Расходное место

С главной улицей Цюриха меня обычно связывает вовсе не элегантный и одновременно основательный магазин Cartier (в доме N 47), не старейшие часовые мультибренды Les Ambassadeurs (в 64-м) и Bucherer (в 50-м) и даже не новаторский бутик IWC (в 37-м доме). С Банхофштрассе меня обычно связывает краснобокий трамвай 11-го маршрута, который приезжает сюда, в этот сверкающий огнями, баснословный, словно Wall Street, исторический и банковский центр, из пригорода Эрликон, где я (по причине скромных личных средств) живу в Цюрихе. Некогда рабочий (насколько в Швейцарии что-то может быть рабочим, пролетарским) Эрликон, однако, сегодня часть самого Цюриха, был отдельным микроскопическим, но гордым городишкой, который включен в состав самого безопасного города мира после постройки кольцевой автодороги и нового офисного квартала. Я, надо сказать, очень люблю 11-й маршрут, а Банхофштрассе — моя любимая швейцарская улица, с ней не поспорят даже известные женевские золотые мили Рю де Рон и Рю де Конфедерасьон, где щебечут на французском языке, перемешанном с украинским суржиком.

Как это уже очевидно из названия, улица связана с вокзалом, вернее, с главным вокзалом Цюриха, могучим зданием, накрытым стеклянным сводом,— здесь до сих пор можно курить, почти все пространства считаются перроном. Здание главного вокзала задает архитектурный тон улицы. Это циклопический банковский протестантский и конструктивистский стиль, вошедший в силу в начале 1920-х годов, распустившийся колоннами и пилонами в 1930-х и окончательно завершенный в конце 1970-х. Здания рубежа XIX-XX веков на Банхофштрассе, а также монотонные конструктивистские постройки чередуются с современной так называемой стеклобетонной застройкой. Возведение таких "современных" площадей, в которых обыкновенно сидят банки, стало возможным в 1970-х, когда в Конфедерации был принят новый закон о строительстве. Денег, конечно, никто не жалел, поэтому те "стекляшки" и сегодня выглядят модными и стильными.

Банхофштрассе растянулась на пять трамвайных остановок: она завершается в небольшом буколическом садике, называемом Burkliplatz, через дорогу — Цюрихское озеро. По субботам здесь, в садике, толкаются одетые в Loro Piana и Louis Vuitton коллекций 2001 года собиратели старых автомобилей, букинисты, цветочники, коллекционеры значков и открыток. Их неспешный досуг рассекают стайки бегунов всех возрастов: немецкоговорящая Швейцария в отличие от франкоговорящей части спортивна. В Женеве, например, тоже можно увидеть бодро бегающих по набережной людей, но это заброшенные в Швейцарию сотрудники различных международных миссий и ООН. Настоящий женевец утром от силы погуляет с собакой в ожидании первой чашки кофе с корицей. Настоящий женевец редко бывает доволен жизнью и почти никогда не любит своего города, справедливо считая Женеву самым скучным и пустым местом на земле: "О чем говорить? Здесь нет даже приличного театра!"

Иное дело — поджарый голубоглазый обитатель Цюриха, посетитель концертов и экспозиций в Kunsthalle, "выгуливающий" на холодном утреннем ветру вчерашнюю вечернюю треску или сосиску. Женевец проклянет свирепого Кальвина и расскажет анекдот о комьюнити современных кальвинистов. Житель Цюриха о своем пухленьком Цвингли отзовется со всем почтением. Честный протестант Цюриха думает так: работай с шести утра, ешь шоколад в девять утра, спи после половины девятого вечера, ходи в Оперу по субботам, лови рыбу по воскресеньям и ежедневно складывай деньги в банк. На день рождения подари часы Patek Philippe, на выходные — в чертов Давос, в отпуск — в рекомендованный коллегой Лаос, где, как пишут наши газеты, опять нарушаются права человека. Занудно, не так ли? Но, увы, такова эта самая жизнь, и надо жить, как ни крути.

Банхофштрассе удивительна тем, что это реально действующая городская улица, а не шопинг-тур для туриста: здесь есть бюджетный продуктовый магазин Coop. В буржуазном универмаге Bongenie с новыми шляпами толкаются старушки, живущие в районе Долдера. В Cartier в пятый раз наматывает на себя лакированный черный ремень глава районного отделения UBS (этот банк, который пресса в последние годы много раз пинала, вновь на финансовом коне). В магазине IWC с лупой сидит владелец аптеки, что рядом с отелем Eden. Да и сам процесс покупки в магазинах Банхофштрассе всегда подчеркнуто удобен, галантен и высокоточен. Здесь практически не держат глупых молоденьких "кружевниц", какие встречаются в той же Женеве,— у прилавка и за кассой только опытные дамы, способные поддержать разговор о минутном репетире, китайском лаке, кодовом замке, зимней резине, фолио Шекспира или капустной кочерыжке как минимум на трех языках.

В конце концов, на Банхофштрассе видели с продуктовыми пакетами самого главного русского швейцарца — Владимира Ленина. Вождь русской революции жил неподалеку, на Шпигельгассе, 7, и активно посещал местные пивные, периодически грозя кулаком или шахматной пешкой злодеям Мартову и Каутскому. По поводу жизни Ленина в Швейцарии в целом и в Цюрихе в частности написано немало исторических, коммунистических и политических страниц, но мне кажется справедливой вот такая история. Быть может, это анекдот, миф.

Итак, рассказывают, будто в начале 1930-х годов младшая сестра почившего вождя Мария Ильинична Ульянова гостила в Цюрихе (выезд на лечение в Европу дозволялся высокопоставленной номенклатуре) и обратилась в местный банк. Очень пожилой служитель банка, закончив полагаемые операции с товарищем Ульяновой, спросил: известный родственник ваш когда-то открыл у нас в банке счет и получил от нас сберкнижку, с тех пор не заходил, но счет работает, все капают проценты, не угодно ли забрать, быть может? Какова бы ни была реакция "Машеньки", любимой сестры главного строителя коммунизма, нам сегодня ясно одно: храните деньги в швейцарской сберкассе на Банхофштрассе. И потратить их стоит здесь же.