Про Россию говорят: страна, где каждый второй сидел, а каждый третий — охранял. Хорошо известно, что такая система дает обратный эффект: вместо того чтобы исправлять преступников, мы воспитываем новых. Тем не менее Россия вряд ли стала бы менять ее, если бы не угроза исключения из Совета Европы, требующего отменить смертную казнь и привести тюрьмы в соответствие с западными стандартами. Впрочем, дальше планов Россия пока не ушла. Казни окончательно не отменены. А оказавшийся в распоряжении нашей редакции проект концепции тюремной реформы выглядит просто фантастичным.
Подготовленную Министерством юстиции концепцию реформы уголовно-исправительной системы по просьбе "Власти" прокомментировали эксперты, смотрящие на проблемы пенитенциарной системы с разных сторон,— правозащитник, адвокат и начальник следственного изолятора.
Валерий Борщев, депутат Госдумы, председатель палаты по правам человека политического консультативного совета при президенте.
Мы говорили об этом более 20 лет. Впервые за всю историю правозащитного движения я должен признать, что положения концепции совпадают с нашими убеждениями. Я занимаюсь тюрьмами с 70-х годов, и то, о чем правозащитники говорили более 20 лет, теперь я вижу в документе Минюста.
Отрадно, что Минюст предлагает меньше использовать заключение в СИЗО подследственных и подсудимых. МВД почти не пользовалось другими мерами пресечения, предусмотренными законом,— залогом, поручительством, подпиской о невыезде. Следователям удобнее работать, когда подозреваемый все время в камере: ему не надо посылать повестки, опасаться, что он станет уклоняться от следствия, легче получить признания.
Выступление Минюста за назначение осужденным наказаний, не связанных с лишением свободы,— это революция. Торжество мести — это не то, что нужно потерпевшему. Ему ведь нужны возмещение понесенного убытка (например, от кражи или ограбления) и компенсация морального вреда. Вот что прежде всего нужно требовать с преступника.
Конечно, я не считаю, что никто не должен сидеть вообще. Но посмотрите на официальные цифры Минюста: каждый четвертый сегодня сидит за умышленное убийство или умышленное причинение тяжких телесных повреждений, каждый пятый — за разбойное нападение, грабеж, изнасилование. Итого за тяжкие преступления осуждено 45% нынешнего тюремного населения. Вот они совершенно справедливо сидят. А остальные не представляют для общества особой опасности и не должны находиться за колючей проволокой.
В Англии я познакомился с так называемыми "браслетами". Это люди, находящиеся под домашним арестом. Они носят на руках специальные браслеты, позволяющие полиции постоянно контролировать, где они находятся. В зависимости от приговора для них составляется расписание, в котором указано, когда они должны быть дома и когда могут перемещаться по определенной площади, маршрутам. Это позволяет им общаться с родственниками и нормально питаться, а не довольствоваться казенной пищей. Тем не менее это является ограничением свободы, и в следующий раз перед тем, как переступить черту закона, человек подумает, хочет ли он снова носить браслет.
Такой вид наказания очень нужен в России. В наших тюрьмах и зонах столько заключенных, сколько не способна содержать ни одна процветающая страна. Может быть, ввести браслеты было бы дешевле, чем строить новые тюрьмы? В советское время система домашнего ареста использовалась в отношении малолетних правонарушителей: участковые милиционеры приходили к ним домой и проверяли, дома ли они, когда обязаны. Эту практику можно было бы возобновить. Но ничего подобного в концепции я не увидел.
Наказания, не связанные с лишением свободы, нужно применять для того, чтобы люди не становились рекрутами преступного мира. После оттепели это делали путем раздельного содержания "первачков" и рецидивистов. Сейчас, наоборот, следственные органы сажают подследственных к закоренелым преступникам, чтобы "сломать". Это сделать очень просто. Зайдите в любую камеру и вы увидите место, огороженное простынями. Там гомосек насилует новичков.
Отдельно содержать нужно и заразных больных. В УИС содержится 100 тысяч больных туберкулезом и 2,5 тысячи ВИЧ-инфицированных. Особенно много их в СИЗО. Это тем более вызывает озабоченность, что 25% выходят на свободу с оправдательным приговором, то есть они, невиновные, подвергались опасности заболеть и умереть.
В проекте концепции очень верно отмечена важность социальной реабилитации выходящих на свободу. Ко мне часто приходят отсидевшие люди, которые не только не имеют работы, но даже квартиры — отобрали. Давайте признаемся, что мы не хотим, чтобы этот человек снова стал преступником из-за того, что ему просто нечего есть. Нужно всячески задействовать религиозные, правозащитные, общественные организации, чтобы помочь адаптироваться бывшим заключенным.
Впрочем, не все положительные задачи, поставленные концепцией, выполнимы. К примеру, система самоуправления у осужденных. Ее пытались внедрить во многих странах мира. Но реализовать эту идею крайне сложно. Отрицательных примеров больше, чем положительных.
Хорошее предложение — стимулировать правопослушное поведение заключенных. Но у нас нет такой системы. В 60-70-е годы практиковалось предоставление возможности жить вне пределов зоны за отличное поведение. Но кто были "отличники"? Послаблениями в советских тюрьмах поощрялось не становление на путь исправления, а стукачество. Раньше даже специально деньги выделяли на дополнительное питание и тому подобное для таких заключенных. А сейчас администрация может поддерживать порядок только репрессивными методами, например не отдавать посылки от родственников.
Дмитрий Якубовский, адвокат, бывший заключенный.
Желание ничего не делать видно сразу. В концепции более 100 пунктов. Это значит, что ничего сделано не будет. Вспомните, правительство себе определило 12 дел. А почему один главк — целую сотню? Нужно было написать не более 10 пунктов, конкретных и выполнимых.
Желание ничего не делать видно сразу. Авторы концепции критикуют не свои далекие от совершенства внутренние нормативные акты, а Уголовно-исполнительный кодекс, принятый, кстати, по их же инициативе два года назад. Поправки к УИК должны пройти Госдуму, Совет федерации и президента и наверняка где-нибудь застрянут. Для того чтобы изменить нормативную базу, ни парламент, ни президент не нужны: сядь да напиши. Вместо этого ГУИН занимается не своим делом, указывает, как изменить Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы.
Некоторые пункты просто удивляют. Например, предложение в каждом субъекте федерации иметь все типы исправительных учреждений, чтобы сократить расходы на перевозку осужденных и не разрывать их связи с родственниками. Но кто заставляет возить их через всю страну сейчас? К примеру, лагеря общего режима есть практически в любой области. Тем не менее из Москвы везут в Мордовию, а из Мордовии — в Московскую область.
В концепции предлагается обеспечить всех сотрудников УИС "современными средствами индивидуальной защиты и обороны, связи, вооружением", использовать самые современные инженерно-технические средства надзора и контроля. Может, за каждым зеком еще и из космоса наблюдать?
ГУИН хочет создать свой научно-исследовательский институт. А что там будут исследовать? Как варить из топора бульон? В тюрьмах жрать нечего, а им НИИ подавай.
Главный минус концепции состоит в том, что все в ней хорошее требует больших денег. А денег государство, естественно, не даст. И потом для ГУИНа это будет оправданием: хотели сделать лучше, а денег никто не дал.
Единственная хорошая мысль во всей концепции — ограничить сроки нахождения в СИЗО. Но и в ее реализацию слабо верится.
Рафик Ибрагимов, начальник московского СИЗО #2 (Бутырка).
У нас уже есть комната психологической разгрузки. Я давно заметил, что применение физической силы положительного эффекта не дает. От этого только нарастает озлобленность, противостояние персоналу. Зло порождает зло. Через унижение человеческого достоинства дисциплины не добиться.
Что касается системы самоуправления, то подследственным и подсудимым она не нужна. Они сегодня в СИЗО, а завтра, может быть, их выпустят. Да и не до этого им: у них в голове только мысли о том, как доказать свою невиновность. А вот в коллективах хозобслуги (во всех учреждениях УИС, в том числе СИЗО, обслугой занимаются осужденные.— Ъ) есть советы отрядов. Это полезно: человек может себя проявить, показать, сможет ли он после освобождения вести законный образ жизни.
У нас уже есть комната психологической разгрузки. Но в основном туда ходят осужденные из хозяйственной обслуги. Психолог помогает нам формировать бригады по принципу психологической совместимости. Главная задача — снять барьер у заключенного, что он пропащий человек.
И еще мы выясняем, почему он встал на путь преступления. Когда я работал в другом изоляторе, где были дети 14-15 лет, для меня была очень больная проблема — почему они оказались за решеткой. Там тоже психологи есть. Но в таких изоляторах нужны целые комплексы для адаптации. Чтобы поступивший молодой человек не сразу в камеру пошел, а чтобы прошел все стадии психологической разгрузки, чтобы психолог докопался, почему тот встал на путь преступления. Я думаю, что со временем в нашем СИЗО такие комплексы будут.
Еще до появления проекта концепции было понятие "раздельное содержание". Никогда не содержались вместе особо опасные рецидивисты с впервые арестованными и судимые с несудимыми. Такого не было никогда и сейчас нет.
Мне кажется, хорошая идея использовать меры пресечения и наказания, не связанные с заключением. Жесткая борьба с преступностью пользы не принесла. Ну можем мы полстраны посадить. От этого что, преступников меньше станет? Были же времена, когда вся страна как в лагере жила. От этого не стало ведь меньше убийств, тяжких преступлений.
Если из тех людей, которых освободили под подписку о невыезде, хоть 20-30% не окажутся здесь, у нас, это будет большая победа нашей системы. Задача альтернативных мер пресечения не в экономии. Чем кормить — мы найдем. Но человека сохраним для общества, для государства.
Я согласен, что во всех субъектах федерации нужно создать все типы исправительных учреждений. Человек осужден, например, в Мордовии. А его отправляют отбывать наказание в Читу. Связь с родиной, с родственниками теряется. Там совсем другие условия. Со всей страны люди приехали, у всех свои понятия. Человеку сложно адаптироваться. Все-таки когда он будет отбывать наказание "по месту жительства", в его перевоспитании это сыграет огромную роль. Ну вот женщину осудили, послали куда-то. Женщина — хранительница семейного очага, а женские колонии есть не во всех субъектах федерации.
Когда человек оказался в беде (а я считаю, это огромная беда) — кто поддержит? Если родственники и друзья рядом, то и перевоспитание легче пройдет. Каждый месяц они к нему будут приходить и рассказывать, как там, на свободе. Полная потеря связи со свободой — это же горе для человека.
--------------------------------------------------------
Как будут сидеть в России
Условно проект концепции реформирования уголовно-исполнительной системы (УИС) можно разделить на три части.
Заключенные Отношения между заключенными и администрацией должны стать принципиально иными: проект концепции предполагает установить в дисциплинарной практике "приоретет методов убеждения и стимулирования правопослушного поведения". Для обитателей тюрем Минюст предлагает организовать "кабинеты психологической разгрузки". А также предоставить им возможность получения среднего (как общего, так и полного), среднего специального и даже высшего образования. Для заключенных введут "новые формы и методы организованного культурного досуга, сохранения их физического и психического здоровья", расширят "систему клубной и кружковой работы". Будут "развивать формы самоуправления среди осужденных".
Заключенные смогут сидеть в том же регионе, в котором жили до осуждения, чтобы не терять связи с родственниками и знакомыми. Для этого в каждом субъекте федерации (включая Москву и Санкт-Петербург) предлагается создать исправительные учреждения всех типов: мужские, женские, колонии для несовершеннолетних, для больных инфекционными заболеваниями и даже для осужденных к пожизненному лишению свободы. К жизни на свободе заключенных начнут готовить заранее: по мере истечения срока самых послушных и наименее опасных будут переводить в исправительные учреждения с более мягким режимом. Выйдя на волю, они сразу получат работу, о чем администрация договорится со службами занятости.
Кадры В УИС увеличится число юристов, педагогов и психологов. Предполагается создать сеть образовательных учреждений и даже научно-исследовательский институт Главного управления исполнения наказаний. Надежность охраны мест лишения свободы будет увеличена с помощью "инженерно-технических средств надзора и контроля, созданных на основе современных достижений в области науки и техники". При проведении аттестации сотрудников авторы концепции предлагают ввести такие критерии, как "безупречная нравственная репутация" и "пригодность к качественному выполнению профессиональных функций", а также сделать все, чтобы добиться "высокого социального статуса и общественного престижа работника УИС".
Работникам УИС предполагается установить "достойную" заработную плату, почаще отправлять с семьями в санатории и на курорты, гарантировать материальное обеспечение семей сотрудников в случае их смерти или гибели, обеспечить весь персонал жильем и предоставлять льготные кредиты на индивидуальное жилищное строительство. "Для профилактики профессиональной деформации" работников УИС периодически будут направлять в медико-реабилитационные центры.
Государство В концепции идет речь о "корректировке уголовной политики", "гуманизации уголовного, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного законодательства". Говорится о необходимости шире применять наказания, не связанные с лишением свободы: денежные штрафы, обязательные и штрафные работы, условное осуждение.
--------------------------------------------------------
Как сидят в цивилизованном мире
Проект концепции УИС может показаться революционным документом, если не знать, что существуют "Минимальные стандартные правила обращения с заключенными", разработанные и принятые ООН еще в 1955 году. Вот некоторые из этих правил.
--В кратчайший срок после приема заключенного и на основе изучения его характера следует разрабатывать программу работы с ним, исходя при этом из его индивидуальных потребностей, способностей и склонностей (п. 69).
--Заключенным, способным извлечь из этого пользу, следует обеспечить возможность образования. Обучение неграмотных и молодежи следует считать обязательным (п. 77).
--В каждом заведении следует иметь систему льгот и разрабатывать различные методы обращения с различными категориями заключенных, чтобы поощрять их к хорошему поведению, развивать в них чувство ответственности, прививать им интерес к их перевоспитанию и добиваться их сотрудничества (п. 70).
--Особое внимание следует уделять поддержанию и укреплению связей между заключенными и его семьей, которые представляются желательными и служат интересам обеих сторон (п. 79).
--Желательно, чтобы перед завершением срока наказания принимались меры к постепенному возвращению заключенного к жизни в обществе. Этой цели можно добиться, вводя особый режим для освобождаемых или же освобождая заключенных на испытательный срок (п. 60, 2).
--------------------------------------------------------
Страна заключенных
Россия занимает первое место в мире по численности заключенных на 100 тыс. населения. В состав уголовно-исполнительной системы России входит 985 учреждений: 731 исправительная колония, 191 следственный изолятор и 63 воспитательные колонии для несовершеннолетних. В общей сложности в этих учреждениях содержится сейчас более 1 млн человек.
Все учреждения, в особенности СИЗО и тюрьмы, переполнены. По наполняемости СИЗО и тюрем среди субъектов федерации лидируют Читинская область и Алтайский край (410%). Чуть меньше в Тульской и Нижегородской областях (соответственно 380 и 360%). Наименьший показатель переполненности в Башкирии и Калмыкии — 140%. Москва находится примерно в середине этого рейтинга — 23-е место. Концентрация тюремного населения в столице (260%) почти такая же, как в среднем по России (240%). Заключенные спят в две-три смены, а самым блатным считается место около форточки.
Треть заключенных моложе 25 лет. Свыше 100 тыс. обитателей тюрем и зон больны туберкулезом, 30 тыс. находятся на принудительном лечении от наркомании и алкоголизма. Численность ВИЧ-инфицированных с 1996-го до начала 1999 года возросла с 239 до 2319 человек, а специализированных учреждений для них не создано.
Полностью изношена материальная база 40% колоний, каждый шестой СИЗО находится в аварийном состоянии, 26 из них вообще признаны непригодными к эксплуатации.