Сегодня в Женеве начинается 14-й раунд дискуссий по безопасности в Закавказье. Его участники намерены обсудить мирные инициативы президента Грузии Михаила Саакашвили о неприменении силы, изложенные им в Европарламенте, а также гуманитарные проблемы региона. Между тем и в России, и в Грузии все громче звучат голоса о бесперспективности женевского процесса. Его сопредседатели — представитель ЕС в Центральной Азии ПЬЕР МОРЕЛЬ, спецпредставитель генсека ООН АНТИ ТУРУНЕН и спецпредставитель председателя ОБСЕ по затяжным конфликтам БОЛАТ НУРГАЛИЕВ — поделились со спецкором "Ъ" ОЛЬГОЙ АЛЛЕНОВОЙ своим видением перспектив диалога в Закавказье.
— Многие считают формат женевских дискуссий исчерпанным. Ведь уже больше года нет никакого прогресса.
Пьер Морель: Женева — это постоянная работа. Да, механизм по предупреждению конфликтов был принят полтора года тому назад, но он был достигнут не сам по себе, а в результате серьезной работы. Этот механизм работает и сегодня, что тоже важно. Есть "горячая линия", которая постоянно работает. Были в регионе задержания людей, и мы постепенно решали эти проблемы. Посмотрите, что происходит в плане работы по неприменению силы. Наша работа помогла развитию нескольких инициатив, которые не могли существовать еще год назад. То же самое относится к гуманитарным вопросам. К примеру, система водоснабжения, которая работает благодаря ОБСЕ на территориях, где еще год назад с водой были серьезные проблемы. Все это подтверждает, что Женева — это не просто встречи во Дворце наций.
Анти Турунен: Процесс примирения всегда занимает много времени. Сейчас есть динамика по двум направлениям. Первое — это сам женевский процесс как единственный формат взаимодействия между вовлеченными сторонами. Второе — выработанные механизмы. Механизм по Гали (имеется в виду Гальский район Абхазии, пограничный с грузинским Зугдиди.— "Ъ"), впервые примененный в июле 2009 года, был созван уже 23 раза.
Болат Нургалиев: Во время подготовки к недавнему саммиту ОБСЕ в Астане проблематика женевских дискуссий обсуждалась, и никто ни разу не сказал о том, что нужно женевский процесс прекращать. Наоборот, и участники, и посредники подтверждают, что женевские дискуссии надо поддерживать, поскольку это единственный формат, в котором могут встретиться представители Сухуми, Цхинвали и Тбилиси. Главное, чего мы достигли,— нет возобновления применения силы. А есть признание, что силовые методы в конфликте должны быть исключены.
— Когда вы говорите об успехах в вопросе неприменения силы, то наверняка имеете в виду выступление Михаила Саакашвили перед Европарламентом. Россия пока не отреагировала на его инициативы. Означает ли это, что они могут оказаться невостребованными?
Пьер Морель: Мы ждем письменного заявления от Тбилиси, которое, вероятно, будет подтверждением устной речи президента Саакашвили. Мы над этим работали в течение года. И мы надеемся, что заявление ляжет в основу дальнейших обсуждений в рамках женевских дискуссий. Год тому назад не было бы возможным ни такое заявление, ни новые перспективы. То есть женевские дискуссии стали своеобразной мастерской, где все стороны перерабатывают и пересматривают свои подходы.
Анти Турунен: Заявление президента Саакашвили было важным шагом вперед, который должен был произойти рано или поздно. Требуется, чтобы после этого первого шага были предприняты другие, более конкретные шаги.
— В последнее время из Москвы, как и из Абхазии и Южной Осетии, раздаются предложения о пересмотре соглашения Медведева--Саркози, поскольку оно было подписано до признания Россией этих республик и считается устаревшим. Не считаете ли вы возможным заключение нового соглашения, которое устраивало бы все стороны?
Пьер Морель: Соглашение от 12 августа — это не какая-то искусственная вещь, которую можно перестроить. Идея переписать его, чтобы иметь более удобные для сторон соглашения, бессмысленна. Я не понимаю, как можно создать такой документ, который устраивал бы все стороны при наличии у них взаимоисключающих требований. Перестроить реальность по своим запросам невозможно — разногласия есть и потому есть тема для дальнейшей работы и готовность эту работу продолжать.
Болат Нургалиев: Некоторые участники считают, что пункт, требующий вывода вооруженных формирований из Абхазии и Южной Осетии, подлежит выполнению. Но есть и мнение, что этот вопрос закрыт,— все, что должно было быть отведено, уже отведено. В то же время есть несколько пунктов, по которым есть взаимопонимание, например по судьбе беженцев, перемещенных лиц. Что касается двух образований — Южной Осетии и Абхазии, то 6-й пункт соглашения предусматривает поиск путей обеспечения их безопасности и гарантии неприменения силы, что актуально и сегодня. Говорить о том, что соглашение по всем шести пунктам потеряло актуальность, нельзя. Мы полагаем, что работы по этим пунктам предстоит много, не исключая, впрочем, что в дальнейшем потребуется некая трансформация соглашения.