Ник Реннисон "Шерлок Холмс: Неавторизованная биография"
АСТ; "Астрель"; "Полиграфиздат"
У Шерлока Холмса в действительности нет биографии — его автор не потрудился ему ее дать, чем обеспечил пространство для бесконечного количества последующих интерпретаций. При том, сколько нам вроде бы известно о Шерлоке Холмсе — о его дедуктивном методе, игре на скрипке, потрясающей памяти и таланте к фехтованию,— мы не знаем о нем практически ничего. В такой недоговоренности часто оказывается секрет самых привлекательных литературных героев, однако применительно к Холмсу англичанин Ник Реннисон счел ее ошибкой, которую необходимо исправить — или скорее лазейкой, которой необходимо воспользоваться. В придуманной им биографии Шерлока Холмса он пытается вписать выдуманного героя в контекст викторианской эпохи, сочиняя как его родословную, так и болезни его ближайших родственников, выкопанные из архивов цитаты его далеких предков, артистическое прошлое его приехавшей из Парижа бабушки и прочую лабуду. Идея, казалось бы, невероятно увлекательная, но почему-то получается скучновато. Сначала автор долго, с непередаваемо серьезной интонацией исследователя, описывает, как Шерлок с Майкрофтом служили королеве, а потом рассказывает про бедного Ватсона, который смог жениться на Мэри Морстен только благодаря тому, что сокровища Агры утонули в Темзе. По утверждению автора, Дойль выдумал, что выдумал Холмса, но он вместе с Ватсоном, Мориарти и прочими существовал на самом деле, водил дружбу с Оскаром Уайльдом, работал на секретную разведывательную службу, выполнял заказы Папы Римского. Со всей своей эксцентричностью, Холмс, однако, не влезает в реальность — если же его убрать, то книга Реннисона получится вполне добросовестной историей того, как в скучной викторианской Англии родилась совершенно не скучная преступность, для борьбы с собой потребовавшая совсем уж не скучного героя.
Майк О'Махоуни "Спорт в СССР"
"Новое литературное обозрение"
К западному исследователю, пишущему книги о советской и русской культуре, всегда относятся с некоторой смесью восторга и настороженности: вроде бы и приятно, что про нас пишут, но наверняка чего-нибудь да соврут. Англичанину Майку О'Махоуни, давно занимающемуся научными исследованиями советской культуры с ее культом физкультуры и спорта, удается быть убедительным благодаря огромному количеству собранных материалов, прежде всего связанных с советским искусством. Более того, самых авторитетных исследователей советской культурной семиотики, Игоря Голомштока и Бориса Гройса, автор этой книги обвиняет в некоторой предвзятости, в ненаучной антисоветскости. Самому же Махоуни удается оставаться в рамках научного исследования, но тема настолько интересна сама по себе, что сухость авторского стиля не становится помехой чтению. Притом что о системе семиотических координат советской культуры все давно сказано и написано, так что автору остается только наложить на эту систему представления о спорте, изменявшиеся от 1917 к 1970-м годам. О'Махоуни пишет о том, как спортсмен сначала стал героем официального искусства — раньше, чем культ спорта зародился в любой другой стране, правда, сопоставления с Третьим рейхом в этой книге нет,— а затем превратился в антигероя искусства неофициального. Выстраивается целая мини-модель истории искусства, от иконоподобных спортсменок Александра Самохвалова и летающих в небе на своде станции метро "Маяковская" спортсменов Дейнеки до комических "спортивных фигур" Гриши Брускина, воплощающих абсурдность позднесоветских героев.