ПОХОЖЕ, что сообщения СМИ имеют отношение не к реальным событиям, происходящим в конкретной точке, а к некоей виртуальной реальности, созданной самими СМИ. Судите сами. Сколько было шума в прошлом году, когда американцы бомбили Ирак. А теперь? Дня не проходит, чтобы американцы что-нибудь там не разбомбили. Но у прессы новая забава — Югославия. Скоро и она надоест, найдется что-нибудь новенькое.
Кстати, о Югославии. Часто бываю за рубежом и в отеле, естественно, смотрю не НТВ и ОРТ, а CNN и BBC. И такое складывается впечатление, что наши и западные корреспонденты работают на разных планетах. Западники показывают сплошь несчастных албанских беженцев, наши — таких же несчастных разбомбленных сербов. Не думаю, что СМИ сознательно лгут, просто в их задачу входит не отражение реальности, а создание внутренне непротиворечивой виртуальной картинки.
А ведь войны и насилие не ограничены Балканами. Но СМИ реагируют совсем по Маяковскому: "Что это за географические новости?" И не потому, что та или иная страна или народ так уж близки сердцам политиков и журналистов. Просто спрос диктует предложение и определяет характер и цену товара. В данном случае — газетных и теленовостей. И получается, что вступаем мы не в эпоху гегемонии сверхдержав, а в эпоху тотальной власти медиа-империй, которые и производят товар, и формируют потребителя, который готов этот товар проглотить.
Юрий Каменев, 46 лет, предприниматель
МОЕ письмо, возможно, выглядит запоздалым. Но премьеру фильма Никиты Михалкова "Сибирский цирюльник" я, к сожалению, пропустила. И вырвалась в кино совсем недавно. Хотелось устроить праздник себе и моим ученикам (я учитель английского языка). Не буду говорить о том, что меня потрясла цена на билеты. Наверное, хорошее кино дорогого стоит. Но почему я и мои дети должны платить безумные суммы, чтобы посмотреть банальную голливудскую сказку. Хотя снятую весьма красиво — этого у Михалкова не отнимешь. Но главное не в этом. Когда я смотрю голливудские фильмы, у меня не возникает вопросов ни к сюжетам, ни к способу подачи исторических событий. Голливуд есть Голливуд. К фильму Михалкова вопросы есть. Когда человек просто зарабатывает деньги, я понять могу. Но Михалков явно претендует на право в очередной раз указать нам на нашу ничтожность: вот, мол, в старой доброй России (которую мы, разумеется, потеряли) по-английски свободно разговаривали даже тюремщики, а вы какие? Очень поучительно. Но эту Россию, на мой взгляд, потерял только режиссер Михалков. Позволю себе тоже немного ткнуть автора кино носом в историческую правду.
Сергей Волков написал книгу "Русский офицерский корпус", которая вышла в 1993 году. И там сказано, что английскому языку в России не учили ни в кадетских корпусах, ни в военных гимназиях, ни в специальных военных училищах. Английского не было в программе даже самых престижных юнкерских училищ. Французский и немецкий — да. Если бы тюремные надзиратели в фильме говорили по-французски, у меня, может быть, и не хватило бы решимости проштудировать все таблицы, приведенные в этой книге. Английский, конечно, преподавали своим детям некоторые состоятельные родители. Однако явление это не было массовым, а состоятельные родители — и те, и в наши времена — вряд ли благословили бы свое чадо на надзирательский труд в местах не столь отдаленных. Кроме того, в военных заведениях добрую половину учащихся составляли дети-сироты, а поместные дворяне, из которых происходили большинство офицеров, зачастую не имели средств даже на то, чтобы экипировать свое чадо и отправить в дорогу. Жаль, что автор сценария для начала просто не полюбопытствовал, что же из себя представлял на самом деле русский офицер.
Анна Соболева, Новосибирск