Главный санитарный врач России Геннадий Онищенко в прямом эфире "Коммерсантъ FM" рассказал ведущему Андрею Норкину, какие меры принимает его ведомство в связи со вспышкой острой кишечной инфекции в Европе.
— Когда вы планируете принять вот это решение, если будете его принимать?
— Оно уже принято. И с сегодняшнего дня во всех торговых сетях мы дали команды изымать овощную продукцию, не только огурцы, кстати.
— И не только испанские, насколько я понимаю?
— Не только огурцы. И из сети изымать и запретить ввоз на территорию России на границе. Это продиктовано тем, что на протяжении месяца Евросоюз демонстрирует полную беспомощность. Не может разобраться, что происходит. И вот та цифра умерших, она, мне кажется, достаточно противоречиво говорит о беспомощности надзорных органов Европы.
— Геннадий Георгиевич, а почему так долго не могут разобраться? Это что, какая-то очень странная уникальная ситуация?
— Это не странная, это достаточно банальная вещь. Единственное, что штамм с 1992 года циркулирует. Но в таком масштабном проявлении он проявляется впервые. Почему не могут разобраться? Скорее всего, из-за излишней либерализации своих требований к тем, кто производит продукцию подобного рода. Понимаете? За месяц найти источник, найти факторы передачи, то есть, овощные продукты, через которые это передается, можно и нужно было, и принять все необходимые исчерпывающие меры. Поэтому, кроме того, излишние либеральные допустимые нормы по содержанию антибиотика, которые Евросоюз разрешает для использования и при производстве птицы мяса и так далее, позволяет сделать то, что произошло сейчас. Вот этот штамм он очень устойчив тем антибиотикам, которые применяются. И он просто не лечится, понимаете, что делает эту ситуацию еще более трагичной. Но Германии, Испании может быть мало. Мы сейчас посмотрим, если мы не будем, потому что есть еще и в Чехии проявления, и в Швеции, может быть, встанет вопрос в ближайшие часы, может быть сутки, об изъятии всей продукции европейской.
— О каком объеме в процентном отношении продукции может идти речь?
— Понимаете, объемы пусть торговля считает. Нам-то надо людей защитить, как вы понимаете. Вот поэтому это будет чувствительно для Европы, а самое главное, что пострадают невинные, в данном случае — производители, поскольку разобраться уже нужно было с этим вопросом. И не наказывать тех, кто в этом не виноват. А найти виновных и к ним применить примерные и эффективные меры. Поскольку этого нет, приходится запрещать все.
— Когда вы определите для себя, что опасность миновала уже? Что должно произойти?
— Ну, когда завершится вся эта ситуация, которая пока, к сожалению, нарастает.
— Нет, но вы должны будете, как бы, получить доказательства от ваших коллег, что они действительно разобрались.
— Это наши технологии, и мы знаем, как это сделать. Но пока основания у нас только есть для закрытия и для запрета. Договорились?
— Да.