В Москве состоялось первое в отечественной истории исполнение "Ариоданта" (1735), одной из самых известных опер Георга Фридриха Генделя. Под управлением английского дирижера Кристофера Мулдса оперу исполняли на сцене Зала Чайковского московский оркестр Musica Viva и исключительная международная сборная певцов. Рассказывает СЕРГЕЙ ХОДНЕВ.
В отличие от десятков и сотен опер того же времени, где на сцене сопрано да альты царили практически безраздельно, "Ариодант" Генделя более сбалансирован. Там есть два героя-тенора: Луркания, импульсивного и не в меру щепетильного брата заглавного персонажа, в Москве пел совсем еще молодой британский певец Натан Вэйл, а придворного Одоарда (маленькая партия без арий) — солист Центра Галины Вишневской Станислав Мостовой. Есть бас: в партии Короля Шотландии, отца прекрасной Гиневры, из-за которой в либретто разворачивается нешуточная драма, прекрасно выступил итальянец Лука Титтото, положенную ему царственность и суровость очень искренне разбавлявший отцовским чувством.
Есть два сопрано: Гиневру и ее фрейлину Далинду, по наивности жестоко скомпрометировавшую свою госпожу, пели опытные мастерицы репертуара от Перселла до Генделя Розмэри Джошуа и Дебора Йорк. Есть мужская альтовая партия — коварный герцог Полинесс; эта партия досталась испанскому контратенору Хавьеру Сабате, работавшему самозабвенно, но оставившему впечатление, что роли "плохих парней" для его глуховатого голоса и агрессивной манеры действительно подходят больше.
Фото: Денис Вышинский, Коммерсантъ
А вот главный герой, принц Ариодант, поет меццо. В 1735 году кастрата Сенезино, создавшего целую галерею хрестоматийных генделевских героев (Цезарь в "Юлии Цезаре", Андроник в "Тамерлане", Бердарид в "Роделинде", Пор в одноименной опере и так далее), переманила враждебная Дворянская опера, и композитору пришлось подбирать новую команду. Ее новой суперзвездой стал Карестини, о котором, скажем, именитый современник и соотечественник Генделя, композитор Иоганн Адольф Гассе, отзывался так: "Кто не слышал Карестини, тот не знает, что такое вокальное совершенство".
Мы, разумеется, его не слышали и подавно, и как там на самом деле звучали чудо-голоса бесполых титанов оперной сцены осьмнадцатого столетия, неизвестно. Но в любом случае шведка Анн Халленберг, певшая Ариоданта в Москве, вполне заслуживала того, чтобы этот архивный комплимент переадресовать ей. Причем не только по впечатлениям от двух бравурных арий с двухоктавной тесситурой и сумасшедшими колоратурами, но и по тому классу, с каким она исполнила проникновеннейший номер оперы — "Scherza infida",— лучшего Ариоданта, пожалуй, сейчас просто нет. Впрочем, неизвестно, что получилось бы, не будь ей настолько комфортно с дирижером и оркестром. Дирижер Кристофер Мулдс, вот уже второй раз работающий с Musica Viva (в первый раз это была еще одна опера Генделя, "Орландо", исполненная два года назад), добился настолько органичного и убедительного результата, что впору удивляться тому, что у него нет ни одной генделевской записи.
Привычка к корректным и притом полновесным исполнениям опер Генделя своего рода лакмусовая бумажка, один из показателей разнообразия, осмысленности, интеллигентности — в общем, здоровья музыкальной жизни. Видимо, теперь мы не так уж далеки от этой привычки, если и Валерий Гергиев поговаривает о том, чтобы ставить Генделя у себя в театре, и Московская филармония вот уже второй раз предпринимает эксперимент с оперным творчеством композитора. И приятно, что тут предложение встречает, судя по переполненному залу и непосредственным бурям слушательского восторга, прямо-таки ажиотажный спрос.