Фабрикант гроз

Каждый раз, когда в Калифорнии, как в этом году, ожидают большой засухи, кто-нибудь да вспомнит Чарли Хэтфилда — простого продавца дождя

Семен Лившин, Сан-Диего, Калифорния

Что может быть для молодого американца престижней и увлекательней, чем торговать швейными машинками фирмы "Зингер" вразнос! Как это делал его отец и как, наверное, будут делать его дети, внуки и правнуки. Ибо род приходит и род проходит, а "Зингер" пребудет во веки веков.

Конечно, не так-то просто таскать эту тяжеленную штуковину из дома в дом и стучаться из двери в дверь. К вечеру от беспрерывного улыбания клиентам начинает уже сводить лицевые мышцы. Но при умелом подходе можно зарабатывать не двадцатку в неделю, как остальные коммивояжеры, а сотни полторы. Если при этом еще и немножко шить...

Но вскоре Чарли Хэтфилду наскучило это занятие. Он понял, что одному и тому же человеку "Зингер", этот вечный двигатель, второй раз уже не продашь. Чарли обложился книгами и с головой ушел в новое дело под названием Pulviculture. Тогда об этом редко кто слыхал, да и сейчас, верно?

...Много лет спустя, когда Чарльзу уже стукнул 81 год, его вдруг пригласили в Голливуд. На премьеру фильма, снятого как бы по мотивам его судьбы. Бывшего разносчика швейных машин играл сам Берт Ланкастер. Роскошный мужчина — как трое Траволт сразу. Герой-любовник, немножко мошенник, но при этом душа-человек.

В этом фильме герой Ланкастера попадает в маленький американский городок. Там живут люди, утомленные солнцем и друг другом. Таинственный пришелец убеждает их в том, что жизнь не так уж плоха, да и они хороши. Он обещает им веру, надежду, любовь и дождь — кругом-бегом за 46 долларов и 17 центов. И, о чудо — Лиззи, простушка из провинции, вдруг понимает: да ведь она чудовищно красива! Странно, что играющая ее Кэтрин Хэпберн раньше этого за собой не замечала. Да и местный шериф, который в упор не видел красотку Лиззи, теперь чистосердечно сознается, что по уши влюблен в нее. В финале брызжет обильный дождик. Молодые и цитрусовые — все ликуют и поют. А герой Ланкастера, неутомимый разносчик добра, уже снова в пути...

Эту историю перевели на 40 с чем-то языков. В том числе и на русский. Спектакли по ней до сих пор идут в России. Кому же не хочется посмотреть, как милое, романтическое Чудо берет верх над жлобской Обыденностью? Хотя бы на сцене.

Но при чем здесь Чарли Хэтфилд? При том что эта пьеса называется "Продавец дождя". Под таким прозвищем Хэтфилд вошел в историю. Сам он, правда, всегда отказывался от него: "Я только помогаю влаге пролиться на землю". Все это были разные варианты Pulviculture — искусства вызывать осадки.

Древние греки в таких случаях донимали молитвами Зевса-Громовержца. В Курской губернии в старину верили: хочешь ливня — столкни в речку незнакомца. А в Америке, когда на смену золотой лихорадке пришла дождевая, появилась такая теория — нужно разводить кондоров. Их большие крылья перемешивают воздух в облаках, вот вам и осадки. Или, наоборот, птиц оставить в покое, а палить из пушек в тучи и ждать, пока оттуда не брызнет. Или не стрелять, а запускать в небо воздушные шары. Или...

Изучив всевозможные методики, Чарли сказал брату Полу: мы, мол, пойдем другим путем. И начал смешивать различные химикалии. Состав его итоговой смеси так и остался тайной. Известно лишь, что в нее входило 23 компонента. Изготовив, наконец, нужный раствор, Чарли распылил его с ближайшей ветряной мельницы. Вскоре хлынул дождь. Первый из тех 500, которые удалось вызвать Хэтфилду.

Американское бюро погоды считает, что их было гораздо меньше. Или вообще не было. Дескать, Чарли — просто жулик. Он внимательно следил за прогнозами погоды и ловко подгонял свой "левый" дождик под какой-нибудь официальный шторм. Да еще драл за это сумасшедшие деньги!

В 1902 году Хэтфилд начал давать объявления в газетах. Там фигурировал его гонорар: 50 долларов. Помните? Примерно столько же просил за свои услуги и герой Ланкастера в фильме "Продавец дождя". Сумма по тем временам немалая — доллар тогда стоил раз в 10 больше, чем сейчас. Но калифорнийские фермеры, разоряемые жестокой засухой, готовы были заплатить за спасение любые деньги. Причем гонорар выплачивался, только если в оговоренное время на полях выпадало столько-то дюймов осадков.

Раз это было так просто, что же мешало государственной метеослужбе доставлять дождь на дом к заказчику? Помилуйте — когда вам исправно платят жалованье, зачем возиться с какими-то химикатами, сооружать большие чаны для их распыления и таскать все это хозяйство за сотни миль! Куда лучше объявить дожди, вызванные Хэтфилдом, недействительными. Мало ли что он там мог нахимичить в атмосфере...

В отличие от своего киношного образа Чарльз вовсе не пытался пробуждать в американцах души прекрасные порывы. Его принципом было "утром осадки, вечером — деньги". Хэтфилда стали приглашать далеко за пределами Калифорнии. Когда в 1906 году речки Клондайка пересохли настолько, что старатели уже не могли промывать золотой песок, они скинулись и вызвали Чарли. Через 36 часов после того, как он принялся за дело, хлынул ливень. А вот на Аляске у него ничего не получилось. Ему еле удалось наскрести денег на обратный билет. То-то ехидничали в бюро прогнозов!

И все-таки Чарли не жалел, что бросил свой швейно-машинный бизнес. Богачом он не стал, но на жизнь хватало. Чарли и Пол женились на сестрах по фамилии Рулон, пошли дети, словом, средняя американская мечта. И тут — внимание! — подвернулся роковой заказ в Сан-Диего.

Пятилетняя засуха истощила запасы пресной воды. Портовый город был на грани краха. Мэрия предложила братьям устроить дождь, который заполнил бы огромное водохранилище Морена. Нынче в этом озере ловят рыбин весом под пуд, а тогда, в 1915 году, никакой уважающий себя карп не рискнул бы нырнуть в обмелевший резервуар. Хэтфилды согласились, попросив в награду 10 тысяч долларов.

Они даже не стали дожидаться оформления письменного контракта (ну проходимцы, одно слово — Дикий Запад!), а сразу двинулись на место. Вскоре на порыжелых берегах Морены поднялась диковинная шестиметровая башня. Братья заполнили ее своей таинственной смесью и стали ждать, пока пойдет реакция. 5 января 1916 года они подняли крышку башни. Чудо-пар устремился в небо. В тот же день начался дождь.

Он шел 15 дней подряд. Вода перелилась через края резервуара, проломила дамбу, снесла мосты, затопила железнодорожную колею, многие дома и улицы Сан-Диего. Конечно, иссушенные солнцем поля ожили. Но целую неделю город был отрезан от всего мира. В выигрыше оказались лишь владельцы отелей (какой наплыв постояльцев!) да любители бесплатной выпивки. Они курсировали на лодках по заливу и вылавливали бутылки отборного вина, которые наводнение смыло из винных подвалов и унесло в океан.

Когда стихия улеглась, братья Хэтфилды пришли в мэрию. Вид у них был смятенный, но решительный.

— Мы выполнили уговор, заполнили водохранилище. Пора бы заплатить нам.

Члены городского совета посовещались и ответили:

— Хорошо, вы получите обещанные 10 тысяч. Но сперва возместите убытки, понесенные городом,— 3,5 миллиона долларов.

Братья стояли на своем:

— Нас нанимали, только чтобы вызвать дождь. Остановить его не входило в наши обязанности. Как и позаботиться об укреплении дамб и мостов.

Дело было передано в суд. Оно рассматривалось там в течение 23 (!) лет. Хэтфилдам в конце концов отказали. Мол, ливень был вызван не тем, что они там нахимичили, а некими высшими силами, поэтому никакая награда за него братьям не причитается.

Чарли оказался на мели. Вдобавок его бросила жена. Кто же станет жить с человеком, от которого жди то потопа, то миллионных долгов...

Однако история с невероятным ливнем в Сан-Диего облетела все газеты мира и принесла славу. В честь Хэтфилда называли марки непромокаемых плащей и зонтиков, сочиняли блюзы. Американский драматург Ричард Нэш, переиначив судьбу Чарли, сочинил пьесу и сценарий "Продавец дождя", а затем мюзикл "110 в тени". Хотя это и по Фаренгейту, но все равно жуткая жара.

Слава принесла и новые предложения. Хэтфилда наперебой звали гасить лесные пожары в Гондурасе, наполнять горные озера в Сьерра-Неваде, спасать от засухи Италию. Но он стал крайне осторожен и брался лишь за мелкие заказы. Вскоре не стало никаких: в Америке началась Великая депрессия. Пришлось снова разносить по домам швейные машинки. Что толку в громком титуле "продавец дождя", если сезон твоих дождей кончился...

На днях я съездил на озеро Морена. Радио в машине стращало ливнем. Для местных водителей, отродясь не видевших снега и редко-редко дождь, это была просто катастрофа. Машины еле летели по мокрой дороге, периодически врезаясь друг в друга.

Но через минуту ливень кончился. Над озером встала крепкая красивая радуга. Последний привет от Чарли Хэтфилда. Где-то здесь поставили мемориал в его честь. Роковой облик авантюриста, о котором так долго твердили метеорологи, с годами померк. "Продавец дождя" превратился в еще одну экзотическую достопримечательность Сан-Диего. Вот она, скромная медная доска с кратким описанием его истории. Мол, хотел как лучше, а вышло как всегда...

Рядом с доской — скромный вазончик с цветами. Говорят, кто-то из местных всегда приносит их после дождя. Но следующие цветы тут появятся нескоро: надвигается засуха. Мэрия Сан-Диего, еще не отошедшая от того рокового наводнения, просит ограничить пребывание под душем до пяти минут. Нервно намыливаясь (попробуйте мыться в часах!), я мысленно говорю: "Товарищ Берт Ланкастер! Успокойте население — мол, все мы будем счастливы когда-нибудь, бог даст! А вы, наследники Чарльза Хэтфилда, поищите в его сундуках, может, найдете хоть понюшку этой чудодейственной смеси?" Молчат. Не дают ответа. И наука смущенно трет веснушчатую лысину: Sorry, blin...

Ладно, как-нибудь выкрутимся.

Да, чуть не забыл! В недрах интернета я нашел кафе "Продавец дождя". Адрес питерский, но карта почему-то московская. Ребята, сбросьте-ка по е-мэйлу двойную порцию заливного... черт — проливного дождя! А мы вам — немного солнца в холодной воде. Его здесь хоть залейся. Ну, привет!