Фестиваль балет
На первом фестивале "Белые ночи в Перми", проходящем при поддержке министерства культуры Пермского края, в переполненном "Театре-театре" выступила британская Random Dance Company со спектаклем Уэйна Макгрегора "Entity". Драйв авангардной хореографии прочувствовала ТАТЬЯНА КУЗНЕЦОВА.
Новорожденные "Белые ночи в Перми" горожане называют "фестивалем фестивалей". В его программе поучаствовали практически все виды искусства, включая кино, цирк, ленд-арт и даже народные промыслы. Взнос балета оказался самым весомым: фестиваль "Дягилевские сезоны" инициировал приезд одной из самых знаменитых трупп мира — Random Dance Company, чей руководитель Уэйн Макгрегор заодно занимает пост хореографа-резидента Лондонского королевского балета "Ковент-Гарден". (Вскоре Макгрегор появится и в Москве: его балет "Chroma" — ближайшая премьера Большого театра.)
В Перми спектакль "Entity" был показан не в полной красе — до Урала не доехало его оформление, намертво увязшее в приграничных таможенных пробках. На исполинских экранах, опоясывающих сцену, должен был транслироваться видеоряд (бегущие с высунутым языком собаки, столбцы сложных цифр, стаи птиц, беспокойно меняющих направление полета), призванный дополнить танец, придав ему слегка пародийную серьезность хореографической диссертации. Ведь "Entity" (2008) — последняя часть макгрегоровского триптиха, поставленного на специально написанную Джоби Тэлботом и Джоном Хопкинсом музыку, родилась в результате настоящих научных изысканий. С помощью ученых мужей из Кембриджа — лингвистов, психологов, нейрохирургов — подопытный хореограф изучал влияние деятельности собственного головного мозга на творческий процесс в целом и характер отдельных движений в частности.
В лабораторных условиях мозг Макгрегора не подвел. Спектакль, даже лишенный видеоиллюстраций, отнюдь не похож на энцефалограмму. Макгрегор выстроил всю драматургию своего балета на неведомых возможностях человеческих тел, непредсказуемости их импульсов, не виданных прежде сочетаниях, контрастах статики и бешеной динамики, хаоса и упорядоченности. Десяти патологически гибких тел, одетых с подчеркнутым аскетизмом лишь в черные плавки и белые майки, оказалось достаточно, чтобы продержать зрителя в напряжении 100 минут сценического действа.
Начинается оно почти как класс-концерт: движения на середине — индивидуальные, групповые, вращения, прыжки. Только все эти tendu-fondu и прочие батманы трансформированы до неузнаваемости — рука артиста может выползти откуда-то из позвоночника, нога — вырасти из-под лопатки, в пируэте хребет танцовщика змеится сущим штопором, а во время прыжка тело раздергивается целой серией разнонаправленных движений. Кажется, у каждого по крайней мере три пары рук и две пары ног — эти осьминоги будто не ведают законов природы.
По ходу спектакля выясняется — еще как ведают: система Макгрегора, впитав и трансформировав классический тренаж, увеличила возможности артистов многократно, но не беспредельно. Иногда кажется: вот это адажио лучше бы доверить "классикам" — чище были бы линии, ловчее поддержки, эластичнее растяжки. Но тут, прямо среди какого-нибудь оттянутого арабеска, партнеров начинает трясти и колбасить, будто их накрыла невидимая штормовая волна,— и мысль о доступности этой хореографии артистам с академическим образованием улетучивается без следа. Форсайтовскую деконструкцию классического языка Уэйн Макгрегор довел до атомов: у его танцовщиков все части тела действуют изолированно — в разных плоскостях, траекториях, ритмах и ракурсах. При всей формальной изощренности лексики спектакль "Entity" погружен в атмосферу какого-то чувственного авантюризма. Эротичностью пронизаны самые невинные соло, а уж когда на сцене действуют двое, трое, а то и пятеро, в их путаных сочленениях ток взаимного напряжения просто сшибает с ног — иногда и буквально (добрая четверть хореографии разворачивается на полу). За этот явственный эмоциональный посыл снобы кличут Макгрегора "Форсайтом для бедных". Но здесь как нельзя более кстати русская пословица "Бедность — не порок".