Здравствуйте, уважаемая редакция!
Ваша очередная подборка фотографических страниц в N 5 "Власти" за этот год натолкнула меня на идею, которой я хочу поделиться с вами: очередные фотографические страницы посвятить наручным часам сильных мира сего. При этом хотелось бы, чтобы вы помогли с идентификацией часов и оценкой их примерной стоимости. Ведь наручные часы — это своего рода alter ego любого человека, а человека со статусом — особенно. Буду рад, если мое предложение покажется вам интересным.
С уважением, Константин Трощенков
От редакции. Уважаемый господин Трощенков! Благодарим Вас за идею, однако полтора года назад она уже была реализована газетой "Ведомости" в материале "Часовые родины" (N 202 от 26 октября 2009 года).
Уважаемая "Власть"!
Статья "Шатер зашатался" в N 8 за 28 февраля 2011 года обнаружила любопытную параллель между режимами Саддама Хусейна и Муамара Каддафи. Да и заметка "Примаков не выдержал восстания в Ливии" в том же N 8 посвящена в принципе тому же наблюдению. Однако авторы обоих текстов не ответили: почему волнения в Северной Африке и на Ближнем Востоке вспыхнули теперь, а не раньше или не позже?
Полагаю, причина "панарабского бунта" — глобальный продовольственный кризис, разразившийся в 2007 году. "Власть" опубликовала 31 августа 2009 года мое письмо: продовольственный кризис "временно укрылся за всеобщей рецессией, и о нем опять вот-вот заговорят". В 2010-м этот прогноз сбылся (основная причина кризиса — бурный рост аппетитов в Китае и Индии, где проживает 40% землян и лет 20 кряду растет уровень жизни благодаря экономическому подъему). Вдобавок засушливые страны Северной Африки и Ближнего Востока не могут прокормить собственное население (за исключением Израиля). Еда в регион импортируется, что делает ее еще дороже. Тем временем дефицит воды увеличивается по мере роста населения и исчерпания подземных вод.
Неудивительно, что первыми на резкое удорожание питания отреагировали небогатые Тунис и Египет — страны, где ВВП на душу населения (по паритету покупательной способности) в 2010 году составил $9500 и $6200 соответственно, если верить Всемирной книге фактов ЦРУ США. Среднемировой уровень — $11 100. Затем на улицы вышли жители еще более бедных Йемена ($2600), Иордании ($5300), Марокко ($4900), Сирии ($4800) и Мавритании ($2100).
Однако почему запылал богатый Бахрейн с подушевым доходом $40 400? Дежурное объяснение: там на улицы вышли представители шиитского большинства (около 2/3 населения, среди которых много переселенцев из Ирана), недовольного правлением суннитского меньшинства. Тем не менее из опыта Бахрейна отчего-то мигом сделали для себя выводы его соседи и по Персидскому заливу, и по пулу богатейших стран: нефтеносные Кувейт ($51 700 подушевого ВВП) и Саудовская Аравия ($24 200). Суннитам в этих странах принадлежат и власть, и большинство, но тамошние правители принялись откупаться от подданных в превентивном порядке — пока те не взбунтовались. Зато, похоже, успели пожалеть о собственной жадности властители Омана ($25 800), даже более богатого, чем Саудовская Аравия. Не приступив своевременно к раздачам, они получили в ответ всенародную уличную ненависть.
Сразу приходит на память Древний Рим с его раздачами плебеям, которые маялись бездельем, ибо все рабочие места в державе занимали рабы. В государствах Персидского залива имеются и "плебеи" (потомственные тунеядцы из числа коренных граждан), и свои "рабы" (трудовые мигранты). Если в Омане и Саудовской Аравии учтенные гастарбайтеры составляют "всего лишь" по 20% населения, то в Бахрейне их почти 50%, Кувейте — порядка 80%, Катаре (подушевой ВВП — $145 300) — почти 85%, ОАЭ ($40 200) — около 90%. К тому же из-за высочайшей рождаемости 30-40% населения составляют юнцы до 15 лет. Например, средний возраст жителей Бахрейна не превышает 29 лет. При этом местным мужчинам катастрофически не хватает женщин: так, в Саудовской Аравии на 100 дам приходится примерно 130 кавалеров, а в Катаре дам в три с лишним раза меньше! Дело в том, что мигрантам обычно запрещено приезжать с семьями. Страшный человеческий материал — молодые мужчины без женщин. Еще чуть подрастут цены на еду — и социально-гормональный взрыв неизбежен.
В столь критической ситуации не демократизация (чреватая дезинтеграцией, "сомализацией" и радикализацией), но именно щедрые раздачи способны сохранить стабильность. Президенты Туниса бен Али и Египта Мубарак не нашли достаточно средств для этого и лишились своих постов.
Разумеется, баснословные подарки в Кувейте и Саудовской Аравии получают только полноправные граждане. Но через них часть средств поступит мигрантам — скажем, в виде повышения зарплат. Ведь почти все приезжие работают на местных частников, в то время как почти все граждане заняты непыльной госслужбой. В результате и овцы (граждане) останутся целы, и волки (неграждане) будут сыты.
Итак, круг дважды замкнулся. Во-первых, продовольственный кризис ударил по большинству жителей Северной Африки и Ближнего Востока — независимо от национальности, вероисповедания, происхождения и богатства страны проживания. Палочкой-выручалочкой стали сверхприбыли от торговли углеводородами — источник раздач. Во-вторых, продовольствие отчасти дорожает благодаря взлету нефтяных котировок, поскольку ГСМ составляют значительную долю в его себестоимости.
Кстати. В Кувейте категорически — под страхом чудовищного штрафа — запрещено продавать иммигрантам дармовые продукты питания, полагающиеся коренным жителям. А вот отдать безвозмездно — пожалуйста.
Бирюков Виктор Степанович, Атяшево, Мордовия
Уважаемая редакция!
Пишу вам по поводу статьи Олега Кашина с Евгением Понасенковым про Бонапартию (N 8 за 28 февраля 2011 года). Там я с удивлением узнала, что вы, оказывается, уже поднимали вопрос о сходстве иконы Георгия Победоносца и картины Давида. Я выяснила, что автор из "Софрино" — мастерская "Свет иконы", которая существует и поныне. Я, еще не зная о вашей статье пятилетней давности, написала в "Софрино", но там меня, конечно, проигнорировали. Посоветовали полечить голову. Может, напишем в Госкомиссию по празднованию еще раз (что на антихриста молятся)?
С уважением и большим интересом к вашим статьям, Светлана Шемет