ООН мятежный просит дури

2 июня Глобальная комиссия ООН прямым текстом рекомендовала мировому сообществу легализовать так называемые легкие наркотики. Это вызвало как резкую критику, так и восторженные отклики. "Власть" попыталась разобраться в противоречиях современной наркополитики.

АЛЕКСАНДР ДЕЛЬФИНОВ

Скандал, разразившийся после заявления ООН, отчасти объясняется неопределенностью понятий. Сам термин "наркотики" не совсем точен: в научной среде принято говорить о психоактивных веществах. С медицинской точки зрения наркотиками являются лишь обезболивающие препараты. Например, героин — это придуманная швейцарской фармацевтической фирмой Bayer торговая марка для суперсильного обезболивающего диацетилморфина из опиатной группы, выпущенного в официальную продажу еще в XIX веке на смену морфию. Согласно легенде, этот медикамент должен был облегчить страдания героев Гражданской войны в США — отсюда и название. Героин был окончательно запрещен к использованию в связи с сильной физической зависимостью, которую он вызывал, в 1961 году. Именно тогда в Нью-Йорке в ООН была подписана первая Единая конвенция по наркотическим средствам. Конечно, международные антинаркотические соглашения принимались и раньше — в первой половине ХХ века, а в 1971 и 1988 годах были запущены в действие еще две подобные конвенции, лишь ужесточавшие антинаркотические военные действия и расширявшие списки нелегальных препаратов. Но 50 лет назад случилось нечто особенное: стартовал наиболее масштабный силовой проект всемирного противостояния нелегальному наркотрафику. В его действии были периоды затишья и обострений.

Июньское предложение ООН, совпавшее с 50-летием первой Единой конвенции по наркотическим средствам,— хороший повод разобраться, кто и с кем сражается, и подвести некоторые итоги всемирной войны с наркотиками (само это боевое словосочетание ввел в обращение президент США Ричард Никсон в 1972 году).

Дело в том, что структура ООН весьма забюрократизирована: иерархия этой организации многоэтажная в прямом и переносном смысле, а работа — вялотекущая. Конкретно за войну с наркотиками отвечают три ее основных подразделения. Первой, еще до всяких конвенций, в 1946 году была основана CND — Комиссия по наркотическим средствам, фактически основной орган, посвященный исключительно наркополитике. Руководство им осуществляется по ротационному принципу (к примеру, во время последней, 54-й сессии председательствовала Вероника Кухинова-Смиголова — чешский посланник в Вене). Представители стран--членов ООН и крупных международных организаций вроде ВОЗ регулярно встречаются и после бурных дебатов подписывают политически корректные резолюции, посвященные таким увлекательным вопросам, как управление автомобилем в состоянии наркотического опьянения или контроль химикатов, используемых при производстве синтетических наркотиков. Заходя в зал заседаний комиссии, я нередко наблюдал там клюющих носом делегатов.

Охватить широкий спектр наркотических проблем CND не могла, и в 1968 году был основан INCB — Международный комитет по контролю над наркотиками. Он состоит из 13 членов, избираемых на 5 лет по сложной схеме. Сейчас его возглавляет профессор психиатрии Хамид Годзе. В основном этот комитет занят тем, что пару раз в году заседает и сочиняет довольно занудные антинаркотические доклады.

Но и этого оказалось мало. В 1997 году, накануне специальной наркополитической сессии Генеральной ассамблеи ООН, было сформировано UNODC — Управление по наркотикам и преступности, сейчас возглавляемое российским дипломатом Юрием Федотовым. Когда я встречался с ним в Вене в марте этого года, он поэтично описал задачи своего ведомства: "Управление является хранителем международных конвенций по борьбе с наркотрафиком, оргпреступностью и коррупцией". Эта структура, казалось бы, дублирует предыдущую, но на деле она гораздо мощнее и влиятельнее, объединяет около 500 сотрудников по всему миру. Управление готовит и публикует авторитетные всемирные доклады о наркотиках — последний датирован 2010 годом и содержит немало интересного. Например, можно узнать, что в 1998 году было решено за десять лет добиться "ликвидации или существенного сокращения" незаконного производства наркотиков и злоупотребления ими. Произошло, однако, совершенно обратное. В 2006-2007 годах производство опиума и кокаина достигло максимальной отметки, а последовавший затем некоторый спад эксперты объясняют кризисом перепроизводства на опиумном рынке, а также падением спроса на кокаин в США и постепенным налаживанием его транспортировки на новый рынок сбыта (см. график). Теперь управлением поставлена новая светлая цель — победить наркотики к 2019 году.

Тем временем с конца 1980-х годов в мире формируется серьезная, научно обоснованная оппозиция запретительной политике. Сначала она опиралась на различные негосударственные организации, но в последние годы некоторые страны, в основном европейские, стали на правительственном уровне действовать фактически вразрез с конвенцией полувековой давности. Единого подхода нет, но, обобщая, можно сказать: декриминализация и снижение вреда от наркопотребления, смещение акцента в сторону медико-психологической помощи, многоуровневая профилактика и просвещение населения — вот краеугольные камни новой наркополитики. Кое-где даже разрешают гражданам выращивать дома каннабис или прописывают тяжелозависимым наркоманам медицинский героин. Нет былого единства и в ООН, хотя война с наркотиками по-прежнему в разгаре, а основные пути наркотрафика опутывают земной шар причудливыми извивами. Так, с середины 80-х США вели масштабные боевые действия против кокаиновых картелей в Колумбии с применением космического слежения и бомбардировок в джунглях. Сегодня производство кокаина в Колумбии значительно сократилось, зато наркофронт переместился в Мексику, где десятки тысяч боевиков с успехом противостоят регулярной армии и полиции. Другой, еще более наглядный, пример. В середине 70-х Кабул был мирным и гостеприимным городом, куда съезжались тысячи хиппи со всего света в поисках запретных удовольствий. Как рассказывал мне австрийский журналист и фотограф Герберт Лойтш, не раз посещавший тогда столицу Афганистана, качественный и недорогой гашиш можно было купить просто на базаре, а впавшие в опиумный сон наркотуристы спали на улицах, изумляя простых афганцев. Сегодня эта разрушенная многочисленными войнами страна производит 90% всего мирового героина, а на улицах и в развалинах спят уже афганские наркоманы. Один мой британский коллега показывал сделанные им в прошлом году фотографии, на которых видны изможденные люди, вкалывающие в вену шприцы посреди апокалиптической помойки. Именно афганское направление считают приоритетным российские наркосиловики из ФСКН.

Глава российской ФСКН был резок в высказываниях и назвал Аннана пиарщиком наркомафии

С начала XXI века на различные антинаркотические конференции и заседания комиссий приглашается все больше активистов и сотрудников неправительственных организаций. Так, весной этого года в Вене был впервые представлен доклад о наркоситуации в России, подготовленный негосударственным Фондом имени Андрея Рылькова. Согласно данным этого доклада, общее количество российских наркопотребителей оценивается примерно в 5 млн человек, около 1,6 млн из них используют препараты опиатной группы.

Неудивительно, что в январе 2011 года был создан еще один орган, на этот раз GCDP — Глобальная комиссия по наркополитике. В ее состав вошли бывший генсек ООН Кофи Аннан, перуанский писатель Марио Варгас Льоса, британский предприниматель Ричард Брэнсон, бывшие президенты Колумбии, Мексики, Бразилии, Германии — всего 19 человек. Полгода спустя, 2 июня, ООН впервые выступила за смягчение антинаркотической кампании. Более того, GCDP предложила легализовать так называемые легкие наркотики, чем всерьез взбудоражила мировую общественность. "Политические лидеры должны открыто признать то, о чем многие из них давно уже говорят в приватных беседах: репрессивные стратегии не могут решить наркопроблему, война с наркотиками не может быть выиграна",— говорится в опубликованном заявлении комиссии.

Под легкими наркотиками обычно подразумевают марихуану, объясняя при этом, что ее воздействие куда легче по сравнению с тяжелым героином. Считается, что марихуана, или каннабис, не вызывает физической зависимости и все негативные последствия проходят примерно через три месяца после прекращения злоупотребления "травкой". Противники такого подхода утверждают: употребление каннабиса провоцирует шизофрению, мужское бесплодие и приводит к социальному краху. Так или иначе, но это самое популярное нелегальное психоактивное вещество на планете (согласно данным UNODC, до 190 млн человек употребляет марихуану время от времени, более 20 млн — регулярно). Конечно, такие подсчеты относительны: отнюдь не каждый, кто любит засмолить косячок, готов открыто в этом признаться. Но в статистике стараются учитывать и теневых потребителей. В Германии, к примеру, марихуану курят от 3 млн до 5 млн жителей, а по данным журнала Spiegel, еще в 1996 году каждый пятый житель ФРГ хотя бы раз пробовал каннабис. Россия в этом смысле не исключение — правда, официальной статистики по потреблению каннабиса не имеется (об отношении российских граждан к идее легализации легких наркотиков см. в материале "12,1 трлн руб.— цена переезда чиновников за МКАД").

Но ООН — не мировое правительство, и полномочия пресловутых комиссий и комитетов крайне ограниченны. Все рекомендации этой организации имеют, что называется, совещательный характер и на уровне суверенных правительств могут быть приняты или отвергнуты. В каждой стране есть собственные антинаркотические законы, а в СССР (теперь России) и США они всегда были чрезвычайно строгими. Первой реакцией официальных представителей США и России было ожидаемое негодование: дескать, все заявления о легализации — это проспонсированная провокация. Виктор Иванов, глава российской ФСКН, был резок в высказываниях и назвал Аннана пиарщиком наркомафии. Впрочем, само по себе то, что сторонники декриминализации легких наркотиков подвергаются обвинениям, едва ли нуждается в объяснении. Закономерно и то, как сторонники легализации обычно отвечают своим оппонентам: вы сами работаете на наркомафию, потому что легкие наркотики — конкурент тяжелых и, борясь с легкими, вы способствуете большему распространению тяжелых. Это противостояние — аналог ситуации, когда в России за ограничения на рекламу и распитие пива выступают люди, связанные с торговлей водкой.

50 лет назад, когда принималась Единая конвенция по наркотическим средствам, руководители государств верили: ужесточение законов приведет к искоренению наркомании и наркоторговли. Но ничего этого не случилось, наоборот, показатели растут, черный рынок нелегальных психоактивных веществ оценивается в рекордные $320 млрд. Тот же Иванов как большой успех своей службы представляет совместную с американскими и афганскими полицейскими спецоперацию 28 октября 2010 года в Афганистане, когда были ликвидированы четыре нарколаборатории и изъята почти тонна героина. Тем не менее общие результаты этой самой настоящей войны с оперативной разведкой и боевыми столкновениями скорее отрицательны: сейчас Афганистан, по словам Иванова, производит опиума в два раза больше, чем десять лет назад производил весь мир.

Так что ООН впору задуматься о создании еще одной, уже пятой специальной комиссии — каковая, вероятно, и появится через несколько лет.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран