Сегодня главный экономист Европейского банка реконструкции и развития Эрик Берглоф представит в Москве основные выводы ежегодного доклада ЕБРР «Transition Report», посвященные России. Накануне господин Берглоф рассказал корреспонденту «Ъ» Алексею Шаповалову о взглядах на модернизационную политику президента Дмитрия Медведева и планы по превращению Москвы в международный финансовый центр.
— В новом Transition Report, результаты которого ЕБРР сегодня представит в Москве, говорится о том, что Россия в 2011 году может добиться довольно высокого уровня экономического роста в 4,1%. Насколько, на ваш взгляд, его качество будет способствовать модернизации экономики и сможет обеспечить устойчивое развитие?
— У России есть потенциал для достижения более высоких темпов экономического роста. Но вы должны понимать, что таким, как он был до кризиса, экономический рост в ближайшей перспективе не будет. России нужны более высокие темпы экономического роста. Но существует набор ограничений, с которыми она сталкивается — они касаются существующей финансовой системы и более широкой проблемы качества деловой среды. В отчете, который будет представлен в Москве, мы рассматривали отдельные факторы, определяющие состояние деловой среды. Что поражает в России — очень широкий круг проблем, с которыми сталкиваются компании. Если говорить о стимулировании экспорта из несырьевых секторов, то Россия — одна из немногих стран, где компании сталкиваются со всем набором возможных ограничений в этой области. Потенциал для более высокого роста в экономике РФ действительно есть, но со всеми ограничениями он вряд ли достижим в краткосрочной перспективе.
— Чувствуете ли вы практическое улучшение делового климата в последние десять лет? Заявленная президентом Дмитрием Медведевым модернизация имеет достаточную фундаментальную основу, чтобы состояться?
— Я слежу за Россией довольно давно. Было несколько попыток задать реформам определенные направления, но результаты пока нельзя назвать впечатляющими. На сегодняшний день цели модернизации обозначены более четко. Я вижу в заявленной модернизации два основных элемента. Первый — это развитие новейших технологий и навыков авангардного инвестирования. Это, конечно, хорошо, но развитие технологий должно стать частью более обширных преобразований, и наиболее критичного для России — улучшения делового климата. Это — вторая составляющая модернизации, и более важная. Я понимаю, что заявление об этом не эксклюзивно, но концентрироваться на нескольких передовых бизнес-проектах, даже если они выглядят очень амбициозно, и забывать о качестве бизнес-среды крайне опасно. Особенно важно создание среды, которая будет генерировать средние компании. У России в некотором смысле получилось создать среду для роста малых фирм — во всяком случае, можно наблюдать довольно заметный рост количества малых предприятий. Но чего фактически нет в России — это средних компаний.
— ЕБРР и другие международные организации говорят о необходимости улучшения предпринимательской среды в России последние 20 лет. Как вы думаете, правительство понимает, что необходимость модернизации перезрела?
— В России уже были периоды, когда у правительства появлялся пыл и идеи в отношении реформ, например «программа Грефа». Это была всеобъемлющая попытка реформировать Россию. Мне кажется, что существует тенденция очень быстро забывать достижения этой программы, потому что люди оценивают эффект, проявившийся в макросреде. Но нельзя забывать об успехах проведенных тогда структурных реформ, которые отразились в реальном улучшении среды существования малого и среднего бизнеса. С приходом Дмитрия Медведева предпринята попытка еще раз переосмыслить широкий подход к реформам. Я убежден, что проблема не в недостатке желания ключевых политических фигур — существует довольно сильное сопротивление реформам во многих частях экономики. Его необходимо преодолеть, хотя это и довольно трудно. Если говорить о мерах, которые обсуждаются в нашем докладе, применение каждой из них не так сложно, если не учитывать сопротивление среды. Восприятие реформ должно измениться на региональном уровне, но не стоит забывать: существуют огромные различия — как между ними, так и в их отношении к программе модернизации.
— Отдельный раздел вашего доклада посвящен перспективам превращения Москвы в международный финансовый центр. Этот проект реализуем на практике?
— Москва как международный финансовый центр — это огромный проект, который, с одной стороны, можно высмеивать, но с другой — уже предпринятые шаги, даже небольшие, помогут России создать в будущем более сильную финансовую систему. Сложнее всего реструктурировать банковский сектор — и, признаться, большого прогресса тут пока нет… Есть несколько вещей, которые делают экономику России и рубль интересными — и вокруг этого может быть создан рынок, который в том числе будет интересен соседям РФ и компаниям, которые хотят размещаться на ее рынке или осуществлять капитальные инвестиции. Кроме того, очень важен международный аспект финансовой системы: российскому рынку необходимы связи с биржами и клиринговыми системами за границей. Во время кризиса стало понятно, что российская финансовая система крайне уязвима: один из самых инновационных секторов российской экономики — частные банки — пострадал в наибольшей степени, и одной из основных проблем был уровень прозрачности банковского сектора.
— На чем, на ваш взгляд, должны быть сосредоточены основные усилия по реформированию финансового сектора в РФ сегодня?
— Ключевым фактором являются макроэкономические параметры. Прежде всего, правительство должно снизить волатильность инфляции и сократить темпы роста потребительских цен — если вы не сделаете этого, вам ни когда не удастся стабилизировать финансовую систему. Еще один ключевой момент — создание эффективного банковского сектора в РФ, и в первую очередь это касается его реструктуризации и консолидации. Есть и специфические проблемы банковского сектора в России, но о них я не могу рассуждать однозначно. Однако если речь идет о создании международного финансового центра в Москве, мы готовы оказать этому максимальную поддержку и приложить максимальные усилия.
— Каковы, на ваш взгляд, основные риски проекта международного финансового центра в Москве?
— Главный риск — в недостаточно эффективном управлении макроэкономикой. Кроме того, кризис показал, что система управления финансовым сектором не адекватна реальности, и если не учитывать этот опыт, прогресса достичь будет очень сложно. Еще один существенный риск — возможность того, что намерения модернизации не приведут к практическим действиям. А затягивание консолидации банковского сектора может существенно подорвать доверие к действиям властей в России и заграницей.
— Россия знаменита своими благими намерениями, но на практике они часто не приживаются. Необходима ли для модернизации реформа политической системы в РФ?
— Прежде всего, необходимо обратить внимание на политическую экономику и добиться прогресса в политике стимулирования конкуренции. В таких секторах, как тяжелое машиностроение и металлургия, до сих пор не было достаточного прогресса в создании адекватной конкурентной среды. О другом типе политической экономики необходимо говорить и применительно к банковскому сектору. Необходимо, например, понять, кто сможет стать реальной силой, поддерживающей реформу банковского сектора в РФ — возможно, это будут ведущие частные банки. А проблема реализации намерений не исключительно российская, и главное тут последовательность. На каждую проблему необходимо смотреть в отдельности. К несчастью, существует слишком много различных интересов на уровне регионов, и очень важно адекватно оценивать отдачу от проводимых преобразований. Так, если регионы неэффективны в создании позитивной предпринимательской среды, то федеральный центр не обязан продолжать финансировать в них программы поддержки предпринимательства.
— Считаете ли вы, что России может пойти по китайскому пути модернизации?
— Не думаю. Между Россией и Китаем существует огромная разница. России необходим другой курс, курс на политическую открытость и демократию. Здесь все чаще слышны разговоры о крушении иллюзий, разочаровании и безразличии к происходящему, и это фундаментальная проблема. Главное на сегодняшний день — включить эти проблемы в политическую повестку, откуда они перейдут в политику по изменению деловой среды. И максимально сосредоточиться на условиях, которые будут способствовать росту малого и среднего предпринимательства (если, конечно, на повестке дня стоит более устойчивый экономический рост). Именно предприниматели должны играть решающую роль в том, чтобы политическая система становилась более открытой. И это то, чего до сих пор не случилось.