Наша экономика — экономика дилетантов. Например, я бываю на конгрессе ритейлеров. Там очень представительное жюри ежегодно выбирает лучшие компании в отрасли. Но половина уважаемых людей из жюри 2007 года сегодня банкроты, кто-то в тюрьме, кто-то в розыске. И это привычный торговый бизнес.
В венчурном бизнесе еще хуже. Потому что здесь нет прежде всего инфраструктуры, нет отрасли аутсорсинга компетентного мнения. Вот приходит к инвестору ученый, говорит, что изобрел новую химическую формулу для лечения рака. Куда инвестору идти? В РАН бессмысленно, потому что там ему скажут, что все это ерунда. Он даже не знает, куда обратиться, чтобы правильно оформить патент. Опять же культура предпринимательская у нас другая. Ты попробуй с айтишником про деньги поговорить. Сколько у нас успешных ИТ-компаний, которые смогли не только создать продукт, но и продать его? Ну, 1С, Parallels. А айтишников тысячи.
Поэтому-то в России есть проблемы с финансированием фундаментальных разработок, то есть технологий, которые перевернут мир, вроде пенициллина или биотоплива. И как бы ни ругали "Роснанотехнологии" и РВК, сейчас они единственные в стране источники финансирования таких инноваций. Деньги у них государственные, длинные, поэтому они могут нанимать людей, которые сегодня не приносят результата.
Читал интервью Михаила Прохорова, где он со знанием дела рассказывает про доработку двигателя для Е-мобиля. В США же тому, кто дает деньги, не нужно быть экспертом в области двигателей внутреннего сгорания. Он знает десять экспертов, которые ему дадут заключение. Он сам не обзванивает больницы, ему говорят: такие-то уже готовы провести клинические испытания, контракты ждут. В России такого нет.
Потом, в отличие от Прохорова, я вкладываю в проекты не свои деньги, а средства инвесторов. Чтобы получить их, я должен всем доказать, что я в этой отрасли способен выбрать лучшие проекты. Следовательно, я вкладываюсь только в локальные инновации, когда товар или услуга переносятся на тот рынок, где их раньше не было. Например, в СССР йогурта не было. Но пришел Danone и принес йогурт, для России это была инновация. Йогурт не перевернул мир, но занял большую долю рынка молочных продуктов.
Если я на хорошо знакомом мне рынке могу заработать 30% годовых, зачем мне идти на незнакомый, где я могу получить доход 50%, но с гораздо меньшей вероятностью? Я лучше пойду проторенной дорожкой. Пусть отрасль венчурных инвестиций как хочет, так и существует.