АРКАДИЙ ЛЮБАРЕВ, эксперт ассоциации "Голос", заявил корреспонденту ИРИНЕ НАГОРНЫХ, что перемены в избирательном законодательстве носят декоративный характер.
— Насколько серьезными вы считаете избирательные поправки, которые до конца весенней сессии собираются принять депутаты?
— Не могу сказать, что они серьезны. Например, до сих пор регионалам разрешалось самостоятельно устанавливать форму подписных листов и даже основания признания подписи недействительной. Это создавало дополнительные возможности для отказов в регистрации по подписным листам. И была согласованная позиция партий, что здесь ситуацию надо поправить. Но принципиальных изменений не получится. Потому что, когда по административной линии ставится задача не допустить на выборы какого-то кандидата, избиркомы находят самые экзотические основания для отказа в регистрации. Что касается изменений по передаче вакантного депутатского мандата, то они тоже направлены на региональные выборы, а в законе о выборах в Госдуму предлагаются чисто терминологические изменения. По установлению ограничений на голосование вне помещения я не заметил существенных изменений относительно практики. А предложение жестко зарегулировать количество переносных ящиков вызывает сомнения. Это правильнее решать на месте, а не определять из Москвы. Что касается инвалидов, лучше бы старались делать избирательные участки на первых этажах. Это актуально и для инвалидов, и для пожилых людей.
— Может, насчет инвалидов — это международный пиар? Как аргумент приводится конвенция ООН.
— Да, похоже. Вообще, это все частные вопросы.
— А какие избирательные правила окажут более существенное влияние на приближающиеся выборы?
— Например, осенью увеличили количество кандидатов в федеральной части списка с трех до десяти. Теперь, когда Путин объявил о создании "фронта" с участием общественных организаций, становится понятна их задумка. Видимо, прорабатывается вопрос, чтобы Путин был в центре не один, а в более широкой компании.
— И в этом федеральном цикле законодательство подгоняется под некий заранее заданный результат?
— Да. Но, конечно, в этом избирательном цикле таких радикальных изменений, как в предыдущих, не было. Тогда было больше десятка — поменялось почти все. А теперь, выражаясь словами Чурова, "идет тонкая подгонка".
— Пятилетний шаг выборов, "приставные кресла" для набравших 5%?
— Первое — изменения Конституции, а не избирательного законодательства. Что касается снижения барьера, то настоящее снижение могло бы приводить к созданию полноценной фракции для партии, набравшей 5%. Если бы 5% действовали без оговорок, это была бы фракция более 20 человек, ближе к 30. А когда партия получает один мандат, это не более чем видимость. Эта норма — для пиара, а не для работы. Это такая хитрость: есть видимость присутствия оппозиции в парламенте, но при этом партия власти не страдает.
— Форма создания "Общероссийского народного фронта" — это же фактически блок общественных организаций и партии, который законодательно запрещен?
— Есть нормы, согласно которым партия может заключить договор с общественными организациями и предоставить им до 15% мест в списках — это одна из единороссовских инициатив, которая была принята в апреле 2009 года одновременно с запретом общественным организациям выдвигать списки на муниципальных выборах. Хотя такие договоры и раньше законодательство не запрещало заключать.
— Заработает ли норма, по которой если в трети законодательных собраний у партии есть фракции, то она получает льготу по выдвижению кандидатов?
— Если "Справедливая Россия" и ЛДПР не попадут в Госдуму, то, конечно, она позволит им сохранить льготу по выдвижению кандидатов. Трудно сказать, запасной ли это сценарий, но до сих пор норма эта не работала вообще никак. Ни "Правое дело", ни "Яблоко", ни "Патриоты России" не приблизились к этой цифре.
— Каков, по-вашему, образ сложившейся избирательной системы?
— Это система многоуровневых ограничений и барьеров, причем она создается не только избирательным законодательством, но и законом о партиях. Задача — удержать власть в руках властвующей группировки, несмотря на настроения общества.
— А можно сравнить ее с той, которая была в советское время?
— Законодательство советское было коротким и мало что значило вообще. Например, правило выдвижения безальтернативного кандидата соблюдалось строго и неукоснительно, но нигде в законодательстве этого требования не было. Это достигалось путем выдвижения через партийные органы, выстроенные в вертикаль. В нашем обществе некоторая конкуренция все-таки существует, есть относительно независимые силы, которые определенное влияние имеют, что и требует выстраивания системы ограничений, чтобы не дать им конкурировать на равных и не допустить их победы.
— Накануне выборов мы видим оживление политического ландшафта. Какие власти могут потребоваться новые нормы закона?
— Думаю, сейчас, непосредственно перед выборами, существенных изменений избирательного законодательства власти будут избегать, чтобы не рисковать. По-моему, все последние изменения, внесенные в избирательное законодательство,— это ответ на негатив, который возникает у оппозиции и недовольной части общества на то, как проходят выборы. Власть показывает, что тем самым она исправляет недостатки, идет навстречу пожеланиям.
— А есть ощущение консервации избирательного законодательства, того, что нам придется им еще долго пользоваться в этом его виде?
— По крайней мере ближайший избирательный цикл мы пройдем с этими законами. Надолго я бы не загадывал.