Михаил Кузовлев незаконно исполняет обязанности президента Банка Москвы. Об этом заявил Андрей Бородин, отстраненный накануне от руководства банком по решению Тверского суда. Бизнесмен настаивает, что он по-прежнему остается главой банка. В прямом эфире "Коммерсантъ FM" адвокат Андрея Бородина Михаил Доломанов рассказал ведущему Роману Карлову, почему дело бизнесмена – это "эпохальное событие".
— Здравствуйте. На каком основании господин Бородин, Ваш подзащитный, делает вот такие заявления о том, что он по-прежнему возглавляет Банк Москвы?
--Ну, что ж, есть Уголовно-процессуальный кодекс, и есть прямая норма о том, что то постановление, которое было принято Тверским судом, вступит в силу только в том случае, если мы его не обжалуем, а мы это сделаем обязательно и однозначно. Или в том случае, если вышестоящие суды с нашей жалобой не согласятся, чего, я хочу верить и стремиться к этому, никогда не произойдет. Что такое вот решение, такое постановление, которое, я вам скажу, открывает принципиально новую эпоху для всего делового сообщества, войдет в законную силу, мне даже думать об этом не хочется. Потому что, может вы слышали, в старые-добрые времена, да и сейчас еще, Центральный банк, акционеры — это те, кто назначает руководителей банков, а окажись это решение вступившим в силу, субъектом принятия решений станет следователь. Вот такая история.
— То есть, Вы считаете, что Тверской суд не имел права выносить такое решение?
— Я считаю, я могу показать это на фактах, что вынесенное решение, вынесенное постановление Тверским судом: а) незаконно, б) полностью не мотивированное и совершенно безосновательное. А резонансное значение этого постановления хочу, чтоб всем нам было понятно. И аудитории вашей радиостанции это легко понять, что это не дело Бородина нынче. Нынче это прецедент, понимаете, судьи Алисова, который прецедентом или останется и откроет новую эпоху, когда руками силовых структур можно перехватывать управление банком, раз уж на одном из крупнейших так легко получается все, или этому будет поставлен надежный заслон.
— Андрей Бородин неоднократно говорил о том, что это рейдерский захват его банка, но многие эксперты с этим не согласны. О том, что это вызывает сомнения накануне в эфире "Коммерсантъ FM" говорила зам директора управляющей компании "Программа-Выбор" Саида Петрова.
— Значит, речь идет о чем. Я просто юрист, я защитник-адвокат. Я сообщаю, что это чрезвычайное происшествие, это эпохальное событие, это штормовое предупреждение всему бизнес-сообществу. И речь идет о том, будет шторм или нет. Мы скоро это узнаем из решения вышестоящих судов. Если это решение устоит, значит, все — до свидания, стабильность. Если есть у нас судебная защита в отечестве нашем, значит тогда, я думаю, что все встанет на свои места.
— Давайте послушаем.
Саида Петрова:
"Рейдерство — это отторжение имущественного комплекса либо прав на него недобросовестным способом у собственника. Банк Москвы являлся частью госсобственности. Представитель госсобственника в новом лице нового мэра предложил и реализовал долю госсобственности на рынке. Вошел новый акционер. Акционеры приняли решение другого развития предприятия. Теперь надо понять, кто у кого рейдер. Что — прокуратура отняла у государства государственный банк? ВТБ — это один из госбанков, это ни для кого не секрет. Государство из одного кармана положило в другой и решило себя обокрасть что ли?"
— Господин Доломанов, как Вы прокомментируете это высказывание?
— Мы о разных вещах говорим. Я понял, что вас интересует постановление позавчерашнее Тверского суда. Важно понимать его предмет. Это постановление об отстранении от должности а) президента и б) от должности члена совета директоров. Вы представляете, до чего дошло? Члена совета директоров банка. Это теперь компетенция следствия. Ну и суд осилит это дело, причем, в распоряжении суда имелись доказательства, мы просили на это обратить внимание суд. И неслучайно в своем постановлении он даже не упомянул эти обстоятельства, что есть доказательства к тому эпизоду, который приписывается моему подзащитному, что господин Бородин не принимал и не мог принять единоличного решения в отношении этого кредита, о котором так много рассуждают. И уж точно, однозначно, это не могло произойти в качестве члена совета директоров. И что происходит? Нужно отстранить члена совета директоров — сейчас сделаем. Закон предусмотрел, что суд, именно этот орган, будет предоставлять защиту от такого рода попыток. Вы представляете, какой сигнал дан? Если уж мы говорим о рейдерстве. Хотя мы видим целый ряд признаков. Если она говорила об этом, то представьте себе, какой ее аудитории дается сигнал. Во всех частях страны увидят, услышат, что крупнейший банк так перехватить управление может.
— Господин Доломанов, Ваши ближайшие действия каковы, когда Вы подадите жалобу свою?
— Закон нам дает 10 дней, мы тянуть не будем. Мы обязательно вышестоящему суду расскажем про те чудеса в своей конституционной жалобе, которые увидели в постановлении.
Пользуясь эфиром, я должен вам сказать: следователь о чем просил? Он просил отстранить на время. Пусть безосновательно, пусть немотивированно, но просил. На время, временно отстранить от этих должностей. Суд что сделал? Перестарался.
Законом не предусмотрено, но он отстранил на веки вечные. Я, пользуясь эфиром, думаю, что господин Алисов еще имеет возможность это исправить просто, как опечатку, не знаю, каким-то образом существует возможность. Но это возмутительно. Закон в принципе не предусматривает возможность отстранения, и тех формулировок, которые есть.