Фестиваль театр
В столице Германии проходит фестиваль "Театртреффен" — ежегодный смотр десяти лучших спектаклей немецкоязычного театрального пространства. В этом году не обошлось без скандалов. Рассказывает РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ.
Когда экспертный совет "Театртреффен", состоящий из нескольких критиков, назвал десять, по их мнению, лучших спектаклей Германии, Австрии и Швейцарии за прошлый год, показалось, что экспертное сообщество подняло бунт против театрального истеблишмента. В списке финалистов, приглашенных в столицу на главный немецкий фестиваль, присутствовали доселе никогда не ходившие в лидерах труппы из Шверина, Оберхаузена и Дрездена, и в то же время весь Берлин с его знаменитыми театрами и лучшими режиссерами оказался представлен спектаклем независимого 100-местного театрика, где играют непрофессиональные подростки турецкого происхождения.
"Все по-другому, все новое" — так называется вступительное слово, написанное руководителем дирекции Берлинских фестивалей Иоахимом Сарториусом и директором "Театртреффен" Ирис Лауфенберг. Для обоих нынешний фестиваль последний, их контракты заканчиваются, и хотя на решение экспертов прямого влияния они не имеют, оба, кажется, довольны, что программа фестиваля получилась столь вызывающе радикальной (всякие аналогии хромают, но это примерно как если бы на "Золотой маске" от Москвы представительствовал лишь "Театр.doc"). Последние три-четыре года эксперты упорно "избавлялись" от присутствия самых знаменитых немецких режиссеров в афише "Театртреффен".
Сегодня имена Петера Штайна или Люка Бонди в здешнем экспертном театральном сообществе практически ругательства. Видимо, перестали считаться модными лидеры среднего поколения режиссуры — Андреас Кригенбург, Томас Остермайер, Михаэль Тальхаймер. Зато в программе фестиваля целых два спектакля Герберта Фрича, медиахудожника и бывшего актера театра "Фольксбюне", сравнительно недавно занявшегося режиссурой. Не успев испытать радость признания, он уже получил авторитетный совет это занятие бросить. Прямо после показа его спектакля "Бобровая шуба" в присутствии зрителей Фритча нецензурно обругал один из старейшин немецкой режиссуры знаменитый худрук театра "Берлинер ансамбль" Клаус Пайманн — его собственные и любые другие спектакли "Дома Брехта" уже много лет не попадают в программу "Театртреффен".
Представление о том, что сейчас действительно занимает театральные умы и сердца Берлина, дает спектакль "Сумасшедшая кровь", поставленный Нурканом Эрпулатом на сцене "Бальхаус Наунинштрассе". Маленький театрик расположен в самом сердце Кройцберга, берлинского района, населенного преимущественно этническими турками. Одна из них — Шермин Лангхофф сделала "Бальхаус" по-настоящему популярным местом. Она придумала концепцию "постмигрантского" театра — и попала, как говорится, в точку: в последний год в Германии особенно горячо обсуждается тема кризиса мультикультурного общества и проблема интеграции национальных меньшинств в современное немецкое общество.
Спектакль "Сумасшедшая кровь" поставлен по мотивам фильма Жан-Поля Лилиенфельда "Последний урок" с Изабель Аджани в роли школьной учительницы, измученной постоянными угрозами учеников-хулиганов. Как и в фильме, учительница в "Сумасшедшей крови" в определенный момент завладевает пистолетом и сама становится хозяйкой положения. В берлинской версии этой "террористической комедии" женщина заставляет школьников читать не Мольера, а Шиллера, и класс, пять юношей и две девушки, состоит в основном из турецких подростков. Играют их молодые голосистые непрофессионалы с горящими глазами и с неослабевающим физическим напором. В сущности, спектакль этот не что иное, как качественная районная самодеятельность. И во время действия мне, честно говоря, было намного интереснее смотреть на зрительный зал, где рядом с примчавшимися на новомодное зрелище искушенными театралами сидели обычные школьники из этого же Кройцберга. Многие из них, скорее всего, были в театре впервые в жизни, поэтому во время действия они не только болтали по мобильным телефонам и заправлялись пивом, но и весело перекрикивались со своими сверстниками на сцене.
Открылся фестиваль "Театртреффен", однако, спектаклем во всех отношениях профессиональным — в Кельнском драматическом театре уважаемый режиссер Карин Байер поставила три пьесы лауреата Нобелевской премии Эльфриды Елинек — "Работы", "В автобусе" и "Падение". Каждая из них со свойственной Елинек густотой письма и мрачной философичностью по-своему описывает симптоматику европейского апокалипсиса. В сущности, это никакие не пьесы, а прозаические тексты, которые предоставляют режиссеру столько же возможностей, сколько пресловутая "телефонная книга". Вдохновленная масштабом возможных обобщений, Карин Байер превращает сложнейшие тексты Елинек то в эстрадный номер, то в торжественную ораторию, то в эксцентрическую комедию, то в абсурдистскую притчу. Тяжелый, долгий, многословный и многолюдный спектакль Кельнского театра заканчивается сценой надвигающегося всемирного потопа — подмостки медленно, но неумолимо заливает прибывающая вода.
Собственно говоря, немецкая (впрочем, почему только немецкая — общеевропейская) альтернатива фестивалем "Театртреффен" обозначена довольно точно — либо культурно и торжественно, мучая друг друга последними сомнениями и рефлексируя, захлебнуться, либо весело смешаться с толпой витальных пришельцев и раствориться в ней.