25 июня в Казани на площади Тысячелетия в рамках фестиваля "Сотворение мира" состоится единственное в России выступление группы Public Image Ltd (PIL), ведомой главным панком планеты Джонни Роттеном. Корреспондент "Огонька" посетил в Лондоне репетицию PIL, которая закончилась походом в паб в компании лидера PIL и Sex Pistols
Прославившийся прежде всего как фронтмен классической панк-группы Sex Pistols Джонни Роттен (настоящее имя — Джон Джозеф Лайдон) охотно дает интервью. Его пресс-агенты предупреждают, что говорит он обычно не менее 30-40 минут. Сколько бы грязи Джонни Роттен ни вылил на покойного продюсера Sex Pistols Малькольма Макларена, это тот главный урок, который преподал ему Макларен. Если люди склонны наделять такую простую вещь, как поп-музыка, какими-то сверхъестественно серьезными качествами, ок, накормим ею до отвала. Сценарий у всех интервью может быть только один. Нужно нажать кнопку on на диктофоне и расслабиться. Но у корреспондента "Огонька" было секретное оружие, которое не вписывалось в концепцию Джонни Роттена. Вместе с журналистом на встречу явилась группа российских студентов, изучающих музыкальный менеджмент как вузовскую дисциплину в образовательной компании RMA.
Мы пришли на репетиционную базу к PIL и для начала лицезрели сквозь стекло мощный тыл панка, одетого в подобие футуристической смирительной рубашки с пуговицами на спине. Джонни Роттен пел под аккомпанемент своих коллег по группе и явно не был доволен результатом, несмотря на то что воссоединившаяся в 2009 году PIL все это время колесила по миру с гастролями, причем с большим успехом. И даже выпустила концертный DVD. Оставив коллег оттачивать партии в студии, Джонни Роттен попросил 5 минут для перекура, а затем сообщил, что приглашает всех нас в близлежащий паб.
Прибыв на место, он первым делом субсидировал 50 фунтов на пиво для всей честной компании, выкурил еще одну сигарету, удобно уселся в кресло с пледом и начал сыпать афоризмами. Напрасно корреспондент "Огонька" пытался сформулировать вопросы типа: "PIL пришла на смену Sex Pistols, совсем как 30 лет назад — одно воссоединительное турне за другим. Похожи ли эти ситуации?" Джонни Роттен предпочел для начала прочесть небольшую лекцию — раз уж перед ним студенты.
"Вы изучаете музыкальную индустрию? У меня для вас новость: вы изучаете то, чего нет. Система не работает". Далее Джонни Роттен с гордостью сообщил, что всегда финансировал свои музыкальные проекты сам, так что никогда не был зависим от системы, которую он называет Shit-stem, очевидно, дико радуясь каламбуру.
Отвечая на вопросы, которые ему никто не задавал, Джонни Роттен продолжал начавшуюся явно не вчера заочную полемику с авторами самых расхожих представлений о нем и о Sex Pistols. Любое его интервью — это всегда стандартный набор оправданий, завуалированный под впечатляющий ораторский аттракцион. В свои 55 лет он все еще намерен доказать всему миру, что его неправильно поняли. В союзники господин Роттен привлекает не менее ярких персонажей, чем он сам.
"Среди политиков мой герой — это Ганди. Мне нравится идея пассивного сопротивления. По мне лучше просто не работать на систему, чем пытаться ее переделать или возглавить. Ганди прибыл в Англию еще до того, как рухнула Британская империя. Его полюбил британский рабочий класс. Он приехал не с оружием в руках, как бен Ладен. Он прибыл в своем сари. Англичане вспомнили, кто они есть на самом деле. Англичанин — это чудесный гибрид футбольного хулигана и пацифиста,— разглагольствовал Джонни Роттен, отхлебывая пиво, не забывая обозначать свое отношение к острым вопросам современности.— В Ливии и Египте дела обстоят очень интригующим образом, я внимательно слежу за тем, что там происходит. Особенно меня трогает тот факт, что западные "демократии" не вмешиваются. Они застыли в страхе. Они не знают, как реагировать, кого поддерживать. Их систему может постичь та же участь".
Джонни Роттен постоянно апеллировал к возрасту собеседников, к ситуации выбора будущего, в которой они находятся. Даже к их внешнему виду. Реплика в адрес парня с дредами: "Мои друзья, ямайские драг-дилеры из Южного Лондона, могут тебя неправильно понять!" Но интересно ему было прежде всего в сотый раз проговорить собственные "правила жизни" — будто он так до конца и не уверен в их формулировках.
"Был ли какой-либо иной вариант в истории Гитлера, кроме как казнить его? Я сам себе часто задаю этот вопрос и не нахожу ответа. Насколько далеко в своем пацифизме мы можем зайти? Ведь если вы заберете жизнь кого-либо из моих близких, я убью вас, так? Сколько футбольных команд в Москве? И сколько ненависти между их болельщиками? Почему? Счет в матче все равно не изменить. Правду все равно не изменить. Сколько бы людей ты ни убил. У меня репутация ярого сторонника насилия? Боже! Мир ошибается!"
Точки, через которые Джонни Роттен обязательно должен пройти в любом своем монологе: религия, классовое общество, природа британского, лицемерие западной демократии, противоречия гуманистической доктрины и непременно — курение. "Курение — мой выбор! Не нравится, что люди курят в пабе, не ходи в паб. Но современный демократический социализм считает себя вправе диктовать людям, что им можно, а что нельзя!" "А как насчет наркотиков?" — интересуется корреспондент "Огонька". "Вы не понимаете, какую картину я хочу вам нарисовать! Наркотики? Наркотики прекрасны! С ними одна проблема: недостаток информации о последствиях. Предупрежден — значит защищен. В любой семье не без урода. У нас у всех где-то есть дядюшка, которому нужно подать руку, когда он сходит с лестницы. Не забывайте об этом, когда-нибудь и вы можете оказаться на его месте. Ты не станешь наркоманом, если в твоей семье здоровая среда. И любой счастливый здоровый представитель английского рабочего класса любит хорошие наркотики!"
Джонни Роттен захлебывается собственными парадоксами. Но иногда он хочет парадоксов от мира, который вокруг него. "Сейчас я выйду покурить, а когда вернусь, вы должны спеть мне русскую песню!" — заявил музыкант в конце встречи в пабе. И когда он вышел, студенты и преподаватели, посовещавшись, обнаружили, что нет такой русской песни, которую они могли, а главное хотели бы вот так, с ходу спеть вместе. Молодые российские люди открыли в себе этот странный парадокс с подачи полубезумного 55-летнего английского панка, который при помощи какого-то шестого чувства обнаружил одну из самых болезненных точек русской природы — отсутствие генетически заложенной музыкальности. Проговорив два часа о самом себе, он совершенно точно переломил что-то в ходе жизни совсем молодых людей, которые были ему в общем-то совершенно безразличны. Можете называть это панком, можете называть это искусством прямого действия, как угодно. Это работает.