В украинский прокат вышел фильм "Впусти меня", робко претендующий на статус новой вампирской классики. Ремейк одноименного шведского фильма 2008 года сделан на высоком художественном уровне, не нашедшем понимания в американском прокате и несколько утомившем ЛИДИЮ МАСЛОВУ.
Зрители, видевшие шведский "Впусти меня", без американского легко обойдутся, потому что ничего нового по смыслу он не добавляет, а те, кто сразу посмотрит американский, ничего не почерпнут из шведского. Просмотр двух одинаковых фильмов имеет в данном случае узкокультурологический смысл: на этом примере хорошо объяснять самым маленьким ученикам киношкол разницу между европейским и американским подходом к материалу. Американский режиссер Мэтт Ривз тщательно воспроизводит морозную атмосферу шведского фильма, в котором все время идет снег, и прилежно строит во дворе кондоминиума, где живут герои, такую же сиротливую пирамидку из металлических перекладин, на которой знакомятся забитый школьными хулиганами одинокий мальчик (Коди Смит-Макфи) и никогда не мерзнущая босоногая девочка-вампир (Хлоя Моретц). Стилистику оригинала Мэтт Ривз чувствует прекрасно, и вообще, как уже было видно по его "Монстро", он режиссер с хорошим зрением и вкусом, но с излишним стремлением к понятности.
В ремейке все кровавые эпизоды сделаны более подробно и откровенно: например, сцена, где человек, живущий с девочкой-вампиром и считающийся ее отцом (Ричард Дженкинс), идет добывать ребенку горячее питание — ловит в темном переулке какого-то старшеклассника и, подвесив его за ноги к дереву, сливает в канистру кровь из яремной вены. Более жирно, чем у шведов, сделан эпизод, когда сама девочка выходит на охоту: с помощью компьютерной графики прорисована нечеловеческая, звериная пластика героини, а лицо ее резко преображает окровавленный оскал и белесые контактные линзы.
Кроме нескольких добавленных ради чистой зрелищности избыточно кровавых сцен, американский "Впусти меня" стремится к излишней понятности и на смысловом уровне: заботливый автор подсовывает и фильм "Ромео и Джульетта", который герой смотрит на уроке литературы, и одноименную книжку, цитатами из которой мальчик с вампиршей обмениваются в записочках. Доходит до того, что Мэтт Ривз чуть ли не открытым текстом поясняет метафору, заложенную в названии: вампир, как известно, не может войти в дом, где он раньше не был, без приглашения, так что суть фильма сводится к тому, можно ли вообще входить без приглашения в чужую жизнь.
Компаративный анализ шведского и американского вариантов выводит на более широкую тему — разницы между европейским и американским мировосприятием в целом, из которых последнее более решительно требует ясности и определенности во всем, включая и человеческие отношения, и подход к созданию кинопроизведений, которые об этих отношениях рассказывают. По американским понятиям отношения не должны развиваться сами собой — их участники должны внятно договориться, в какую сторону они будут их развивать и как они по отношению друг к другу будут официально называться. Поэтому американский "Впусти меня" содержит неуклюжий диалог, в ходе которого мальчик и девочка, которые уже подружились довольно близко, должны обговорить, будут ли они "встречаться" и согласна ли вампирша стать человеку girlfriend. Окончательно заостряет контраст между Европой и Америкой хеппи-энд в бассейне, в котором отрывают головы тем, кому давно пора их оторвать: в шведском фильме проплывающая голова врага деликатно бултыхается на заднем плане, в американском же бесцеремонно лезет прямо в камеру, а все, что у шведов происходит в тишине, у американцев сопровождается вампирским урчанием и истошными криками "Помогите!". И если шведский "Впусти меня" — целомудренный подростковый фильм про любовь, то в американской версии можно действительно усмотреть нечто порнографическое, когда внешние проявления эмоций оказываются важнее внутреннего состояния.