Едва заканчивается увертюра, из гигантских врат, на которых изображена кающаяся Магдалина, на сцену выпрыгивает раздраженный Лепорелло в трусах и майке: начало, от которого любящий предсказуемость и спокойствие на оперной сцене зритель наверняка потянется к сердечным каплям. Капли действительно могут в дальнейшем особо впечатлительным натурам пригодиться, но только не совсем по тому поводу. Потому что вульгарности, грязи и сексуальных безобразий в этом прошлогоднем спектакле Глайндборнского фестиваля, поставленном режиссером Джонатаном Кентом и сценографом Полом Брауном, не сыщешь. Здесь нет переноса действия моцартовской "веселой драмы" на социальное дно, как у Питера Селларса или Каликсто Бьейто. Судя по любовно подобранным костюмам и духу сценографии, в качестве подходящей атмосферы для "Дон Жуана" была выбрана киношная стилистика итальянских 1950-60-х. А к "сладкой жизни" апеллировать — настолько благообразный и привычный для оперного театра последних десятилетий прием, что он воспринимается почти как традиция.
Вдобавок уже во время увертюры возникает ощущение того, что музыкально это должен быть на редкость интересный и качественный спектакль. В том, что касается оркестра и дирижера, ощущение потом оказывается справедливым на все сто. Владимир Юровский, нынешний художественный руководитель фестиваля, смог представить, пожалуй, эталонного для теперешнего времени "Дон Жуана". В его трактовке есть многое из того, что в прочтение моцартовских партитур привнесли аутентисты (к тому же в спектакле занят ориентированный на "старинное" музицирование "Оркестр века Просвещения"), но при этом она слишком внятная и ладная, чтобы отпугнуть даже завзятых традиционалистов. Приятнейшая тембральная картина и живой ритм речитативов тоже убеждают — даже при том, что с убедительностью самих героев не все гладко.
То есть не то чтобы все они недобирали музыкально — с этим есть проблемы разве что у Анны Самуил (Донна Анна), которой и партия, и роль даются довольно рутинно. В смысле вокала тут вполне качественны и Церлина (Анна Вировланская) с Мазетто (Гвидо Локонсоло), и Донна Эльвира (Кейт Ройял), и особенно Дон Оттавио (Уильям Берден). Некоторая проблема скорее в тотальной предсказуемости, которой оборачиваются их работы — Церлина и Мазетто трогательно простоваты, Эльвира истерична, Дон Оттавио насквозь положителен, и выйти за пределы этих общеизвестных образов или хотя бы открыть в них что-то новое им трудно.
С главными героями интереснее: Джеральд Финли (Дон Жуан) и Лука Пизарони (Лепорелло) — самые живые и объемные персонажи в спектакле, но сравнивать их трудно. Облаченный в смокинг с бабочкой плейбой, которого поет крепкоголосый Джеральд Финли, слишком статичен, так что более сложной и содержательной артистически выглядит работа Луки Пизарони. И мысль о том, как неплохо бы, в сущности, поменять певцов местами, приходит в спектакле отнюдь не только во время эпизода с их сценическим обменом наружностью.
Хотя в каждый конкретный момент на сцене даже при крупных планах видны сплошные актерские старания, от которых отвлекают разве что моменты сверхъестественного вмешательства. Их немало: еще в финале первого акта на сцену обрушиваются молнии, поджигающие мрачный интерьер; во втором акте в основном идет снег — режиссер рассудил, что главный герой приближается к адскому дну, где уже не пламя, а холод. Вразрез с теми режиссерами, которые пытались как-то снизить градус макабра, Джонатан Кент только подбавляет жути. В сцене на кладбище Дон Жуан и Лепорелло общаются не со статуей Командора, а с его откопанным трупом. Потом этот порядком разложившийся кадавр приходит к пирующему прямо на могилке Дон Жуану и с неприятным натурализмом раздирает тому грудь. Со "сладкой жизнью" сочетается не совсем тривиально, но основная проблема скорее в том, что, вздохнув после всех этих чрезвычайно эффектных страшилок, понимаешь, что ничего нового об опере тебе этот многодельный спектакль даже не попытался сказать.
Mozart "Don Giovanni" (2 DVD) Orch. Of the Age of Enlightenment, V. Jurowski (EMI)