В Новом Манеже под патронажем правительства Москвы и магистрата Дюссельдорфа открылась выставка "2356 км. Искусство из Дюссельдорфа в Москве". На ней представлены работы 20 художников разных поколений и направлений — от прославившегося еще в 1960-е Гюнтера Юккера до современных фотографов, живописцев и видеоартистов.
Вот уже сорок лет Дюссельдорф имеет репутацию одного из главных европейских центров художественного авангарда. В Германии радикальные художники на удивление быстро получают академический статус, доказательством чему служит знаменитая Дюссельдорфская академия искусств, в которой преподавали и преподают мировые знаменитости: главный революционер послевоенного немецкого искусства, король перформанса Йозеф Бойс, пионер видеоарта Нам Джун Пайк, реформатор современной живописи Герхард Рихтер. Их работ на выставке нет. Зато почти все участники выставки — выпускники академии.
Профессура представлена несколькими именами. Это приезжавший в Москву с выставкой в конце 80-х Гюнтер Юккер, сумевший превратить гвоздь и дырку от гвоздя в универсальную метафору. На сей раз дыры в холстах триптиха "Бах-тарарах" символизируют следы взрывов и посвящены войне в Боснии. Живопись его коллеги Конрада Клапека конца 60-х — оригинальная смесь сюрреализма с социальным искусством. Чего стоит один собирательный образ немецких матерей в виде швейной машинки. Профессор Катарина Зивердинг училась у Бойса, что чувствуется в серии ее гигантских фотографических автопортретов начала 70-х годов с выкрашенным золотой краской лицом. "Золотой цвет стирает различия между полами и между нациями, и поэтому эта работа до сих пор кажется мне актуальной" — так автор прокомментировала свое произведение.
Другие участники выставки, приехавшие в Москву, также охотно разъясняют смысл своих работ, который, честно признаться, без их помощи мог бы так и остаться туманным. Йоганнесу Ленхарту потребовалось с полчаса, чтобы растолковать мне значение каждой детали своего монументального механизма под названием "Арал". Гибрид уличных часов с паровозом не имеет никакого отношения к Аральскому морю, зато связан с "Доктором Живаго" и немецкими бензоколонками. Наташа Борофски коллекционирует и фотографирует всякие неопознаваемые предметы — обмылки, засахаренные снадобья из китайской аптеки, сгнившие палочки и найденные на улице пуговицы. Фотографии ее коллеги Нины Шмитц более всего напоминают политкорректную рекламу "Бенеттона" — разве что среди героев ее фотографий белых подростков гораздо меньше, чем цветных. "Именно так выглядит молодое поколение немцев",— утверждает художница.
Куратор выставки Руперт Пфаб, по его словам, руководствовался простой идеей собрать вместе самых разных художников, чтобы продемонстрировать плюрализм культурного климата Дюссельдорфа. Надо сказать, ему это удалось. Кажется, в Дюссельдорфе, как в Греции, есть все. И минималистская скульптура, и экспрессивнейшая живопись вроде раскинувшихся ню Норберта Тадеуша. И перформансы бывшего мима Рейнера Шарловски, исполненные в соавторстве с Клаусом Рихтером. Глядя на фотографии двух фриков, занимающихся какими-то непонятными действиями на городских развалинах, сразу вспоминаешь классические дуэты Гилберта/Джорджа и Пьера и Жиля. Естественно, не обошлось и без видеоарта. Хотя сразу и не догадаться, что огромная скульптура Иво Дековича, похожая на какое-то сельскохозяйственное сооружение, относится именно к этому жанру. Художник, как Кристо, предпочитает упаковывать видеомониторы в килограммы веревок. Разобраться во всем этом — задача не из легких. Поэтому на выставке предполагается культурная программа, включающая экскурсии и диспуты. Но даже беглое знакомство с выставкой интригует — в Москве не так часто показывают современное европейское искусство, чтобы пренебрегать возможностью с ним познакомиться.
МИЛЕНА Ъ-ОРЛОВА
Георгиевский пер., 3.