Известный британский военный аналитик, бывший командующий пехотными войсками Великобритании и консультант НАТО ЧАРЛЬЗ ХЕЙМАН объяснил корреспонденту "Ъ" ЕЛЕНЕ ЧЕРНЕНКО, какие факторы тормозят создание совместной системы ПРО.
— Что вы думаете о предложении президента России по созданию секторальной системы ПРО с НАТО?
— На дипломатическом уровне и в целом на уровне международных отношений предложение Дмитрия Медведева имеет большую ценность и смысл. Если бы такую систему удалось создать, это очень позитивно отразилось бы на безопасности Европы, России и США. Однако технических проблем совместимости так много, что они кажутся непреодолимыми. Поэтому я и не думаю, что это вопрос ближайшего времени.
— Технических проблем? Российские эксперты говорят, что это чисто политическое решение...
— Нет, я с этим не согласен. В России думают только о позиции США, забывая о том, сколь важную роль в решениях НАТО играет Европейский союз. Ведь действия НАТО должны согласовываться и технически координироваться со всеми членами Североатлантического альянса, это гигантская работа. А тут речь идет о создании совместной системы ПРО с государством, не являющимся членом альянса. Государством, которое даже к оценкам потенциальных угроз подходит иначе. У нас разные цели на международной арене, разные представления о том, кто является нашими противниками. А главное — нет 100-процентного доверия. Да, мы доверяем друг другу гораздо больше, чем 10-20 лет назад, но полного доверия нет. Создание же совместной системы ПРО предполагает полную прозрачность, координацию действий, интеграцию технологий и равный доступ к стратегически важной и оперативно значимой информации. Воплотить все это на деле гораздо сложнее, чем просто подписать какое-то соглашение на бумаге.
— То есть российский проект утопичен?
— Нет, и я на самом деле очень рад, что Россия выступила с таким предложением. И ей не стоит сдаваться, даже если сейчас ответ ее западных партнеров не будет удовлетворительным. В конце концов что-то хорошее из этого получится. Но не скоро.
Загвоздка еще и в стоимости создания совместной системы ПРО. Ведь система противоракетной обороны Европы станет фактически частью или, точнее, продолжением американской ПРО, которая уже начала воплощаться в жизнь. Там уже инвестированы какие-то деньги, заключены какие-то контракты и так далее. Переверстать все это тоже непросто и недешево.
То есть в целом вопрос упирается в отсутствие доверия, деньги, технические проблемы совместимости и ряд других факторов. Ведь некоторые страны НАТО просто-напросто не хотят создавать совместную с Россией противоракетную оборону. Опять же из-за отсутствия доверия.
— Ну официально-то эти страны, а мы, очевидно, говорим о Польше и странах Балтии, ссылаются на пятую статью Вашингтонского договора и невозможность отдать свою безопасность на аутсорсинг внешнему игроку.
— Да, и в этом есть логика. Не забывайте, что у той же Польши долгая история взаимоотношений с Россией, которые далеко не всегда были безоблачными. Они совершенно не похожи на отношения, скажем, той же Великобритании и России. Из Лондона Москва смотрится совсем иначе, чем из Варшавы.
— Или из Брюсселя. Я недавно разговаривала в штаб-квартире НАТО с одним американским дипломатом, который заявил, что альянс прекрасно справился с созданием системы ПРО и без РФ. "Единственное, почему мы разговариваем с Москвой на эту тему, это желание Обамы поддержать перезагрузку с Россией. Мы бы прекрасно обошлись и без русских",— сказал он.
— Мне кажется, вы говорили с идиотом.
— Тогда это был очень высокопоставленный идиот.
— И таких полно (смеется). Я знаю людей в руководстве НАТО, которым не стоило бы доверить даже управление закусочной. Но если серьезно: конечно, альянсу нужна Россия для обеспечения безопасности. Безопасность всегда выигрывает от улучшения отношений между странами и появления доверия там, где его не было. Ведь отсутствие доверия и есть одна из главных угроз безопасности. Любой, кто утверждает иначе,— дурак.
— Российские политики, с другой стороны, говорят, что отказ от создания единой ПРО приведет к гонке вооружений.
— Это обычный образ мышления и поведения политиков. Их жизненный цикл в политике ограничен, если их только не зовут Муамар Каддафи (смеется), поэтому они используют все доступные им тактики для достижения своих целей в максимально короткие сроки. Однако в реальности все эти вещи не происходят так быстро. Для воплощения этих идей может понадобиться не одно поколение политиков.