Вчера премьер министр России Владимир Путин и премьер министр Франции Франсуа Фийон провели вместе шесть часов в Москве в переговорах, расслабившись на пресс-конференции, где Владимир Путин, по наблюдению специального корреспондента "Ъ" АНДРЕЯ КОЛЕСНИКОВА, так охарактеризовал идею о нарушениях демократии в России на основании документов, опубликованных WikiLeaks: "Чья бы корова мычала, а ваша б молчала".
Первое, о чем спросили двух премьер-министров на пресс-конференции: будет ли, наконец, продан России французский корабль Mistral? До этого в своем заявлении для прессы господин Путин заметил мимоходом, что "в судостроении у Франции и России хорошие перспективы".
— Цена важна,— добавил российский премьер.— Наши специалисты там (во Франции.— "Ъ") были, работали плотно... Доклада по этому поводу еще не было.
Французский журналист интересовался снегопадом во Франции у своего премьер-министра, а также решил выяснить, может ли быть премьер-министр сильным элементом в политической системе. Кого он имел в виду, французский журналист не уточнил. Впрочем, в данном случае это было неважно.
Господин Фийон был впечатлен, без сомнения, не только собственным снегопадом, из-за которого он опоздал в Москву ("Такого не было, самый сильный за 20 лет!"), но и московским, начавшимся вскоре после его прилета в российскую столицу.
— Даже Владимир Путин сказал, что в России давно привыкли к снегопадам,— добавил господин Фийон,— все равно страшно!
Я представил себе российского премьера, произносящего эту фразу. Похоже, Франсуа Фийон передал ее так, как он ее прочувствовал.
— Что касается роли премьер-министра,— продолжил он.— Есть президент, а есть премьер-министр, который осуществляет политику, выбранную президентом и народом.
Франсуа Фийон настаивал на том, что он один из не только экономических, но и политических лидеров страны.
— Господин Фийон немного сгладил мои слова...— произнес Владимир Путин.— А я сказал, что мы целый год готовимся к зиме, а она все равно приходит внезапно. И насчет премьер-министра я согласен с господином Фийоном. Каждый должен заниматься своим делом. А муниципальные власти должны заниматься уборкой снега.
После некоторой паузы он добавил:
— В том числе и в Москве.
Сергей Собянин, московский мэр, должен был принять эти слова особо близко к сердцу. Впрочем, снегопад к тому моменту заметно иссяк.
Премьеров спросили о творческих планах по строительству трассы Москва--Санкт-Петербург через Химкинский лес: в проекте задействованы и французские концессионеры.
Господин Путин первым ответил на этот вопрос: пока нет совместного заключения Минтранса и Минприроды, поэтому окончательного решения по этому поводу до сих пор тоже нет.
Тема холодов в Европе волновала господина Путина по крайней мере не меньше, чем его французского коллегу, правда, эта обеспокоенность имела абсолютно прикладное значение. Господин Путин заметил, что в такие снегопады и холода нужно активизировать энергосотрудничество между Россией и ЕС. Так, "Газпром" уже договорился увеличить поставки газа в Европу на 4,5 млрд кубометров и планирует прибавить к ним еще 1,5 млрд.
Французские журналисты, конечно, задали вопрос про WikiLeaks — в связи с Россией, и главное, в связи с коррупцией в России.
Господин Фийон бросился защищать Россию от WikiLeaks и от коррупции. Заявил, что у Франции есть свои дипломаты, которые и сами все знают по поводу страны, в которой работают французские бизнесмены и политики.
То есть особенных иллюзий у него самого по этому поводу и не было.
— Никогда,— с пафосом закончил господин Фийон,— я не буду комментировать информацию, которая была украдена. Кража является осуждаемой в любой стране мира!
Господин Путин не собирался удерживаться от комментариев:
- Вы че,— спросил он французского журналиста,— сами считаете, что американская дипломатическая служба — самый кристально честный источник информации?
Мину, которая появилась при этом на лице французского журналиста, можно было истолковать взаимоисключающе.
Владимир Путин истолковал так, как посчитал нужным:
— Ну вот, видите?
— И о демократии... А чего его (основателя WikiLeaks Джулиана Ассанжа.— "Ъ") тогда в тюрьму при демократии упрятали? — закончил господин Путин.— Это тот случай, когда чья бы корова мычала, а ваша б молчала!
Молчание в зале после этого было то ли ответом, то ли знаком согласия.
После этого господин Фийон быстро покинул здание зала приемов на Воздвиженке. Он опаздывал в аэропорт. В Париж улетал, по делу, срочно.