Русский музей настаивает на возвращении в собрание музея иконы Торопецкой Божией Матери, переданной на временное хранение в новую церковь Святого Александра Невского в коттеджном поселке «Княжье озеро» в декабре 2009 года. По словам директора музея Владимира Гусева, икону необходимо показать специалистам-реставраторам, поскольку есть основания беспокоиться за ее сохранность.
Икону «Богоматерь Одигитрия», отправленную в «Княжье озеро», одни ученые датируют XII веком и приписывают византийскому мастеру, другие — началом XIV века и считают, что ее написал русский, псковский, мастер. История образа начинается в середине XII века, когда княжна Ефросинья Полоцкая основала в Полоцке два Богородичных монастыря и для них из Эфеса привезли икону Божией Матери. С момента захвата Полоцка войсками Стефана Батория в 1579 году икона пропадает из поля зрения историков и появляется в XVII веке в городе Торопце в Корсунско-Богородицком соборе. Там она находилась до 1920-х годов, когда собор был закрыт, а икона оказалась в местном краеведческом музее. В 1930 году икону передали на постоянное хранение в Государственный Русский музей, но к этому времени живопись на оборотной стороне полностью осыпалась, и только по описаниям известно, что там был Николай Чудотворец.
Сейчас икона «Богоматерь Одигитрия» находится в новопостроенном храме Александра Невского, включенном в инфраструктуру перспективного коттеджного поселка «Княжье озеро» на Новорижском шоссе. Сама икона помещена в специальный киот, или климатическую капсулу, которая должна сохранять древний иконописный образ в надлежащем состоянии. Однако директор Русского музея Владимир Гусев выразил сомнение относительно того, что в киоте поддерживается необходимый температурно-влажностный режим. «О реальном ее состоянии можно будет судить, только если она попадет в реставрационные мастерские»,— подчеркнул директор агентству «РИА Новости». На территории храма реставраторы обследовали икону в конце декабря 2009 года, не обнаружив изменений ее состояния в худшую сторону. Прихожане же полагают, что оно даже улучшилось — их молитвами.
Запрос о передаче иконы на временное хранение в храм Александра Невского, как уже сообщал “Ъ” (см. номер от 26 ноября 2009 года), исходил от застройщика «Княжьего озера» президента строительной компании «Сапсан» Сергея Шмакова. Предполагалось, что Богоматерь Торопецкая вернется в музей в сентябре 2010 года, затем срок был продлен до марта 2011 года, а в марте стало известно, что по решению Министерства культуры образ пробудет в Подмосковье до конца 2011 года. Ситуацию обостряет то, что министр культуры РФ Александр Авдеев в интервью «Российской газете» заявил, что не исключает возможной передачи Торопецкой иконы Божией Матери в одноименный монастырь на временное хранение. «Существует Торопецкий монастырь, который также дает нам прекрасные гарантии для временного хранения иконы. Сейчас мы рассматриваем возможность ее экспонирования в Торопецком монастыре»,— сказал министр Авдеев.
«Мне очень жаль, что икона не вернулась в оговоренные нами сроки. Я считаю это неверным решением, которое может помешать дальнейшему культурному диалогу»,— заявил директор Русского музея.
У господина Гусева есть все основания опасаться за сохранность иконы, поскольку есть печальные прецеденты. В конце 2009 года стало известно о том, что красочный слой другой иконы — Богоматери Боголюбской, переданной еще в 1992 году на хранение в Княгинин монастырь во Владимире, покрылся грибком из-за влажности. Икона хранилась в специальном киоте в храме, но кассеты для устройства, которое должно было регулировать температуру и влажность, оказались неработающими. Это дало серьезный повод опасаться за все иконы, оказавшиеся в аналогичной ситуации.
Свои соображения по поводу того, как опасно передавать иконы из музея даже на время и даже в специальных капсулах, сотрудники Русского музея высказали в письме Дмитрию Медведеву, написанном чуть более года назад. Что не помешало президенту в ноябре 2010 года подписать закон «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности». Этот закон запрещает передачу предметов из фондов музеев и архивных документов в собственность церкви, но не возражает против их «временного хранения».