Где гуляла "Черная кошка"

Ольга Мамонова

Никакой "Черной кошки", о которой снят фильм "Место встречи изменить нельзя", не было. Была банда комсомольцев и передовиков производства*

*Книга Ольги Мамоновой "Последняя банда: Сталинский МУР против "черных котов" Красной Горки" вышла в издательстве "Детектив-Пресс"

"Черной кошкой" МУР занялся в 1946 году, когда шел по следу записки, в которой делались угрозы от имени "кодлы" "Черная кошка". Все завершилось быстро и безобидно — "кодлой" оказалсь группа 15-летних школьников, которых вычислили после первой же квартирной кражи. Но удачное название, подброшенная записка, рисунок кошачьей морды — все это произвело эффект в атмосфере таинственности, которой в ту эпоху были окружены как сами преступления, так и уголовный розыск. Отсутствие какой-либо информации о работе МУРа привело к тому, что рисунок кошки стал зловещим символом. Многие воры воспользовались этим для наведения ужаса. В конце 1940-х это название присвоила одна банда из Семипалатинска, а потом и другая — из Одессы. Однажды залетная воровская шайка с Украины ограбила квартиру в Москве и тоже оставила записку: "Черная кошка из Харькова". Органам правопорядка стало на руку свалить преступления на "Черную кошку": если раскрыто — хорошо, если нет — значит это "Черная кошка". И тем не менее, когда в 1979 году вышел фильм "Место встречи изменить нельзя", все вспомнили реальный страх от нереальной банды.

Немногие знают, что у киноистории была своя история, а у киношного Володи Шарапова реальный прототип — Владимир Арапов. Свою карьеру в органах он начинал с бригады содействия милиции во время войны. Способного парня взяли на заметку опытные муровцы, и в конце 40-х годов Владимир Арапов стал лейтенантом милиции.

Банда начинает действовать

Можно признаться сразу: самая таинственная сталинская банда шагнула в Москву не из воровской "малины". И не из зоны. Десять парней вышли на охоту на улицы Москвы прямо с красной доски почета оборонного завода Красногорска.

Жизнь города была вплотную связана с оборонной промышленностью — основным производством Красногорского механического завода оставалась спецпродукция: топографические и панорамные аэрофотоаппараты, инфракрасные системы наведения, ночные прицелы для артиллерии, танков и автомата Калашникова.

Красногорский стадион "Зенит" был основной спортивной базой Подмосковья. В городе практически отсутствовала преступность. Город был небольшой, и вести двойную жизнь было почти невозможно — все друг друга знали.

...Их видели в лицо, их знали по именам. Они никому не внушали страха. Иван Митин, высокий парень с авиационного завода N 34, светловолосый гравер с КМЗ Александр Самарин и его друг Агафонов, хоккеист заводской команды Вячеслав Лукин, Григорьев и Коровин, также с КМЗ. На хоккейные матчи из Тушина приезжали друзья Митина с военного завода N 500, Аверченков и Болотов. Иногда в этой же компании видели Агеева, курсанта военно-морского училища.

26 марта 1950 года Самарин, Митин и его старинный приятель Григорьев вошли в промтоварный магазин Тимирязевского района.

— Всем стоять! Мы из МГБ!

После грабежа преступники загнали посетителей в подсобку и заперли магазин на навесной замок. Добыча — 63 тысячи рублей. В 1950 году бутылка хорошей водки стоила 27 рублей, автомобиль "победа" — 16 тысяч. И это при средней красногорской зарплате в 500-550 рублей.

Банда не подавала признаков жизни до осени, когда за несколько недель совершила сразу пять вооруженных ограблений.

16 ноября 1950 банда вместе с новым участником, передовиком Тушинского завода Болотовым, влетела в промтоварный магазин пароходства канала имени Москвы. Посетители оторопели от страшилища с выпученными глазами — боясь быть узнанным, Болотов вырезал маску из противогаза. В руках у него была учебная граната, при виде ее кассирша упала в обморок. Касса была опустошена на 24 тысячи рублей.

Через три недели банда ограбила магазин N 69 на улице Кутузовская Слобода. Кассирша смотрела на них как завороженная и повторяла: "Я боюсь, я боюсь..." Митин приказал:

— Отвернись! Лезь в печку — головой!

Когда на место происшествия приехал Владимир Арапов, он так ее и увидел — закрывшуюся руками, на коленях. Обчистив кассу на 62 тысячи рублей, преступники скрылись.

О банде снова услышали 11 марта 1951 года, когда она нагрянула в пивной павильон в поселке Войковец. За одним из столиков сидел с женой младший лейтенант милиции Михаил Бирюков: он только недавно закончил проверку своего участка. Отпор бандитам стоил ему жизни. Вторая пуля сразила насмерть заводского рабочего за соседним столиком.

Не успели муровцы разработать поисковые версии, как уже 27 марта 1951 года Аверченков и Митин, вооруженные пистолетами, врезались в толпу покупателей Кунцевского торга. Агеева оставили на входе, и он объяснял всем, что в магазине переучет. Митин подошел к стеклянному боксу кассы и потребовал деньги, но кассирша все еще не понимала происходящего: "А как же директор?" "С директором согласовано",— ответил Митин и вырвал дверь в кассу. Рукопашная схватка с бандитами стоила директору магазина жизни.

МГБ трясло. Кунцевский магазин находился всего в нескольких километрах от ближней дачи Сталина. Москвичи были в панике, многие считали, что вернулась "Черная кошка".

Никита Сергеевич сердится

Противоречивость показаний свидетелей путала следователей. В одном случае описывали невысокого парня лет 20, в другом — плотного сложения парня с крестьянским лицом, потом налетчика спортивного вида. Лица менялись, кроме одного — высокого главаря в кожаном пальто.

После очередного налета Хрущев, тогда глава Московского горкома партии, собрал начальников всех милицейских управлений на особое совещание и угрожал им разжалованием и арестом. Его паника была понятна: сведения о бандитской группе доставлялись не только в МГБ, но и Берии, который искал слабые стороны нового секретаря горкома.

30 октября 1951 года около 8 часов вечера поступило новое сообщение — ограблен магазин Горпромторга "Ткани" в Сокольническом переулке. Ограблением руководил уже примелькавшийся высокий светловолосый парень в кожаном пальто. Обычно налетчики ничего не брали, кроме денег. На этот раз один из них уволок отрез дорогого текстиля. Прочесав городские рынки, Арапов выехал со своей агентурой на другие торговые точки — в Малаховку и Тулу. Безрезультатно.

Старый Новый год был отмечен очередным налетом. На 17 тысяч рублей был ограблен магазин в Тушине. 7 марта бандиты ворвались в магазин в Рублеве...

24 марта 1952 года черная правительственная машина вплыла на Петровку, 38. Это был Никита Хрущев. Больше часа он выступал перед начальством московской милиции. В результате был организован оперативный штаб по розыску банды. Штаб возглавил заместитель министра МВД Александр Овчинников, комиссар милиции 2-го ранга.

Овчинников посмотрел на дело по-новому, обратив внимание на одну деталь: в банде не использовались ножи — непременный атрибут блатной группировки.

— Будут созданы две группы, которые займутся расследованием всех — понятно? — всех происшествий, в которых замешаны компании молодых людей,— заявил замминистра,— московскую группу возглавит подполковник Дегтярев, а работу по Подмосковью возьмет на себя подполковник Скорин.

...9 января 1953 года бандиты нагрянули в сберкассу на площади Дзержинского в Мытищах. Одна из кассирш закричала, и он дважды ударил ее в лицо пистолетом — обойма выпала и отлетела в сторону. Посетители, не шевелясь, лежали на полу, пока грабители забирали деньги.

Тишину разорвал телефонный звонок. Все вздрогнули от неожиданности, включая самих бандитов, ведь обычно Митин сразу обрывал телефонные провода. Лукин снял трубку. "Это сберкасса?" — раздался мужской голос. На другом конце провода находился дежурный отделения милиции. Значит, кассирша все-таки успела нажать кнопку сигнализации. "Нет, стадион".

Лукин бросил трубку и вырвал провод. Покидая сберкассу, он заметил, что с его ботинка слетела галоша. Он не стал ее искать, а скинул вторую. Когда приехали оперативники, перепуганные сотрудники сберкассы указали на обойму и галоши.

Владимир Арапов был не единственный, кто обратил внимание на оговорку грабителя. Почему он сказал "стадион"? Арапов сопоставил точки налетов, и его поразило: многие ограбления произошли недалеко от местных стадионов.

Игорь Скорин немедленно дал ход этой версии. В его голове сразу сложились все части головоломки. Вокруг стадионов всегда много народа, и никто не обращает внимания на группы молодых парней. А ведь по описаниям свидетелей — грабители были молодые люди спортивного вида. Может ли быть, что все эти годы МУР гонялся за призраком? То, что раньше казалось немыслимым — подозревать в бандитизме группу советских спортсменов, теперь стало просто одной из версий.

Во все отделения милиции снова разослали приказ обращать внимание на любые неординарные события в среде молодежи, особенно во время спортивных событий.

На этот раз ждали недолго.

След взят

Молодая, бестолковая сила кипела в Лукине. Выпив с друзьями недалеко от Красногорского стадиона, он, смеясь, укатил от торговой точки бочку с пивом. Когда продавщица пригрозила позвать милицию, Лукин выкупил всю бочку и стал тут же угощать всех желающих. Среди тех, кто окружил парня, был и Владимир Арапов. Он выпил предложенную кружку и взял на заметку бойкого молодого человека, с такой легкостью расставшегося с деньгами.

Александр Чариков, молодой сотрудник Красногорского угрозыска, оперативно составил протокол на веселую компанию. "Черт знает чем приходится заниматься! Из Москвы идут директивы, как разработать банду, а приходится составлять справку на хороших ребят, угостивших прохожих пивом". Он знал их почти всех — отец заводилы, Лукина, был сотрудник органов. С другом Лукина, Митиным, он сам нередко говорил за жизнь и давал советы по ремонту его мотоцикла.

Комиссар Овчинников внимательно изучил дело каждого. И, несмотря на положительную характеристику на участников веселого недоразумения в Красногорске, все-таки поручил провести проверку.

Утром откомандированный сотрудник милиции уехал в Красногорск. Никакого компромата он сначала не нашел. Молодые люди работают на оборонных заводах, пользуются уважением, занимаются спортом. Похоже, у них водятся деньги, они иногда бывают в ресторанах в Красногорске и Москве... Но ведь пьют они мало, неженатые, а на оборонных заводах платят нормально. Почему бы не быть деньгам? Единственное обстоятельство вызывало подозрение: Лукин выезжал на стадион Мытищ накануне ограбления сберкассы.

Красногорский стадион стали пасти оперативники и милицейская агентура. Особо интересовались Иваном Митиным. Его взгляд, его повадки, его коричневое кожаное пальто вызывали подозрение у Владимира Арапова. По отпечатку на снегу определили: ботинки одного из членов компании оставляют рельефный рисунок, похожий на отпечатки внутри галоши, брошенной в сберкассе. В научно-технический отдел уголовного розыска доставили пару обуви, принадлежащую Лукину. Была установлена идентичность отпечатков подошвы и каблуков, а также углублений от гвоздей, которыми прикреплены подошвы ботинок. После нескольких дней слежки обнаружили и место хранения оружия, и само оружие — пистолеты и патроны.

И все-таки действовать надо было с осторожностью. Ведь под подозрением оказались передовики производства, некоторые — члены ВЛКСМ, а Болотов — вообще коммунист.

Решающим фактом должно было стать опознание. В назначенный день милиционеры приехали в Красногорск вместе с несколькими очевидцами налетов. В этот февральский день весь Красногорск собрался на стадионе. Хоккейный матч был в самом разгаре. Митин стоял вместе с Лукиным у самого края льда. Незамеченные в толпе, свидетели ограблений разглядели всех троих и без колебаний опознали высокого бандита в кожаном пальто.

"Бывшие лучшие"

Утром новость облетела Красногорск. В обеденный перерыв на заводах гудел народ. Никто не мог поверить. Банда было чужое, не красногорское слово. Арестованных знали все. В комнатах для допросов оказались и родственники, и невесты, и просто знакомые главных участников и соучастников.

Красногорский завод был потрясен своими "бывшими лучшими". Но отрицать их безупречную до сих пор трудовую биографию было бессмысленно. А не отрицать — опасно. Это могло навлечь серьезные неприятности для комитета комсомола и отдела кадров (Григорьев был комсоргом и имел премии от руководства). Под ложечкой сосало у многих (секретное военное производство станет достоянием лагерных разговоров?), однако руководство не отклонило просьбы Коровина и Григорьева предоставить в суд их трудовые характеристики. Директор Егоров, только недавно вступивший в должность, взял на себя ответственность и смело подписался под следующим: "...отличник боевой и политической подготовки... добросовестный и ответственный работник... имеет хорошие перспективы... принимал активное участие в общественной жизни. Делу Ленина — Сталина предан".