Не знаете, кто такой ЛВОК? Ничего, скоро узнаете! Вот махнет гаишник палочкой — и мигом превратитесь в ЛВОКа. В Лицо, В Отношении Которого возбуждено дело об административном правонарушении. Готовьтесь!
Патрульная машина ДПС Выборгского ОГИБДД с включенной мигалкой пронеслась мимо и скрылась за поворотом. Был благостный вечер 4 июля 2010 года, и языки закатного солнца вылизывали, как кот сметану, шоссе по направлению к поселку Рощино, расчищая путь нежной северной белой ночи.
В этот день неподалеку президент Российской Федерации Медведев Дмитрий Анатольевич принимал участие в мероприятиях, посвященных укреплению авторитета судебной системы РФ. Парой дней раньше он сказал, что водители, предлагающие взятку сотрудникам ГАИ, провоцируют преступление.
Я ехал с дачи с женой и с пассажирами. Патрульная машина, повторяю, обогнала мою и скрылась. Я миновал перекресток (дурак! Нужно было уйти! Развернуться!) и проехал еще пару километров, прежде чем увидел патруль, стоящим на обочине, возле остановленной им иномарки. Инспектор махнул палкой, веля остановиться и мне.
— Свидетелем заставят быть! — сказал я с досадой, прикидывая, насколько застрял.
Я, повторяю, был дураком.
Как становятся ЛВОКом
Тут я должен обратить ваше внимание вот на что.
Человек, непринужденно сводящий в тексте президента страны, закатное солнце и себя, паиньку, поверьте, в состоянии навешать вам на уши эмоциональной лапши, объясняя, что его встреча с инспекторами ДПС была встречею с Вельзевулом. Тем более что вы к гаишникам относитесь как? — правильно, если только сами не гаишник. То есть вы заранее на моей стороне, хотя понятия не имеете, нарушал я или нет и какие именно правила.
Но это несправедливо, ибо инспектор ДПС Кузнецов — дай бог здоровья его деткам! — не сможет ответить мне тем же. Как может ответить человек, который даже в рапорте указал номер автомобиля, которым я в жизни не управлял?! Но этот удивительный документ — не мой вымысел, а факт. Поэтому там, где есть факты, я это буду помечать, а где лишь моя версия — тоже буду.
Итак, меня остановили в тот момент, когда я ехал по пустому шоссе, не совершая ни малейшего маневра (факт). Попросили пройти в патрульную машину (факт) и начали составлять протокол (факт). А на мое "что я нарушил?" дали ответ: "Обгон с выходом на встречку с пересечением сплошной линии разметки, пять месяцев лишения прав" (да, это версия, наказание за встречку — от 4 до 6 месяцев, но мне врезалось в память про пять).
Я спросил, в каком же месте, черт побери, я эту сплошную разметку пересекал, но инспектор Кузнецов ответил, что в протоколе увижу (моя версия). Я попросил представиться второго инспектора, который не был Кузнецов, но он, ухмыльнувшись, сказал, что не будет, раз его имени не будет в протоколе (моя версия. Что его звали Семенов, я узнал много позже). Я спросил, могу ли ознакомиться с фотофиксацией (камера в патрульной машине была), но анонимный Семенов ответил, что "все будет в суде" (моя версия). Я сказал, что хочу рассмотреть дело по месту жительства, но Кузнецов с Семеновым захохотали, что "с 1 января все отменено" (нагло врали, но про "нагло" — все же версия). Затем мне выписали временное удостоверение, забрав водительские права.
Все, я превратился в ЛВОКа — эту аббревиатуру используют юристы, чтобы скрыть имя клиента. Во ЛВОКа, совершившего правонарушение, предусмотренное частью 4, статьи 12.15 КоАП. В протоколе значились также места греха и суда.
Господа читатели, господин судья! Ваша честь! Клянусь, что в обозначенном месте я ни на какую встречку не выходил! (Моя версия.) И учтите также, что на этом отрезке прерывистая разметка! (Факт.)
Я просто не знал, что доказательство этого факта займет у меня 5 месяцев и тьму сил. То есть что инспектор Кузнецов, этот достойнейший джентльмен, в прогнозе грозящих мне сроков будет прав.
И еще я не знал, что с того момента, как вы превращаетесь во ЛВОКа, государство превращается для вас в мясорубку, цель которой сделать из вас фарш.
Друзья у вас с этого момента другие: диктофон, фотоаппарат, видеокамера, деньги (они понадобятся, да хотя бы на юристов) и ваши друзья. Разъясняю.
Психология ЛВОКа
Это я сейчас расслаблен и поигрываю словами. А срок, отбываемый в качестве ЛВОКа, я отбывал в шоке. Ну, представьте: ехал, остановили, обвинили, отобрали, ухмылялись (моя версия), не представлялись (моя версия). Сразу скажу: взятку не вымогали (моя версия). Ну, или я этого не понял (факт). Когда гайцы хотят денег, они ведут себя как цыпы-ляли, типа, да как же так, товарищ водитель, нарушаем, а наказание сами знаете какое, вот на память вам снимочек... Мои же — откровенно хамили (моя версия), гаркнув подошедшей жене: "А вы вообще не фитюкайте!" (версия наша с женой). Может быть, у них был план по выездам на встречку (моя версия). Не знаю (факт).
Моя жена, по счастью, была мудрее меня. Она, выслушав гаишный совет, фитюкать и правда не стала, зато обфотографировала патрульную машину (потом пригодилось). А дома налила валерьянки, сказала: "Не психуй!" и велела поутру звонить всем-всем-всем.
Звонки дали результаты. Во-первых, мне предложили вытащить права из ГАИ за 20 тысяч рублей (это по-божески: мне жизнь не по лжи вышла дороже). Во-вторых, сосватали юриста Петра, который суды по встречке уже выигрывал. В-третьих, у меня нашелся добровольный помощник, он же защитник — чернобылец Сергей Кулиш. (Он когда-то принимал участие в одной моей телепрограмме, но я понятия не имел, что, будучи инвалидом, он сам несколько раз сталкивался с беспределом гаишников, в результате чего превратился в Робина Гуда, готового помочь каждому заблудившемуся в юридическом Шервудском лесу.)
В-четвертых, я раз семь прочел статью 1.5 КоАП про презумпцию невиновности, гласящую, что "лицо, привлекаемое к административной ответственности, не обязано доказывать свою невиновность" — за исключением нарушений, зафиксированных камерой.
Но я еще не знал, что мясо, попавшее в мясорубку, сколько угодно может орать, что не виновато. Презумпцию, торжество закона и прочее — это вы оставьте для баловства в каком-нибудь модном твиттере.
Поведение ЛВОКа
Должен сказать, что, несмотря на валерьянку, презумпцию, звонки друзьям и помощь зала, я психовал сильно. Было отчего. Например, ущемить в правах вас может только суд (мой был назначен на 20 июля), а до этого вам выдают временное удостоверение. Которое является пустой бумажкой, например за границей, куда мы с женой собирались в отпуск. Причем на машине. Так что отпуск отменился.
Затем я испытал комплекс заключенного: это когда невиновный, будучи посажен в тюрьму, вскоре находит, что виноват, и вина гложет его сердце, как в твиттере червяк губернатора Зеленина глодал кремлевский салат.
Я мучился. Кулиш объяснял, что мы должны непременно перенести рассмотрение дела из Рощино в Петербург. Потому что — а он суды проходил — мировые судьи обычно штампуют обвинения местных ГИБДД, а судье в Петербурге выборгский гаишник не указ. Хотя закон и суд — это у нас разные вещи, потому что вот, например, по закону я имею полное право ознакомиться со своим делом безо всяких ограничений, а вот сейчас мы поедем в Рощино и увидим, как там оно на самом деле.
И мы поехали.
ЛВОК и закон
Представьте себе, любезный читатель, облупившееся здание, напоминающее привокзальный сортир депрессивного полустанка. На грязной стене — масляной краской три буквы. Вторая — "у".
Это и есть мировой суд поселка Рощино Ленинградской области, где мы с Сергеем Кулишом пытаемся снять копию с моего дела. И слово "суд", написанное кривыми буквами на стене,— единственная визитная карточка находящегося внутри заведения. Впрочем, внутри не до нас, близость президента Медведева вылились в спешный ремонт. Где мое дело? Девушка-секретарь недовольно объясняет, что все на совещании в области и выдать дело для ознакомления может только другая девушка, которая тоже там же. Извините, а где тут у вас для посетителей туалет? А для посетителей, товарищ, у нас тут кусты за углом.
Получается, ради орошения кустов проделали путь в 130 км.
А у Кулиша, забыл сказать, рак желудка, и этот желудок практически вырезан, и мне стыдно, что Кулиш не просто мне помогает, но заставляет меня ехать на трассу, вести видеосъемку участка, привязывать эту съемку к дорожным знакам и показаниям GPS и вообще тратит на меня который день, комментируя с неотвратимостью Хроноса: отказали в перенесении дела по месту регистрации автомобиля — незаконно... потребовали для этого переноса тьму справок — незаконно... пристав не пустил в суд в назначенный час суда — незаконно... сам судья в этот час отсутствовал — незаконно... и записывал все эти незаконности на диктофон, и снимал на видео (пристав отказался дать под камеру объяснения, почему не пускает,— незаконно...).
Он въедливый такой парень, Кулиш. Поэтому мы все же добились, чтобы дело передали по месту моего жительства в Петербург.
За окном было душное, жаркое, невыносимое лето 2010-го.
ЛВОК и суды
Мы спасались от жары на даче. Сергея эксплуатировать было совестно, и я нанял юриста Петра, а Петр организовал запросы в дорожные службы по поводу разметки там, где мне инкриминировали встречку. Это тоже долгая история: в службы надо было ездить, и с утра не было приема, а потом был обед, а потом письма отказывались регистрировать — я же говорю, мясорубка.
Петр узнал, что дело из Рощино уже отослали. Предупредил, что почта идет неделями, если не месяцами. Я звонил в суд, телефон был занят, потом трубку не брали, потом снова занят — у них, как потом выяснилось, тоже был ремонт, им было не до меня. Зато я получил, наконец, схему разметки: ну правильно, всюду пунктир. А еще я ждал телеграммы или повестки, заглядывая в почтовый ящик чаще, чем Колумб глядел в подзорную трубу. А потом позвонил Петр и сказал, что мое дело в суде рассмотрели без меня. И что мы его проиграли. И что я дважды извещался о заседаниях телеграммами (вранье! — моя версия), и что в деле есть уведомления о рассылке телеграмм: одной — на неверный адрес, другой — на неверную фамилию (факт).
Закончилась лето, спала духота, дикий виноград на балконе налился краской стыда, Петр подавал жалобу на решение мирового судьи, районный судья назначал повторное заседание и вызывал свидетелем инспектора Кузнецова, выпал снег, и я испытал чувство злорадного (каюсь!) удовлетворения, когда в суде Кузнецова допрашивал, а допрашивал его я с пристрастием. Приятно было видеть, как отважный офицер на голубом глазу отказывается признать видеокамеру в патрульном автомобиле и как меняется его лицо (вместе с глазом), когда ему показывают разметку на трассе, выкладывают схемы, приводят аргументы.
В общем, серым вечером 25 ноября 2010 года, когда хилое зимнее северное солнце с головой забралось на ночевку в тучи, я был оправдан в связи с отсутствием "состава административного правонарушения".
ЛВОК перестал быть ЛВОКом. Ура?
Держите карман шире!
Конец ЛВОКа
Последним приветом от мясорубки было то, что мое водительское удостоверение отправили не в суд в Петербург, а в ГИБДД в Выборг. Как написал в материалах дела рощинский мировой судья — дабы избежать утраты.
В начале декабря еду по заснеженной разбитой двухрядной трассе международного значения "Евразия" (а иных, кроме двухрядных, шоссе к северу от Питера нет: любой обгон — выход на встречку), дабы вернуть отнятое. Спасибо, что не пришлось лететь в Магадан. Утром я уже был у заветной двери. Инспектор, как оказалось, принимал дважды в неделю, и мне повезло, что день был приемный. Но прием начинался после обеда. На двери был список необходимого: медсправка, копия медсправки, конверт с маркой, выписка из базы данных — я позвонил Петру, он сказал, что незаконно "абсолютно все".
В обед страждущих закона выставили на мороз, на улицу, за порог.
После обеда я вошел в кабинет с решением суда. Человек в форме равнодушно ответил, что он такого решения не получал, так что будет звонить и проверять. Скамейка в коридоре, ждите.
Я ждал минут сорок, вслушиваясь в разговоры за дверью. Никто никому не звонил. И тут я, все терпевший с июля, не выдержал и сорвался, набрав заветный московский телефонный номер, который — я клялся — не буду набирать никогда. Номер, выслушав меня, хмыкнул и обещал перезвонить. И через пять минут перезвонил, покровительственно прорычав: "ТЕБЕ-В-ВЫБОРГЕ-НУЖЕН-НАЧАЛЬНИК-КОЗЛОВ!" "Это понятно,— буркнул я,— зовут начальника как?" — "Владимир Анатольевич! Назовешь ему фамилию такого-то и тут же наберешь вот этот вот номер!"
Но я должен признать, что Владимир Анатольевич Козлов оказался куда более проницательным и тонким человеком. Я едва успел отметить его сканирующий взгляд, как он был со мной не просто доброжелателен, но предупредителен и мил. А едва я начал произносить важную фамилию, как он уже махал рукой — какие звонки, ничего не надо! — и переводил разговор на литературу, и показывал фото президента Медведева с автографом, и, полагаю, готов был предложить у него погостить. После чего вызывал к себе подчиненного, мурыжившего меня, и ледяным тоном потребовал удостоверение вернуть и об исполнении доложить.
Через минуту инспектор, прижимая к уху плечом мобильник и не переставая обсуждать чей-то диатез, раздраженно пододвинул ко мне пластиковую карточку с моим фото.
Мясорубка остановилась, или приостановилась — так будет вернее.
Я вышел на свободу к жене, как выходят на свободу. Жена поздравляла.
А я, поздравляя, в свою очередь, сотрудников ГИБДД с Новым годом, признаю их правоту в одном: в их абсолютном, нутряном убеждении, что наказания без преступления не бывает.
Именно с этими словами, если помните, Глеб Жеглов отпускал в объятия гражданки Желтовской профессора Груздева. Поясняя: "Надо было вовремя с женщинами своими разбираться".
Я-то думал, что с женщинами своими разобрался лет двадцать назад, когда женился.
Но я забыл про ту, которая родина-мать.
Я в следующей жизни исправлюсь.