Одним из участников президентских выборов ФИФА мог стать американский журналист Грант Уол. Чтобы понять, как действует эта машина, он выдвинул свою кандидатуру на этот пост. Вот его впечатления, опубликованные в журнале Sports Illustrated (США)
Взлет и падение моей президентской кампании уместились в несколько минут, проведенных 21 марта в отеле "Хилтон" в Париже, где проходил конгресс УЕФА. Я приехал сюда ради двух вещей: показать серьезность своих намерений и встретиться с представителем одной футбольной федерации, которая теоретически могла выдвинуть меня на пост президента ФИФА...
Меня спросили: "Почему США вас не выдвигают?" "Они — как и все остальные,— ответил я.— Боятся, что это не понравится Блаттеру и ФИФА". Потом собеседник объяснил мне позицию своей федерации: "Мы бы проголосовали за вас на самих выборах анонимно, но публично номинировать вас мы не можем". Объяснения заключались в том, что это не понравится Платини, стороннику Блаттера, а ссориться с ним они не хотят...
Началось все в январе этого года. В какую бы страну я ни приезжал, болельщики всегда говорили о том, что ФИФА — структура непрозрачная и что продажа голосов членами исполкома ФИФА — всего лишь вершина айсберга. Мне показалось странным, что у Блаттера последнее время не было конкурентов — ни на выборах-2007, ни на выборах-2011 (бин Хаммам еще не выдвинул свою кандидатуру). Я подумал: а может ли простой человек стать президентом? На официальном сайте ФИФА было написано, что единственное требование к кандидату — его должна выдвинуть одна из стран....
Мы начали кампанию 17 февраля 2011 года. На сайте Sports Illustrated, в Twitter и Facebook. Я предполагал, что это вызовет резонанс, но не ожидал, что такой. Через Twitter инициативу поддержал звезда НБА Стив Нэш, ресивер из НФЛ Чад Очосинко, комедийный актер Дрю Кэри. Полузащитник "Реала" Хаби Алонсо пожелал удачи. Я попал в поле зрения CNN, Bloomberg TV и Reuters и дал десятки интервью...
Суть моей кампании была проста. Во-первых, я обещал обнародовать все документы ФИФА, чтобы было ясно, насколько чиста организация. Во-вторых, хотел ввести лимит на президентские полномочия — не более двух 4-летних сроков. В-третьих, собирался продвигать систему видеоповторов. И, наконец, сделать генеральным секретарем ФИФА женщину...
2 марта мне пришло письмо. "Дорогой Уол. Мы хотим связать вас с одной из футбольных федераций. Есть два возможных варианта". Далее был телефон и имя, допустим, имя было Ф. Т. Гарсия. Я позвонил ему, и с этого дня мы стали переписываться постоянно...
Я не особо рассчитывал на его помощь и, конечно, продолжал действовать самостоятельно. На официальном сайте ФИФА я достал е-мэйлы стран и стал слать им свое предложение. Федерацией в Бурунди, например, руководит женщина Лидия Нсекера. Я пообещал сделать ее генсеком ФИФА, но она не ответила. Представитель Исландии, перед тем как отказать, перезвонил мне и попросил дополнительную информацию. Еще одна страна, которая ответила мне, была Финляндия, но здесь я сам допустил оплошность...
Я продолжал искать варианты, а Гарсия продолжал писать мне странные письма. "Сэр, а как вам Грузия? Это темная страна, антироссийская! Их бывший президент федерации сейчас владеет клубом "Витесс". Мы с ним легко свяжемся. Что думаете?"
Я сказал ему: "Ты лишь тратишь мое время! Ты постоянно мне говоришь, что с кем-то меня сведешь, но ничего не получается". Я думал, что это наш последний разговор, но через пару дней он позвонил снова. "В ближайшие 30 минут вам начнут звонить представители федераций",— сказал он. "ОК",— ответил я. Тут произошло невероятное. Мне действительно стали звонить. Первый звонок прилетел из Македонии. А потом мне позвонил представитель одной страны-победительницы ЧМ. Он пригласил меня в Париж на конгресс УЕФА. Это был успех...
21 марта я был в гостинице в центре Парижа, когда зазвонил мой телефон. На том конце трубки раздался до боли знакомый голос: Гарсия. "Хорошо выглядите, мистер Грант",— сказал он. Я оглянулся. "Вы здесь?" — спросил я. "Нет, но я в городе. Надо встретиться". Гарсия назначил встречу в аптеке, находившейся чуть ниже, на той же улице. Когда я наконец-то его увидел, то никакого особого впечатления он не произвел: менеджер среднего звена, чуть за 40, проблема лишнего веса и чрезмерная нервозность, подумал я. Он уверял, что за нами следят, и уговорил меня перейти в другую аптеку...
Он рассказывал, что знает друга того друга, который знает друга главы федерации, и так далее. В итоге, помимо встречи с представителем страны, ставшей чемпионом мира, говорить со мной никто не стал. Македонцы обещали перезвонить и пропали, а экс-президент федерации Грузии сказал, что занят. Из всей этой истории я вынес одну простую истину: не важно, как тебя поддерживают болельщики и общественность — если ты находишься вне системы ФИФА, то стать ее президентом невозможно.