2 октября российские архитекторы праздновали Всемирный день архитектуры. В Колонном зале Дома союзов открылся съезд архитекторов России. Съезду предшествовал фестиваль "Зодчество". Одновременно в зале Большого Манежа открылась выставка "Архитектура России. Итоги тысячелетия".
Все мероприятия по празднованию Всемирного дня архитектуры оказались предсказуемыми, но не вполне. На фестивале "Зодчество", как мы и предсказывали в пятницу, первое место занял Нижний Новгород с банком "Гарантия" Александра Харитонова и Евгения Пестова. Нижний вообще взял все призовые места: второе место досталось тому же Харитонову за Театр комедии — проект, созданный 12 лет назад, а третье — Виктору Быкову за жилой дом в Нижнем. Однако неожиданно острую конкуренцию Нижнему составила не Москва, а Санкт-Петербург — жилой комплекс коттеджей на Крестовском острове Евгения Герасимова и Олега Харченко, который мы сочли вполне устаревшим образцом регионального постмодерна, также вышел на второе место.
Злые языки объясняли решение жюри не столько профессиональными соображениями, сколько спором двух добронравий. Уважение к правам регионов спорило с уважением к покойному. Петербург настоятельно требовал премии на том основании, что его мало премировали в прошлые годы. Но поскольку Александр Харитонов погиб, то не премировать его последние работы было бы тоже неправильно. Так что решение надо признать взвешенным — уважили и тех и этих.
Съезд архитекторов открыл Юрий Гнедовский. Здесь все также было предсказуемым, поскольку основные тезисы своего доклада он изложил на пресс-конференции, предварявшей фестиваль. Как мы и предсказывали, предложенная им программа развития архитектуры — распределение заказов через конкурсы и приоритет малых архитектурных бюро — вызвала сопротивление архитектурных чиновников. Однако от сопротивляющихся выступил не московский чиновник, а глава Госстроя России Анвар Шамузафаров. Он не стал терпеть до заявленного времени своего доклада, а потребовал слова немедленно и дал отпор.
Правда, отпор был не совсем по линии либерализации архитектурной деятельности, а по линии недостаточно высокой ведомственной активности Госстроя. Против конкурсов министр ничего не имел. Но председатель Гнедовский в обобщенной форме попенял государственным органам на то, что они мало интересуются архитектурой, и это было непереносимо. Ведь Госстрой подготовил за последние годы около 200 законов (отметим, что архитектурных из них только два). Вне координации Госстроя архитектурные чиновники, погрязшие в коррупции, вообще бы распустились. Из выступления стало ясно, что Госстрой, который до прихода туда министра Шамузафарова (его предшественник министр Басин был по образованию не архитектором, а строителем) архитектурой интересовался мало, теперь будет ей заниматься всерьез и боевито. Обозначение этого намерения, видимо, и было главной целью грозного выступления министра — в принципе его позиции не так сильно отличаются от позиций председателя союза. Что последний и отметил в беседе с корреспондентом Ъ, подчеркивая свое недоумение по поводу несправедливости полученного им отпора.
Прослушав эту дискуссию, делегаты съезда отправились на выставку "Архитектура России. Итоги тысячелетия". Что было разумным ходом в сценарии торжеств: выставка не могла не умиротворять.
Это самая представительная выставка российского союза за десять лет его постсоветского существования. Манеж целиком занят торжественными фотографиями окружающей среды российских регионов. Проблемы были заметны при внимательном вглядывании в состав материала, но в целом все производило весьма триумфальное впечатление.
Собственно "тысячелетнее развитие" — это два десятка стендов памятников русской архитектуры, где курсовые работы студентов МАРХИ по отмывке хрестоматийных памятников почему-то мешаются с шедеврами архитектуры русского авангарда из коллекции Музея архитектуры. Чрезвычайно интересны листы Якова Чернихова, впервые выставленные Фондом Чернихова. Этот ряд представляет "историю", ее фланкирует "современность".
Под "современность" каждый регион выкупал площади сам. Это определило ее отчасти губернаторский крен — из выгородок стендов кокетливо выглядывали портреты руководителей с небольшими, но емкими посланиями посетителям. В регионах кое-где у нас порой архитектуры в общем-то нет, но губернаторы есть везде, а уж рядом с ними всегда можно придумать, что повесить. Скажем, Костромская область представлена на выставке разделами "Природа" и "Творчество", причем "Творчество" — детское и народные промыслы. Но фото красивые. Вход на выставку фланкировали экспозиции Москвы и Петербурга, причем Петербург явно побеждал. План реконструкции центра Петербурга в масштабном макете вообще выглядит самой представительной работой выставки, а черно-белые фотографии — лучшими фото. Москва же представлена не по-лужковски бледно. Один из членов градостроительного совета на недоумение корреспондента Ъ сказал: "Так чего вы хотите, команды же не было". Сопоставляя это с тем, что на открытии не было ни одного крупного чиновника московского правительства, можно сделать вывод, что Лужков почему-то не проявил к выставке большого интереса.
ГРИГОРИЙ Ъ-РЕВЗИН