В Петербург из Москвы переехала выставка немецкого художника Хорста Янссена. Более ста работ покойного друга представляет в России его издатель и хранитель его наследия Тете Беттгер. Открывать выставку художника приехала вся его семья (на фото).
Биография Хорста Янссена на удивление скучна. Родился в 1929-м и повоевать не успел, с 45-го до самой смерти в 95-м безвыездно жил в Гамбурге, имел семью с детьми и внуками, хорошо продавался и жил за счет собственного искусства, был верен рисунку и гравюре, особых формальных изысков себе не позволял. Все это для художника ХХ века почти неприлично. Несколько психушек и то, что он почти никогда не бывал полностью трезв, дела не меняют. Однако настойчивость Янссена на собственном праве на внешнее однообразие жизни и творчества принесла свои плоды.
Янссен был талантлив и работоспособен. Ремесло рисовальщика и тем более гравера требует немалых технических навыков и бесспорной точности руки. Свидетельств тому на выставке в Эрмитаже в изобилии. Тончайшие рисованные виньетки автопортретов и "каприччо" на тему портретов великих старцев Моцарта, Рембрандта, Гофмана, Вольтера, Мирабо. Жесткая эстетика ранних ксилографий. Сложносочиненная вязь романтических пейзажей и натюрмортов. Общего настроя и единого стиля как бы нет. Янссен то оборачивается мрачным или сладким немецким романтиком, то заигрывает с русскими сюжетами, то кивает в сторону постмодернистов с их играми со старым искусством. Он не чужд ни гротеску, ни кошмару. Он как бы со всеми, но ни с кем конкретно. Хороший традиционный европейский художник. Первые две характеристики при всей их банальности на самом деле можно применить не к такому уж большому количеству умеющих рисовать современных художников.
Кира Ъ-Долинина
Поздравление в стиле "Октября"
Главному редактору журнала "Октябрь" писателю Анатолию Ананьеву исполнилось 75 лет. Юбиляра поздравил президент Путин: "Издание, развивая великие гуманистические традиции русской литературы и лучшее, что есть в отечественной журналистике, несет в общество новые идеи и принципиальную гражданскую позицию".
Некоторая новация состоит в том, что президентское славословие напирает не так на заслуги юбиляра, как на возглавляемый им печатный орган: "Российские читатели впервые познакомились со многими ранее запрещенными работами мастеров словесности, 'властителей дум' именно благодаря 'Октябрю'. Журнал вернул нам 'Реквием' А. Ахматовой, 'Жизнь и судьбу' Ю. Гроссмана..."
Все правда. Ирония, однако, в том, что неподцензурная русская литература прямо противостоит угрюмой стилистике партсъездов, в которой исполнено путинское приветствие. Зато ей соответствуют традиции "Октября", наиболее косного и медлительного из всех толстых журналов и единственного, который щедро отдает свои страницы под пространные сочинения своего же главного редактора.
Иван Ъ-Рублев