"Русское радио" рассталось с Эфиром. "Русское радио" отказалось от врученной ему премии Попова. Его ведущий Николай Фоменко в знак протеста вдребезги разбил кувалдой полученный приз — 60-сантиметровую позолоченную статуэтку бога Эфира.
Выступал известный шоумен против существующей системы присуждения премии Попова. В специальном обращении "Русского радио" говорится: "Судить о том, кто же лучший, предлагалось отнюдь не независимому жюри — его членами были представители радиостанций. Естественно, когда судишь о прямых конкурентах, не всегда хочется делать это объективно. Мы отказываемся от врученной нам премии, а также от дальнейшего участия во всех мероприятиях, связанных с вручением профессиональных премий без участия независимых членов жюри". По существующей схеме определения победителей всем работникам радиостанций вплоть до секретарш и водителей предлагалось заполнить анкеты и указать лучших. Штаты радиостанций сильно разнятся, поэтому шансы одних увеличиваются, а других уменьшаются просто за счет количества поданных анкет.
Учредителями премии Попова в числе прочих являются Федеральная служба телевидения и радиовещания и комитет по СМИ и телекоммуникациям правительства Москвы. После своего демарша "Русское радио" призвало их взять вручение профессиональной радиопремии под свой контроль.
Балет
Танцы по Станиславскому. Усилия Немецкого культурного центра им. Гете, радеющего о российском танце больше, чем кто-либо в нашем отечестве, на этой неделе увенчались успехом. На сцене Театра им. Моссовета прошел спектакль "На земле" немецкого хореографа Саши Вальц — первый образец российско-германского сотрудничества в области современного танца. Половина занятых в спектакле актеров — русские, из самой радикальной московской труппы "Класс экспрессивной пластики" Геннадия Абрамова.
"Сосватал" Сашу с абрамовцами три года назад неутомимый Кан-Аккерман, глава Немецкого культурного центра. В 1997-м произошла "пристрелка": за две недели мастер-классов хореограф-гиперреалист изготовила с российскими "экспрессивными импровизаторами" развернутый этюд на темы своей "Аллеи космонавтов". Общий язык был найден, появились и свежие идеи: под воздействием русской душевности убежденная урбанистка Саша решила сделать свой новый спектакль о селе. Подыскали подходящую натуру — легендарную Любимовку, подмосковное имение Константина Алексеева-Станиславского. Первые репетиции прошли прямо в полях. За две репетиционные недели сельская жизнь — загаженная речушка, развалившееся имение, отсутствие связи с цивилизацией — произвела на хореографа неизгладимое впечатление. Порожденный им каскад фантасмагорических образов и метафор три месяца упорядочивался в Берлине, где в ноябре 1998-го и состоялась премьера "На земле".
Спектакль о разрыве природных связей — человека с окружающей средой и с самим собой — сделан в лучших традициях немецкого танцтеатра: земля на планшете сцены, всамделишный водоем, мудреные, но натуралистичные метафоры, агрессивная брутальность и высокий строй мысли. Что с русско-германской копродукцией будет дальше, неясно: после запланированного мирового турне абрамовцы вернутся в свой бездомный "Класс", а вводить других исполнителей в готовый спектакль — не в правилах Саши Вальц.
Выставки
Сто современников Пушкина. В Музее личных коллекций ГМИИ им. Пушкина открылась выставка "Современники Пушкина. 100 акварельных портретов из парижского собрания". Эту экспозицию предоставила парижская галерея русского искусства "Попов и Ко". По словам ее нынешнего владельца Мориса Барюша, целиком коллекцию не показывали публике почти полвека.
"Попов и Ко" — одна из старейших не только во Франции, но и вообще на Западе зарубежных галерей, занимающихся русским искусством. Ее основал в 1920 году русский офицер Александр Попов. В прошлом киевский антиквар, Попов, оказавшись в эмиграции, стал работать по профилю. Он собрал превосходную коллекцию русского фарфора и графики XIX века. Сдатчиков было в избытке: российские благородные фамилии вывозили из Совдепии портреты предков, которые из сувениров превратились на парижском арт-рынке в ликвидный антиквариат. Перекупившие галерею 30 лет назад парижские антиквары Барюш увеличили коллекцию почти в два раза. Теперь в ней более 100 акварельных и карандашных портретов аристократической и интеллектуальной элиты русского общества первой половины XIX века. В той или иной степени эти персонажи имеют отношение к Пушкину: семейство поэта Вяземского (он с ним был дружен), Кочубеи (младшая дочь сановника была первой любовью поэта), наконец, Николай I, преследовавший поэта, но покровительствовавший его семейству.
Французы-пушкинисты называют коллекцию "энциклопедией русской жизни". Ценность этой энциклопедии повышается тем, что написана она мастеровитыми Петром Соколовым, Карлом и Александром Брюлловыми, Орестом Кипренским, Владимиром Гау, Кристиной Робертсон и другими мэтрами "водяных красок и ватмана".
Театр
Гамлет на арене. На этой неделе в московском Цирке Никулина на Цветном бульваре будет показан спектакль Петера Штайна "Гамлет".
Сам по себе дебют любимой цирковой арены в качестве театральной площадки любопытен, но в нем нет ничего особенного. В конце концов, история знает немало примеров "циркизации" театра. Еще соотечественник Штайна Макс Рейнхардт в начале века приучал театральных зрителей сидеть на цирковых трибунах, а актеров чувствовать публику спиной. Были такие опыты и в России. Правда, штайновский спектакль изначально предназначался вовсе не для цирка. Его пространственное решение, скорее, напоминало боксерский ринг. Но занятые в "Гамлете" актеры не боятся некоторого легкомыслия арены, чуждого духу самой трагической из трагедий,— они готовы играть даже в цирке.
Самое любопытное заключается в том, что спектакль возобновляют по требованию исполнителей, без всякой коммерческой выгоды для продюсера — Международной конфедерации театральных союзов. Дело в том, что звезды московской сцены, занятые в "Гамлете", взбунтовались против стандартной схемы обычного европейского театрального проекта: сборная команда артистов, иностранный маэстро-режиссер, короткие интенсивные репетиции, месяц ежевечернего проката, а потом, если нет приглашений на гастроли,— до свидания.
А с гастролями у штайновской постановки не клеится: российские продюсеры не могут собрать денег, а зарубежным спектакль не слишком приглянулся. По западным меркам "Гамлета" должны были спокойно списать в историю. Тем более что прагматичный Штайн бросил свое московское детище на произвол судьбы. Однако привычка играть спектакли долго и регулярно вошла в плоть и кровь русских актеров. Они были так настойчивы, что трагедию пришлось возобновить. В актерском датском королевстве "Гамлету" умереть не дадут.