Как же я завидую тем, для кого Новый год — это семейный праздник. Родственники, о которых год никто не вспоминал, шутки о родственниках, оливье по бабушкиному рецепту, шутки об оливье и бабушке, обращение президента, шутки о президенте... Вопросы, когда покупать елку — заранее, чтобы выбрать самую пушистую, или попозже, чтобы до праздников не облысела; в какой угол ее поставить — чтобы красиво или чтобы не мешала; как украсить — новыми модными игрушками или реликтовыми семейными, "потому что елка должна быть наряжена 'как елка'"... Все они невероятно важны, потому каждый из них — повод для общения. Завидую тем, у кого на столе скучает едва надпитая бутылка шампанского, потому что каждый тостует своим любимым напитком — праздник ведь не для протокола, а для удовольствия.
Я искренне горжусь всем этим как частью современной славянской культуры: наше раскатистое "ура" под петарды и фейерверк, заливная рыба и Деды Морозы по вызову ничем не уступят в колорите широко разрекламированным англосаксонским гусям, "Jingle Bells" и развешанным у каминов носочкам. Все это находит во мне понимание и отклик, но радоваться этому сама я, к сожалению, не умею.
Мой праздник — дорога. Кажется, это какой-то укоренившийся еще в детстве шаблон: если полгода хорошо себя вести, то на каникулы отправишься в путешествие. Разве праздники вообще созданы для чего-то другого? Только для странствий, иначе не существовало бы жанра "Как я провел каникулы". Тут действует не только прямая зависимость: показал себя молодцом — увидел мир, но и обратная: никуда не поехал — значит наказан, значит болван, поэтому останешься вообще без праздника. Ни болезни, ни погодные катаклизмы, ни политические дрязги, ни мировой финансовый кризис еще ни разу не останавливали меня перед тем, чтобы собрать в конце декабря чемодан и уехать. Что такое кризис для человека, твердо намеренного путешествовать? Повод сменить способ передвижения, пункт назначения, количество сопутствующих излишеств — но уж точно никак не причина отказываться от поездки. Разве я плохо вела себя все это время? Конечно, хорошо. Значит, у меня найдутся свежие истории для постпраздничного сочинения.
Но по загадочным причинам эти истории всегда исключительно курьезные. Последние годы, например, просыпаясь 1 января в номере какой-нибудь альпийской гостиницы и включая утренние новости, я железно натыкаюсь на горячие новости из родного Киева. "Украина не заплатила за газ, и Россия перекрыла его всей Европе",— докладывают взволнованные ведущие, в срочном порядке откомандированные на промозглый Майдан. После этого непременно показывают заветный российский вентиль, перекрывший Европе не просто газ, а едва ли не кислород, а потом — украинских народных умельцев, которые якобы умеют этот газ воровать не только на государственном, а еще и на частном уровне.
Пока сидишь в номере, смотреть эти репортажи — удовольствие. Они сродни звонку родственников, оставшихся дома. Их всегда спрашиваешь: "Ну как у вас там погода?" — только для того, чтобы сравнить ее со здешней и порадоваться за себя. Вот так и с газом. Смотришь на грязные киевские улицы на экране, потом на белоснежные сверкающие сугробы за окном — радуешься и спешишь скорее прочь из номера, на гору. И вот тут начинаются проблемы.
Оказывается, привычку смотреть новости утром 1 января поддерживаешь не ты один. Подающие завтрак официанты, портье в лобби и даже соседи по этажу — все уже в курсе, что ты из Украины и что Украина фактически отключила им газ, и теперь, разумеется, именно из-за тебя они все сейчас погибнут от холода. Даже хозяин альпийской экогостиницы в этот момент забывает о том, что она отапливается от разницы температур между подземными водами и воздухом, и подозрительно косится на тебя. "Как это так, значит, на отдых в Альпах у них деньги есть, а на платить за газ — нет?!" — читается в их еще не до конца прояснившихся с вечера глазах. Кажется, будто и утреннюю головную боль от праздничного шампанского они списывают на твой счет — кто же в сердцах станет разбираться.
Какой-нибудь постоялец, кажущийся себе самым хитрым, перетерпев пару дней, обязательно подсядет к тебе за ужином и, обронив пару дежурных фраз, перейдет к главному:
— Я, конечно, считаю, что абсолютно во всем виновата Россия, но, скажите все-таки, как же так получилось, что вы не заплатили?..
Естественно, конфликт между государствами каждый год бывает улажен, однако происходит это, само собой, уже после твоего возвращения домой.
И что же? Я снова собираюсь в дорогу. Храню верность привычкам. Но очень надеюсь, что им в конце концов изменит мое государство, и в наступающем году 1 января новостные блоки мировых каналов откроются наконец репортажами о гуляниях и фейерверках. А о том, какая в Киеве погода, я просто спрошу у родственников по телефону.