Съезд нового Киносоюза, избравший правление и председателя Андрея Прошкина, завершил годовое противостояние, расколовшее киноэлиту страны. Для меня же, в свое время бывшего секретарем последнего советского "климовского" союза и теперь избранного в правление нового, возникло ощущение, отчасти напоминающее дежавю, но гораздо более сложное.
Напомним, все началось с письма, подписанного несколькими десятками кинематографистов, недовольных атмосферой в старом союзе под затянувшимся руководством Никиты Михалкова.
Те, кому интересно, могли на протяжении некоторого времени отслеживать перипетии этого конфликта, но даже самые любопытные вскоре охладели к этому занятию, поскольку подпитки было мало. Учрежденный двенадцатью, словно в честь фильма Михалкова, частными лицами (Алексей Герман, Эльдар Рязанов, Александр Сокуров, Андрей Смирнов, Александр Гельман, Юрий Норштейн, Алексей Герман-младший, Владимир Досталь, Виталий Манский, Даниил Дондурей, Андрей Прошкин и Борис Хлебников), новый Киносоюз был зарегистрирован Минюстом и приступил к рутинной оргработе. Если боевые действия и велись, то за кадром. Старый союз делал вид, будто акции раскольников его никак не волнуют, союз новый тоже не увлекался перетягиванием каната. Тем не менее к моменту съезда он состоял уже из 160 человек, в число которых в качестве новых членов вошли Павел Лунгин, Валерий Тодоровский, Леонид Ярмольник и Алексей Федорченко (последние трое были избраны в правление, а Федорченко оказался сразу в двух правлениях — нового союза и старого). Взятый в скобки пример, между прочим, подчеркивает, что цели и задачи новой организации исключительно мирные: она не собирается ни с кем бороться революционными или военными методами. Если на съезде (а потом в сетевых комментариях) и звучали призывы выбрать в руководство "буйных", они не нашли отклика. Большинство собравшихся (а среди них были и не вошедшие пока в союз Андрей Кончаловский и Вадим Абдрашитов) сочли, что буйным место совсем в другом доме, а председателем (Андрей Прошкин) и двумя его замами (Борис Хлебников и Виталий Манский) стали люди, известные как сторонники реальной политики и разумных компромиссов. Самый "буйный" из участников Андрей Смирнов категорически отказался баллотироваться на должность председателя — под почти нешуточной угрозой немедленно покинуть съезд и уйти к Михалкову. Поэтому смешны попытки представить дело так, будто на съезде делили какой-то кусок пирога: если не считать обеда, устроенного Международным университетом (он стал штаб-квартирой и пристанищем Киносоюза), делить там было явно нечего.
Что же предложил новый Киносоюз? В преддверии съезда он провел деловую игру под названием "Развитие отечественной киноиндустрии как части национальной кинокультуры". На эту акцию съехалось около сорока профессионалов, вовсе не обязательно членов Киносоюза, которые разбились на группы. Одна разрабатывала тему профсоюзов, или профессиональных гильдий, другая — проблему кинообразования, третья — ситуацию в кинопрокате, включая пиратство, четвертая — альтернативные формы продвижения кино к зрителю (фестивали, критика, телевидение, интернет). Пятая группа подробно анализировала государственную политику развития кино до 2020 года. Каждая из групп сформулировала идеи и предложения, как улучшить положение дел в киноиндустрии после недавно проведенной реформы — положение, которое все признают аховым. Двадцать пять лет, которые минули со времен V съезда, положившего начало кинематографической перестройке, провоцируют на сравнения, и трудно однозначно сказать, в чью они пользу. Революционеры прошлого века были идеалистами: они провозгласили рыночную реформу в киноиндустрии и в то же время пытались возродить мечту об идеальном искусстве и идеальном зрителе. Для них стало полной неожиданностью, когда публика потребовала грубых зрелищ, а кинематографисты стали снимать ей на потребу. Те же из них, кто похитрее и поэнергичнее, быстро забили на общее дело и, пользуясь возможностями дикого рынка, принялись вместе с чиновниками строить невиданную больше нигде в мире систему откатов.
Сегодня мы имеем дело с киноиндустрией, сложившейся в этих уродливых условиях. Однако вопреки им уже в нулевые годы зародилась и окрепла поколенческая "новая волна", деятели которой, собственно, и образуют костяк новорожденного Киносоюза. В принципе они тоже могли бы на все забить, поскольку выросли не в теплице и умеют реализовывать себя в данных им обстоятельствах. Но — "им не нравится". Не нравится, что даже если можно снимать качественное кино, его негде показывать. Что в структуре прохождения проектов, особенно документальных, нет прозрачности и открыта зеленая улица халтуре. Что кинотеатры и телевидение практически бойкотируют авторское кино, подменяя его ширпотребом. Что в Москве разрушен Музей кино, на котором как раз и сформировалась "новая волна", а качество публики становится все ниже. Вряд ли новый Киносоюз сумеет решить все эти проблемы в рекордные сроки. Но он единственный, кто намерен хотя бы попытаться.