"Первый канал", 20 мая, 3.15
Событие недели — фильм, поставленный Франсуа Трюффо в Великобритании по антиутопии Рея Брэдбери о грядущем мире потребления, где запрещены книги: они препятствуют равенству, то есть единообразию людей. Преследованием тайных читателей, а также сожжением книг и, если надо, тех, кто не желает с книгами расставаться, занимаются пожарные. Свидетельство неблагонадежности — отсутствие на крыше дома антенны: все обязаны постоянно смотреть телевизор, выполняющий заодно контрольные функции. Благодаря диссидентке Клариссе (Джули Кристи), пожарный Монтег (Оскар Вернер) сначала прячет у себя несколько книг, потом учится их читать, потом начинает думать. Преданный своей женой Линдой (опять-таки Джули Кристи), Монтег бунтует и скрывается в снежном лесу среди людей, ставших "живыми книгами": "Здравствуйте, я — "Государство" Платона, а вот эти близняшки — два тома "Гордости и предубеждения"". Очень красивый, построенный на контрасте алого и смоляно-черного цветов, фильм для лирика Трюффо нехарактерен — он не то чтобы холодный, но очень умозрительный, бесполый. Трюффо даже решительно исключил из сценария любые намеки на роман Монтега и Клариссы: страсти сконцентрированы в сфере идей. Любовь к людям и особенно к женщинам Трюффо перенес на книги. Это не поза: он действительно был запойным читателем, страстным любовником литературы, в отличие, скажем, от Жан-Люка Годара, верившего в истинность только изображения и подозревавшего слова во лжи. Когда камера всматривается в горящие книги — от смешного букваря до Сартра — так пристально, что успеваешь прочитать текст, чувствуешь себя свидетелем не сожжения неодушевленных объектов, а смерти во всем ее трагическом величии. Впрочем, и здесь Трюффо позволил себе синефильский фокус: вместе с книгами горит фотография Анны Карина, жены и актрисы Годара, в гриме монахини. Да и зловещее повествование порой разбавлено приколами, напоминающими о временах немой "комической": то пожарные лихо съезжают по шестам, то бравый брандмайор (Сирил Кьюсак), симпатяга-фашист с манией величия, грозит пальцем грудному младенцу, в коляске которого обнаружил книгу.
НТВ, 21 мая, 0.25
"Сфера"
"Sphere", 1998
Барри Левинсон озадачил зрителей, сняв после великолепных и сугубо социальных "Спящих" (1996) и "Плутовства" (1997) анемичный научно-фантастический фильм по одноименному роману Майкла Крайтона. Психолог (Дастин Хоффман), биолог (Шэрон Стоун), астрофизик (Лив Шрайбер), математик (Сэмюэл Л. Джексон) и капитан военного батискафа (Питер Койот) исследуют НЛО, обнаруженный на дне Тихого океана и оказывающийся американским космолетом, через черную дыру залетевшим из будущего. На его борту — непроницаемая сфера из неизвестного материала, позволяющая исследователям проникать в нее поодиночке. О своем визите в сферу они начисто забывают, зато вокруг батискафа начинает твориться черт знает что. Разнообразная огромная подводная нечисть атакует и существенно сокращает численность экипажа, а выжившие не могут быть уверены даже в том, что не заражены после общения со сферой смертоносными импульсами. Звучит привлекательно, но только в пересказе: изображению не хватает драйва, адреналина. К тому же невозможно отделаться от мысли, что "Сфера" мучительно напоминает что-то родное, с детства знакомое. Крайтон и Левинсон называли в качестве одного из источников вдохновения легендарный и нелепый фильм "Запрещенная планета" (1956). Но, по сути дела, "Сфера" — вариация на тему "Соляриса" Станислава Лема, только вместо мыслящего океана в ней бездушная инопланетная конструкция.
"Первый канал", 22 мая, 0.35
"Разомкнутые объятия"
"Los abrazos rotos", 2009
Фильмы Педро Альмодовара давно уже не вызывают ничего, кроме печали: режиссер совершенно искренне ваяет те самые душещипательные мелодрамы, над которыми так лихо потешался в своих ранних и лучших фильмах. Особенно печально становится, когда в ткань "Объятий" вплетается отрывок из фильма, снятого режиссером Матео (Льюис Омар). Слишком уж отличная автопародия на "Женщин на грани нервного срыва" (1988) контрастирует с анилиновой телевизионной эстетикой "Объятий". Прежде череда несчастий, обрушивавшихся на героев Альмодовара, провоцировала наивный вопрос, вынесенный в название его фильма "За что мне это?" (1984). Теперь она вызывает вопрос: "Это он всерьез?". Да, все всерьез. И рак отца начинающей актрисы Лены (Пенелопа Крус), вынуждающей ее отдаться гнусному богатею (Хосе Луис Гомес). И ДТП, в котором Матео теряет зрение и женщину своей жизни. И коварство богатея. И передозняк сына режиссера. И очистительные слезы Лены, орошающие алые помидоры. И пьяная исповедь секретарши-предательницы Джудит (Бланка Портильо). И апогей — обретение героем сына. Весь этот наворот страстей приводит к несколько неожиданному выводу. Фильм, оказывается, о кино и о том, что в кино главное — это монтаж. Ну, весьма возможно, хотя стоило ли ради этого вывода калечить и губить стольких героев.