Архитектор победил страну. Премьер-министр Австралии Джон Ховард принял решение включить здание сиднейской Оперы в список национального достояния страны и подписал ходатайство о включении здания в соответствующий список ЮНЕСКО (памятники мирового значения). Это событие — победа архитектора над властями Австралии.
Датский архитектор Йорн Атзон выиграл конкурс на сиднейскую Оперу в 1958 году. Удивительный проект, превращавший здание оперы в гигантские паруса, поразил воображение жюри конкурса. Он знаменовал собой наступление модернизма 60-х. Архитектура теряла вес, превращаясь в парящие конструкции,— советские кафе "Юность" и "Романтика", павильончики на пляжах Крыма и прочие приметы хрущевского времени являлись дальним приветом сиднейской Опере. Однако архитектор в несколько раз превысил утвержденную правительством смету строительства.
Под нажимом международной общественности власти Австралии начали стройку, однако постоянно стремились сократить расходы. В интерьере стороны вошли в клинч: Атзон решительно отказался переделывать проект, а правительство — финансировать работы. Атзон уехал и поклялся, что ноги его не будет в Сиднее. Интерьер закончили местными силами.
В 1997-м и в 1998 годах Австралийское общество архитекторов совместно с властями Сиднея подавало ходатайство о включении Оперы в списки национального достояния, но премьер-министр отвечал отказом. Вопрос не сводится к статусу здания, его положительное решение означает перестройку интерьера по первоначальному проекту, что обойдется в $40 млн. В 1999-м просьба архитекторов была поддержана забастовкой оркестра Оперы, заявившего, что акустика здания никуда не годится. Премьер сдался. Атзон, которому сейчас 81 год, напротив, остался при своих: он не нарушит клятвы и в Австралию не поедет. Австралийские архитекторы будут постоянно летать из Сиднея в Испанию, где теперь живет архитектор, и согласовывать с ним все детали реконструкции.
Сиднейская Опера была первым суперзданием, бюджет которого был сильно превышен, однако последующие доходы от туристов многократно покрыли расходы. Атзон доказал, что хорошая архитектура окупается, и после Сиднея национальные правительства уже не считались с расходами на такие сооружения. Решение премьера Австралии — формальное подтверждение этой победы архитектуры.
АННА ГАРДНЕР
Дизайн
Лучшие объекты из дерева, металла, гороха, овса, картона и пустых бутылок демонстрируют в столичном салоне "Лабиринт" известные московские художники. Там открылась экспозиция "Русский дизайн: мебель, свет, аксессуары". В главном списке участников — Игорь Пищукевич, Эдуард Забуга, Владимир Бондаренко, Игорь Елин, Леонид Карельштейн, Антон Лалетин, Тотан Кузембаев, Евгений Сторожик и Виктор Фрейденберг.
Выставленные в "Лабиринте" работы уже хорошо знакомы широкой публике и представляют самые модные направления в современном отечественном мебельном дизайне. Например, "музыкальные кресла" идеолога отечественного клуба концептуального дизайна Евгения Сторожика — как и большинство других экспонатов, они призваны передать творческие эмоции автора — получили первый приз на конкурсе дизайна в Вероне в 1995 году. А знаменитые сейфы главы компании Bioinjektor конструктора Игоря Сафронова — он считается законодателем российской моды в области предметов делового интерьера — были признаны объектами искусства и отмечены Госпремией РФ в 1998 году.
В разделе реставраторов предметов декоративно-прикладного искусства особое место занимает мебель ручной ковки знаменитых отечественных кузнецов Леонида Карельштейна и Григория Путилина, а также работы мастеров из компании "Смирвальд", восстановившей накануне пушкинского юбилея всю мебель в музее поэта на Пречистенке. Внушительного вида кресла и стулья с высокими фигурными спинками мало чем отличаются от гарнитуров, украшающих покои Дракулы и Мерлина в известных киноверсиях ведущих голливудских режиссеров. Говорят, что именно это сходство вкупе с превосходным знанием технологий прошлых лет и умелым копированием раритетов и обеспечивает объектам "Смирвальда" успех на российских антикварных салонах.
В разделе промышленного дизайна компания "Стайлинг" представила для романтиков из "бурного моря бизнеса" спальный гарнитур "Викинг" (художник Антон Лалетин). Шкаф, комод и кровать в форме ладьи северных мореходов располагаются под широким сине-белым шелковым парусом. При желании, даже не вставая с кровати, парус можно легко "спустить" — тогда он превратится в балдахин, надежно скрывающий ложе от посторонних взглядов. Как нам стало известно, идея кровати под парусом пришлась по душе московским финансистам: одним из первых "Викинг" заказал для себя вице-президент банка "Российский кредит".
Но лидером в области промышленного дизайна по-прежнему остается Эдуард Забуга. Среди его деревянных хитов — "Дед Петр" — оригинальный письменный стол-лежанка, изготовленный из березовой фанеры. Еще до открытия экспозиции большинство гостей успели оценить преимущества такого стола. По словам телеведущего и публициста Александра Шаталова (на фото), этот стол — просто находка для писателей-читателей: "Даже самый ленивый не сможет пожаловаться, что не смог найти себе здесь места!"
НАТАЛИЯ ОРЛОВА
Выставка
Искусство из-за стены. В Мраморном дворце (филиале Русского музея) в Санкт-Петербурге открылась выставка "Без стены. Восточная Европа после Берлинской стены. Фотография и видеоарт". Это большая сборная экспозиция, подготовленная четырнадцатью восточноевропейскими Центрами современного искусства (ЦСИ) Джорджа Сороса.
Несмотря на отсутствие жесткой хронологии и подчеркнутую нерепрезентативность в подборе имен, выставку можно считать отчетной. Это отчет о десяти годах нового искусства стран "по ту сторону Берлинской стены", о стремительном развитии в этих странах фото- и видеоарта и, наконец, об успешной деятельности организаторов выставки, немало вложивших в это новое искусство. В определенной степени это и прощание: ЦСИ Сороса сворачивают свою деятельность.
Новое искусство не разочаровывает: выбраны хорошие, заслужившие многочисленные похвалы и многократно экспонировавшиеся работы. От Москвы — Георгий Острецов, от Петербурга — Евгений Юфит и Африка, от Латвии — Юрис Бойко, от Югославии — Зоран Насковски. И так далее — от очень известных имен до совсем неизвестных.
Общее впечатление: от политизированного полунищего искусства 80-х восточноевропейские художники легко перешли к освоению новых технологий, и изрядно преуспели. Но это, пожалуй, единственное, что объединяет участников выставки. Главная ее идея не в поисках соответствий и параллелей, а, наоборот, в осознании художниками последнего десятилетия единственно возможного основания современного искусства — самоидентификации и самореализации. Стена, обрушившись, уничтожила не только границы, запреты, каноны, но и вызвала у молодого поколения устойчивую идиосинкразию к каким бы то ни было союзам и сообществам. Теперь вот и отдуваются каждый сам за себя. Многие — с успехом.
КИРА ДОЛИНИНА
Акция
Список культурных потерь. Вышли в свет первые три тома Сводного каталога культурных ценностей, утраченных или похищенных во вторую мировую войну на территории России. Работа над изданием началась шесть лет назад, когда была образована Государственная комиссия по реституции. До этого времени, как ни странно, ни у кого из советских чиновников не возникало мысли свести вместе и систематизировать культурные потери России в войне. На это были объективные причины: вместе с коллекциями музеев часто гибли или вывозились и их архивы. В то же время, судя по всему, советской власти было удобнее оперировать символическими фигурами вроде Янтарной комнаты, чем конкретными цифрами и фактами. И лишь возникшая в начале 90-х необходимость каким-то образом отвечать на претензии Германии и других стран и частных лиц, чьи культурные ценности оказались в России, заставила чиновников заняться составлением ответных реестров. В первые тома вошли материалы по Екатерининскому дворцу Царского Села, Третьяковке и Русскому музею, а также архивам Российской Федерации. Глава редакционного совета, заместитель министра культуры Павел Хорошилов, обещает, что общий объем издания составит не менее пятнадцати томов.
МИЛЕНА ОРЛОВА