Дилан первым начал делать многие вещи, которые без него, конечно, как-нибудь придумались бы, но теперь из песни слов не выкинешь. Под его влиянием "Битлз" начали курить марихуану и впадать в самосозерцание (в просторечии — зависать). С тех пор принято считать, что алкоголь — это или для гопников, или старомодно, а вот трава — это да, настоящее искусство. После того, как изобретенный Диланом нервный политизированный кантри-рок породил новую музыку Нового Света от Creedence и Нила Янга до The Doors и Lynyrd Skynyrd, избыточно говорить о влиянии — скорее, о точке зрения Дилана, с которой можно рассматривать американскую музыку второй половины XX века. Что примечательно, без особого участия с его стороны. Увы, но и последыши рок-революции не могут избавиться от этого наваждения. Лайам Галлахер, обзывающий Дилана последними словами, и Пит Доэрти, открыто черпающий в нем свое нездоровое вдохновение, сидят в одной лодке. И даже Алекс Тернер, годящийся Дилану во внуки, может не волноваться насчет происхождения своих текстов. Аудитория Arctic Monkeys, как правило, не знает, кто такой Дилан, а старшее поколение не слушает рок для тинэйджеров. В чем Дилан преуспел много меньше, так это в литературе. Почетную степень Принстонского университета он получил за carminibus canendi (исполнение песен), а не за роман "Тарантул" или стихи, в которых Томас Стернз Элиот дерется на капитанском мостике с Эзрой Паундом. Да, а в 1997 году Дилан был номинирован на Нобелевскую премию по литературе.