"Я благодарен Карпову и Каспарову за то, что они боролись за пост президента"

С момента выборов президента Международной шахматной федерации (FIDE) прошел месяц. Бывший президент Калмыкии КИРСАН ИЛЮМЖИНОВ, который одержал на них победу над 12-м чемпионом мира Анатолием Карповым и продолжит руководить FIDE, рассказал “Ъ” о том, какие факторы принесли ему успех в Ханты-Мансийске и что он собирается делать на единственном оставшемся у него посту в следующие четыре года.

— Сразу после выборов в Ханты-Мансийске вы, кажется, начали снова активно путешествовать по миру, словно избирательная кампания не заканчивалась. В Москву вы ведь приехали из Бильбао, где проходил финальный турнир серии Большого шлема?

— Нет, из Болгарии — успел заехать туда после Испании. У меня очень насыщенный график. План предварительно расписан на четыре года вперед: получается по пять-шесть стран в месяц. В Бильбао мы ездили по приглашению руководителей Большого шлема (серия, объединяющая несколько шахматных супертурниров.— “Ъ”). Встретились с ведущими шахматистами — с Вишванатаном Анандом немного поговорили, Алексеем Шировым, с организаторами серии. Они, кстати, не скрывали, что финансовый кризис и на них сказался, и сообщили, что хотели бы свои турниры проводить под эгидой FIDE, включить в календарь федерации, упорядочить с нашей помощью призовой фонд. В общем, с их стороны я увидел желание объединиться, позитив.

Еще там был разговор с представителями местной мэрии по программе "Шахматы в школе". В Бильбао ведь шахматы преподают школьникам: 3 тыс. детей ими сейчас занимаются. Для меня эта программа — одна из ключевых. За четыре года я хочу сделать так, чтобы в большинстве стран, входящих в FIDE, шахматы были включены в школьную программу.

— А чем вы занимались в Болгарии?

— Открывали в Пловдиве клубный еврокубок. Это очень интересный турнир: играют многие сильнейшие шахматисты мира, но часто за клубы из других стран. За российские, например, выступают болгарка Антоанетта Стефанова, Борис Гельфанд (Израиль), итальянец Фабиано Каруана и многие другие. А главная встреча была с руководителями Федерации шахмат Болгарии и Сильвио Данаиловым, которого избрали президентом Европейского шахматного союза. Клубный чемпионат Европы стал первым его мероприятием в этой должности. Кроме Данаилова, там было практически все руководство Европейского шахматного союза — генеральный секретарь, вице-президенты. Они пригласили на официальное открытие своего офиса в Белграде в декабре. А с людьми из Шахматной федерации Болгарии мы обсуждали вопросы, связанные с проведением первой международной конференции по истории возникновения шахмат.

— А зачем она нужна? Все ведь знают, что шахматы — игра индийского происхождения?

— Это версия. А вот вы знаете, что в Пловдиве найдены древние шахматы? А это один из старейших городов Европы. Есть еще варианты, какая страна — родина шахмат. Сначала про Индию говорили, потом — про Персию. В позапрошлом году я был в Монголии, и ее президент мне показал шахматы, которые обнаружили, когда искали могилу Чингисхана и раскопали курган. Проверили их примерный возраст — оказалось, 3,5 тыс. лет. Индийским — максимум 2 тыс… Или в Латинской Америке мы были — в Перу тоже шахматы найдены. Как они там очутились? В общем мы договорились провести в Государственном университете Софии конференцию, пригласить на нее ученых из разных стран и выяснить, откуда шахматы взялись.

— Куда поедете теперь?

— Например, у меня есть приглашение от Федерации шахмат США и мэрии Нью-Йорка. Вы же знаете, что там сейчас идет спор, что строить рядом с Ground Zero? Многие не поняли, когда возникла идея возвести там мечеть. Возникла опасность серьезного межконфессионального конфликта. Так вот, я выступил с инициативой выкупить там землю. У нас уже есть спонсоры — российские, английские компании. Они готовы приобрести участок и возвести на нем здание в 24 этажа в виде шахматного короля — всемирный шахматный центр. Проект уже подготовлен. В нем мы хотим разместить международную шахматную академию для детей. Каждый год будем проводить турнир памяти жертв 11 сентября 2001 года. А до Америки у меня в графике поездка в Дубай. Там тоже переговоры о введении шахмат в школьную программу.

— Думаете, идею насчет всемирного шахматного центра поддержат в Америке?

— Дискуссия развернулась, но большинство граждан США, насколько я знаю, поддерживают ее. Она ведь очень необычная и, скажем так, правильная — не казино, не дискотека. И здание украсит облик Нью-Йорка.

— Вы всерьез верите, что построите всемирный шахматный центр?

— Два года назад, когда FIDE только запускала идею строительства подобных шахматных центров, в нее мало кто верил. А теперь мы подписываем договор с Рустамом Миннихановым о возведении такого центра в Казани к Универсиаде 2013 года. Правительство Монголии выделило нам землю в Улан-Баторе: мы заложили первый камень в строительство. В Ашхабаде в центре города выделяет место президент Туркмении. С другими странами также ведутся переговоры. Проект немножко затянулся из-за кризиса, но о его остановке речь не идет.

— Давайте вернемся назад — к выборам президента FIDE. Обстановка вокруг них, согласитесь, была напряженной. У вас был сильный соперник — Анатолий Карпов. Его сторонники подавали иск в Международный спортивный арбитраж (CAS), требуя аннулировать ваше выдвижение… Со стороны казалось, что вы должны были волноваться за свое место. Это так? Или вы были уверены в победе?

— Когда правда на твоей стороне, это придает уверенности. Был такой старый советский фильм "Председатель". Идут выборы председателя колхоза, колхозники собрались. Председателю задают вопрос: какая у него программа? Он выходит и говорит: "А чего мне рассказывать? Моя предвыборная программа в ваших закромах". Его снова избрали главой колхоза. У меня было точно так же. Я произнес совсем короткую речь. Сказал о том, что моя предвыборная программа — это 15 лет работы президентом FIDE. Что за это время мне удалось объединить шахматный мир, что против меня Карпов и Каспаров, один из тех, кто разваливал FIDE в начале 1990-х. Он ведь в 1993 году вместе с Бесселом Коком создал в Нью-Йорке GMA — Профессиональную ассоциацию гроссмейстеров. Они пытались проводить параллельные чемпионаты мира. Но, конечно, ни спонсоров, ни инвесторов, готовых сотрудничать на долгосрочной основе, в итоге не нашли.

— То есть победа вам досталась без труда?

— Да сложно было, очень сложно. Против меня объединились два чемпиона мира — 12-й и 13-й. Великие шахматисты. У них узнаваемость колоссальная — в любой точке земного шара знают Карпова и Каспарова. Плюс они по стилю, что ли, друг друга дополняют. Карпов — больше "позиционник", у Каспарова — стиль атакующий. Причем предвыборную стратегию строил именно Каспаров. Он сам этого не скрывал.

Вдвоем, сами понимаете, кампанию легче проводить. Если Карпов, допустим, летел в арабские страны, то Каспаров в это же время находился в Южной Америке. Вообще они буквально шли по моим следам. Я приеду в какую-то страну, следом за мной — Каспаров. Я только улетел из Аргентины, вскоре он туда прилетает… С другой стороны, я благодарен Карпову и Каспарову за то, что они выдвинулись. С ними было интересно бороться.

— Некоторые их тезисы шахматному миру очень импонировали…

— Карпов с Каспаровым все время говорили: надо вернуться к золотому веку — к тому времени, когда они спорили за чемпионский титул. Действительно, тогда было золотое время. Но — для двух шахматистов: Карпова и Каспарова. Распределение денег было таким: 90% — на участников чемпионских матчей, 10% — на всех остальных.

Они считали, что в центре внимания должны быть чемпионаты мира. Моя концепция заключается в том, что FIDE — это организация не для двух выдающихся шахматистов, а для миллионов любителей шахмат, для сотен шахматных федераций. В 1990-е годы шахматы стали превращаться в салонный вид спорта. А сейчас в них появилась массовость. Ну кто мог подумать тогда, что в Турции во всех школах — а их 64 тыс.— будут преподаваться шахматы? Или вот Вьетнам. Какое в 90-е годы Вьетнам имел отношение к шахматам? В июне мы проводили на Филиппинах чемпионат стран АСЕАН среди детей. Из 150 медалей примерно 30–40 завоевали вьетнамцы! А Карпов и Каспаров упрямо требовали дать как можно больше полномочий большим государствам — Франции, США, Германии.

— Вас, кстати, не смущает тот факт, что из крупных шахматных федераций большинство поддержали именно Карпова?

— Это на самом деле они так представили. Во время предвыборной кампании все говорили, что Европа чуть ли не целиком поддерживает Карпова. Мы после выборов специально подсчитали количество голосов от европейских федераций — расклад был в нашу пользу. То есть и Европа за нас, не говоря уже об Азии, Африке, Америке… И потом, что значит крупная федерация, большая шахматная страна? Вот Индия, выступившая в мою поддержку, не большая шахматная страна? А Китай? И еще важно, как я получил их голоса. Я должен был приехать туда, изложить программу. В Китае вопрос вообще решался в недрах руководства Коммунистической партии. Он очень значимым для них был.

Или возьмем Израиль. Президент Израильской шахматной федерации Шай Бушинский сначала сказал, что поддерживает Карпова, но так как Израиль — демократическая страна, пусть приедут и изложат свои программы оба кандидата. Приехал Каспаров, потом я. Я два часа отвечал на различные вопросы: есть коррупция в FIDE или нет коррупции, летали ли вы на Марс или не летали, какими вы видите перспективы Шахматной федерации Израиля? Была открытая дискуссия, с привлечением телевидения. Через неделю они собрали в федерации совещание. Прошло тайное голосование по вопросу, кого поддерживать на выборах, и большинством голосов члены Шахматной федерации Израиля выразили поддержку мне. Где тут давление, о котором заявляли оппоненты?

— А иск, рассматривавшийся CAS, вас не беспокоил? Оппоненты ведь полагали, что обнаружили достаточно серьезные нарушения при вашем выдвижении.

— Мне кажется, они туда обратились, когда к середине лета увидели, что я уверенно набираю большинство голосов. Нет, это очень серьезный процесс был. Они наняли лучшую юридическую компанию, много денег потратили — думаю, около $1 млн. В Лозанну от них приехали семь адвокатов, юристов. У нас всего два. Конечно, они надеялись выиграть суд.

— А если бы выиграли?

— Честно говоря, исход процесса большого значения не имел. Высшая инстанция — это все-таки генеральная ассамблея FIDE, конгресс федерации. Я не знаю случаев, чтобы суд отменил выборы в международной спортивной организации. Суд в Лозанне тоже не мог их отменить.

Я просчитал даже, что может произойти при худшем варианте развития событий. Ну снимает суд кандидата с выборов. Но этот кандидат все равно имеет право обратиться к делегатам конгресса, и уже тот решает, допускать его к выборам или нет. Простым большинством голосов.

— День выборов хорошо помните?

— Хорошо. В лагере Карпова и Каспарова была полная уверенность в победе. Почти стопроцентная. Он все спрашивали у нас: "Когда домой поедете, чемоданы уже собрали?"

Тактических уловок с их стороны было множество. Я понял, что, проиграв суд, они решили пустить в ход второй вариант — завалить выборы. Пытались затянуть регистрацию стран, не считать доверенностей — прокси. Главный конек у них был — как распределить людей по залу. Они рассадили по рядам около 20 человек, которые отрабатывали блокирование трибуны. Каспаров периодически вскакивал и кричал: "Второй! Третий! Четвертый! Пятый!" Они у него были по номерам. Так ломали ход проведения генеральной ассамблеи.

Однажды, когда он в очередной раз вскочил и начал кричать, возмутился делегат из Бермудов Ларри Эббен. Он тоже вскочил и обратился к Каспарову: ты, говорит, мешаешь работе! Гарри ошарашенно на делегата посмотрел — и потух. Я спросил, когда все закончилось, у Эббена: "Зачем вы так повели себя?" Он отвечает: "Я трое суток добирался из Бермудов в Сибирь, чтобы поработать. А тут кто-то работу срывает". На конгрессе же и другие вопросы стояли, не только выборы президента.

— Кажется, команда Карпова обвиняла вас в том, что вы, как когда-то поступал прежний президент FIDE Флоренсио Кампоманес, купили делегатам билеты в один конец? Обратные полагались тем, кто "правильно" проголосует.

— Я читал об этом. Ну смешно. Не я же делегатам билеты покупал. В бюджетах национальных шахматных федераций, олимпийских комитетов предусмотрены расходы на участие в конгрессе FIDE. Тем более многие из них прилетели и улетели чартерными рейсами оргкомитета олимпиады.

— А почему в такой принципиальный вопрос превратилось ваше выдвижение от Российской шахматной федерации? История длилась два месяца, скандал на скандале. Для вас и вправду было так важно идти на выборы кандидатом именно от РШФ?

— Важно. Я гражданин России, все время пропагандировал Россию, отстаивал ее интересы. Когда я в 1995 году стал президентом FIDE, у нее не было ни одного представителя в руководящих органах федерации, хотя вроде бы все лучшие шахматисты — россияне. Сейчас ситуация другая. Россия достойно представлена в комитетах и комиссиях FIDE.

Для РШФ я, мне кажется, тоже кое-что сделал. В 1994 году ко мне в Элисту прилетели Гарри Каспаров, Андрей Макаров, который тогда возглавлял федерацию, и Владимир Дворкович (известный арбитр, отец нынешнего главы наблюдательного совета РШФ Аркадия Дворковича.— “Ъ”). Попросили провести чемпионат России по шахматам. В то время они вообще не проводились — денег не было. Я дал $100 тыс. и чемпионат провел. После этого — еще шесть чемпионатов России среди мужчин и восемь среди женщин.

И еще о том, почему этот вопрос для меня был принципиальным. В декабре прошлого года в региональных шахматных федерациях прошло обсуждение того, кого выдвигать на выборы от РШФ. Меня поддержало подавляющее большинство субъектов РФ. Решения были оформлены официально и присланы в РШФ. Аркадий Дворкович не просто так заявил о моем выдвижении, а учтя мнение шахматного сообщества. И я, если помните, еще весной заявил, что пойду на выборы, только если Российская шахматная федерация меня поддержит. Она поддержала. Но Карпов начал мутить воду — и пошли все эти скандалы.

— Знаете, наблюдая за тем, как меняется ситуация, люди из мира шахмат обсуждали, в чей кабинет в Кремле ходит за помощью Илюмжинов, а в чей — Карпов, у кого какой административный ресурс. Вот вы к кому обращались? И нужен ли вам в таких случаях кремлевский совет?

— Когда меня выдвигали в 1995 году, я позвонил сначала Шамилю Тарпищеву — он был председателем Государственного комитета по спорту. Тарпищев сказал, что этот вопрос не курирует, и порекомендовал обратиться к президенту. Я связался с Борисом Николаевичем, который в Барвихе лечился. Говорю: "Предстоят выборы президента FIDE в Париже. Есть возможность возглавить значимую международную спортивную федерацию". Ельцин подумал, потом отвечает: "Все, водружай флаг над Парижем". "Но,— добавил он,— из Калмыкии не уезжай, будешь работать в шахматах на общественных началах". После этого я всегда перед выдвижением обращался за советом к Ельцину.

— Вы дважды избирались, уже после того как Борис Ельцин ушел с поста президента…

— В 2002 и 2006 годах я советовался с Владимиром Путиным.

— А сейчас вам кто такой совет дал — Владимир Путин или Дмитрий Медведев?

— Я спросил его и у президента страны, и у премьер-министра. Это, на мой взгляд, естественно. В конце концов, я являюсь членом партии "Единая Россия". Я задавал вопрос: целесообразно или нет идти на выборы? Мне сказали, что да, это нужно. А если бы сказали: не иди, я бы не пошел. Но, подчеркну, обратился я к ним уже после того, как получил почти стопроцентную поддержку от региональных федераций — плюс от президентского совета FIDE, заседание которого состоялось в январе в Турции.

— А разве для России было принципиально, кто из двух ее граждан возглавит FIDE? Вы не выдвинулись бы — прошел бы Анатолий Карпов.

— А с чего вы взяли, что возглавил бы обязательно россиянин? Могло так получиться, что выдвинулся бы еще какой-нибудь кандидат. И если бы я не выдвинулся, то не факт, что Карпов выиграл бы. Выдвинулся бы, например, Сильвио Данаилов из Болгарии — и сыграл бы просто на противовесе, собрал бы голоса всех, кто против Карпова. Зря думают, что великому шахматисту обеспечена симпатия всех делегатов. Они понимают, что глава федерации должен быть прежде всего управленцем.

— Как вы думаете, вам будет легче руководить FIDE, не являясь главой Калмыкии? Помогал вам этот пост в шахматной деятельности?

— Скорее, наоборот — пост президента FIDE помогал в деятельности на посту главы Калмыкии. Это же узнаваемость. Через шахматные соревнования в Калмыкию пришло очень много инвестиций, а у меня очень много новых контактов появилось. Глава Калмыкии, например, по протоколу не может встречаться с президентом государства. А президент FIDE может. Хотя и минус, конечно, в совмещении был. С 1995 года у меня не то что ни одного отпуска не было — ни одного выходного дня. 1 января в девять утра я уже выходил на работу. Никаких 8 Марта, 23 февраля… Я больничный даже ни разу не брал.

— Вы, кажется, хотели перенести штаб-квартиру FIDE в Россию?

— У нас несколько офисов — в Элисте, Греции, Сингапуре. Недавно открыли представительство в Москве. А основное мое место пребывания — это шахматный дворец в Элисте. Хотя нет: основное — оно на самом деле в самолете.

— Вы про спонсоров говорили. Их дефицит — это ведь одна из главных проблем современных шахмат?

— Почему вы так решили? Вот мы в Бильбао и Пловдиве побывали. У турниров, которые там проводятся, есть спонсоры. У Всемирной шахматной олимпиады было несколько спонсоров… Спонсоры — это как раз проблема 1995 года. Да я фактически сам тогда содержал шахматы. Около $60 млн инвестировал лично. На матч Анатолия Карпова с Гатой Камским привлек $2 млн — провел его в Элисте. Гарри Каспарову в 2003 году помог найти деньги для игры против компьютера в Нью-Йорке — $1 млн. Шахматы тогда приходилось спасать, удерживать на плаву.

Сейчас таких проблем нет. За право проведения крупных шахматных мероприятий борются по несколько стран. На олимпиаду, которая прошла в Ханты-Мансийске, было пять претендентов. За олимпиаду 2014 года настоящая битва разгорелась. Правительство Норвегии, которая ее выиграла, дало €15 млн! В итоге норвежцы обошли болгар. А в Болгарии шахматы тоже на уровне правительства, президента страны поддерживаются.

На детские чемпионаты по десять стран претендуют. До драк дело доходит. Я не шучу. Один раз даже голосование пришлось переносить — такие страсти разгорелись. Турция и Греция друг с другом "воевали". А на сами детские чемпионаты по 3 тыс. шахматистов приезжают из 100 с лишним стран. Так что я очень удивлялся, когда Карпов и Каспаров говорили про дефицит корпоративных спонсоров. А "Газпром"? THK-BP? Это не спонсоры? Я уже последние три или четыре года личные средства на шахматы не перечисляю, ни один турнир не профинансировал сам.

— А почему шахматисты жалуются, что у них небольшие заработки?

— Жалуются? Ну, всегда кажется, что получаешь мало… И не все жалуются — это точно. Вот мы были в Юго-Восточной Азии. Там встретились с индонезийским гроссмейстером Утутом Адианто. Он сейчас сенатор. На совещании он встал и сказал: "Благодаря Илюмжинову я сделал карьеру". Рассказал, что на те деньги, которые он получил, выступив два года назад в Кубке мира, смог провести предвыборную кампанию и стать сенатором от острова Ява.

На нокаут-системе можно хорошо заработать. Выход в третий-четвертый раунд — это до $20–30 тыс. призовых. Шахматист может уже тренера нанять, спланировать бюджет на год. Мы смотрели цифры за 1995 год: заработки игроков — и мужчин, и женщин — с тех пор увеличились значительно.

— Но чемпионатов мира по нокаут-системе больше не существует.

— Чемпионаты мира по нокаут-системе — это была временная акция, потому что матчей можно было годами ждать: пока там великие между собой договорятся. А мы благодаря этим первенствам, собиравшим сотню шахматистов со всего мира — из Азии и Африки, расширяли географию. Где еще им можно было проявить себя, заработать денег? Эти чемпионаты мира нужны были как раз, чтобы пройти лихолетье, чтобы шахматы окрепли. Теперь, когда шахматисты стали зарабатывать, когда календарь настолько плотный, что для турниров трудно время найти, они могут выбирать. Мы снова перешли на матчи для розыгрыша чемпионского титула. Вернулись, иными словами, к прежней системе.

— "Нокаут" больше не нужен?

— Как не нужен? Остались Кубки мира. Мы, кстати, однажды хотели закрыть их. Но провели опрос среди шахматистов, и все высказались за то, чтобы их сохранить! Причем Кубок мира в нашей системе занимает важное место. Его победитель выходит в претендентский турнир, то есть участвует в розыгрыше чемпионского титула. К слову, обратите внимание, что все молодые лидеры шахмат, которые сегодня на виду, прошли через "нокаут". Это и Магнус Карлсен, и Сергей Карякин, и Руслан Пономарев, и Александра Костенюк.

— Но кроме Кубка мира заметных соревнований под эгидой FIDE не так уж много.

— Их, наоборот, очень много. В календарь все трудно уместить. Командный чемпионат мира за 2009 год мы провели в январе 2010-го! А серия Гран-при — это не топовый турнир? Я уже рассказал вам, что мы встретились с организаторами серии Большого шлема. Они просили: "Давайте, мы впишемся в ваш календарь, объединимся. У вас призовые намного больше". Будем обсуждать этот вопрос.

— А их не смущает, что в соревнованиях FIDE регламент часто меняется уже после их начала? Так, кстати, было ведь и с чемпионским циклом, с серией Гран-при. Некоторые шахматисты возмущались. Первый номер мирового рейтинга Магнус Карлсен вообще серию покинул.

— Поймите, что это не просто так происходит: я проснулся и захотелось мне вдруг что-то перенести. Постоянно ведутся дискуссии с шахматным сообществом — просто прессе они не всегда видны. Иногда действительно форс-мажорные обстоятельства возникают: вопросы по спонсорам, принимающей стороне. Ну да, к нам были претензии. Но, обратите внимание: с 1995 года мы не сорвали ни одного турнира. Переносили — но не срывали. Не было ни одного случая, чтобы призовые не заплатили. Всегда, в общем, находили компромиссы.

Организация шахматных соревнований — это сложный механизм. Помните, однажды у нас сорвался один из Гран-при? Спонсор в последний момент понял, что не сможет выполнить взятые на себя обязательства. Что тут сделаешь? Системой все эти переносы давно быть перестали. Это была болезнь роста, без таких катаклизмов обойтись невозможно. А сегодня все у нас, на мой взгляд, отструктурировано.

И еще. Конечно, шахматистам хочется, чтобы все им на блюдечке приносили. Но я их тоже прошу: "Вы же участники процессов, почему вы все время говорите: “Дай! Дай!” Вы должны понять, что мы деньги не печатаем, что нам тоже помощь необходима".

Расскажу вам для иллюстрации историю с тем же Карповым. Я договорился с Хуаном Антонио Самаранчем, чтобы он открыл 2 января 1998 года его матч с Анандом. Отличная ведь идея — президент Международного олимпийского комитета делает первый ход в поединке, под который он отдал главный зал Олимпийского музея в Лозанне! Самаранч даже из-за этого отменил какое-то важное мероприятие.

И вот он пришел, ждет. На часах 15.00 — время начала партии. А Карпова (они играл белыми) все нет. Пять минут нет, десять… Самаранч спрашивает: "А где же шахматист? Почему вы ему поражение не засчитываете?" Я говорю: "В нашем виде не положено, он может хоть час где-то ходить". Самаранч не понял. Зато я его раздражение понимаю. Представьте, что должен начаться футбольный матч "Спартак"—"Зенит". А "Спартак" не вышел на поле из-за того, что два его футболиста где-то шнурки завязывают. Что, "Спартак" простят? Самаранч тогда мне сказал: "Нужно разделять — где демократия, а где спорт". Шахматы, к слову, в 1998 году МОК еще спортом не признал. Только спустя год это произошло.

А знали бы вы, в каком состоянии находилась FIDE, когда я заступил на должность президента! Долгов была куча. Я сразу же, в первый день $150 тыс. заплатил — за аренду офиса, зарплату сотрудникам. А там на миллион в общей сложности долгов было. Матчи "висели". Сейчас на конгрессе главный казначей FIDE выступал: ни у кого вопросов по бюджету не возникло. Все иначе. 15 лет назад были сплошные долги. Теперь — несколько миллионов евро на счету, соревнования на два года вперед расписаны, доход стабильный. Такой, что можно запускать дорогостоящие долгосрочные программы — "Шахматы в школе", пенсионный фонд.

— Пенсионный фонд?

— Да. Буду создавать пенсионный фонд для шахматистов. Хотя я их и так уже содержал. От $500 до $1 тыс. в месяц великим гроссмейстерам платил — Василию Смыслову, Андре Лилиенталю… Пенсионный фонд позволит расширить помощь. Карпову — ему ведь 60 скоро — пенсию выделять будем, Каспарову когда-нибудь.

— Подождите, Анатолий Карпов согласился же работать в FIDE? Зачем ему пенсия?

— Он пожизненный посол FIDE. Будет представлять федерацию в международных организациях. Конкуренция конкуренцией, но я хочу, чтобы Карпов и Каспаров приносили пользу шахматам: это все-таки имена. Хочу, чтобы они с таким же рвением, как во время предвыборной кампании, ездили по миру с лекциями, сеансами одновременной игры. Их мы будем официально оплачивать. Пусть составят график поездок на следующий год.

— А какие-то идеи команды Карпова и Каспарова вы будете реализовывать?

— Идеи? А были они? Знаете, я очень ждал, когда они наконец опубликуют свою программу. А они все тянули и тянули… Мы-то сразу после регистрации моей кандидатуры четко расписали, что собираемся делать в ближайшие четыре года, начиная с детских турниров и заканчивая взрослыми. А у них все выступления сводились к критике моей деятельности: бандит, коррупционер, всех запугал, чемпионаты мира не проводит… При этом меня удивило, что Анатолий Евгеньевич настолько потерял связь с шахматным миром, что не знает, что мы уже несколько лет назад перешли на матчевую систему. Он все ругал "нокаут". Так что подискутировать так и не вышло. Даже непосредственно перед выборами. Я просто вышел на трибуну и сказал, что люблю шахматы, люблю FIDE и хочу дальше так же работать. Вот 15 лет моей работы — посмотрите на результаты. Если устраивают, то поддержите, если нет, то пусть другой руководит. Все.

— Что, вообще никаких полезных идей у другой команды не обнаружили?

— Ну, Карпов говорил, что он хочет отменить взносы, которые для получения гроссмейстерского или иного звания нужно платить FIDE. Но это мелочь. Речь ведь о незначительном взносе.

— Хорошо, тогда поговорим о некоторых ваших идеях. Например, весной была обнародована такая — монополизировать значительную часть шахматной информации специально созданной медиаструктурой FIDE. Кажется, многих руководителей шахматных сайтов и изданий, пишущих о шахматах, она напугала.

— Вы о Chess News Corporation? Да, было такое предложение Давида Каплана (директор FIDE по развитию, известный шахматный меценат.— “Ъ”). Нужно еще смотреть, к чему это приведет. Пока — это предложение.

— Вообще можно сказать, что интернет для вас — это приоритетная область в сфере маркетинга?

— Мне еще Самаранч говорил: "Кирсан, тебе жутко повезло. Шахматы — это единственный вид спорта, в который можно играть в интернете". Как раз Каплан и его команда над этим аспектом активно работают. В конце года он должен доложить о результатах на президентском совете.

— А вот шахматные центры? Разве в 2004 году вы уже не обещали что-то похожее?

— Вы что-то путаете. Эта идея родилась только два года назад. У меня были компаньоны, которые вкладывались в недвижимость, я вел успешные переговоры с некоторыми банками — они готовы были поддержать проект. Но грянул кризис — и все затормозилось. Сейчас запустилось снова. Будем создавать единую систему центров под крышей FIDE.

— А каковы источники финансирования?

— Оно многоканальное. С одной стороны, это местные власти. У них же есть социальные программы, которые охватывают и спорт. А спорт — это не только футбол. С другой стороны, будут частные инвесторы. FIDE поможет учебными программами, тренерскими кадрами, организацией семинаров. Мы сейчас создаем фонд для раскрутки международных академий. Положим в него $1 млн. Подчеркну, что эти центры не будут чисто дотационными. В Казани, например, центр строят местные предприниматели. Там помимо турнирных залов они собираются открыть бизнес-центр, магазины.

— Как вы вообще оцениваете коммерческий потенциал шахмат? На этот счет существуют совершенно разные точки зрения.

— Где-то полмиллиарда людей в мире играют в шахматы — это колоссальная цифра, огромная база, что ли. Но я отдаю себе отчет в том, что мы никогда не станем футболом или боксом. Чтобы привлечь много крупных спонсоров, телевидение, нужна динамика. А вы представляете себе мужа с женой, сидящих на кухне и обсуждающих на протяжении часов шахматную диаграмму на экране? И эмоций в шахматах не хватает — в зале нужно тихо сидеть, мобильники отключать... Но это не значит, что я не планирую над коммерческим потенциалом работать. Наоборот. С этой целью мы и развиваем программу "Шахматы в школе". Понимаете, дети, которые знают хотя бы азы шахмат, это в том числе наш рынок сбыта, что ли. Поэтому я за четыре года хочу увеличить количество людей, играющих в шахматы, вдвое — до миллиарда.

Плюс мы, конечно, все равно будем работать над повышением телегеничности шахмат, их привлекательности для спонсоров. Это как раз основная сфера ответственности CNC, возглавляемой Капланом. У него, по-моему, сильная команда маркетологов.

— В свое время вы так же высоко отзывались о Global Chess — структуре, которая должна была заниматься продвижением шахмат под руководством вашего предыдущего соперника в борьбе за пост президента FIDE Бессела Кока. Почему вы расстались?— Я свои обязательства выполнил. И Бессел Кок, как мне казалось, действительно старался наладить работу. Но не получилось. Может, время просто не пришло тогда?

— Почему из череды шахматных событий исчезли матчи в формате "человек против компьютера"? Они ведь вызывали громадный интерес.

— Шахматные программы сейчас настолько усовершенствовались, что выиграть у компьютера стало практически невозможно — так говорят специалисты. А без интриги матчи не очень интересны. Но окончательно о компьютерах мы не забываем. Помните, два года назад я провел в Элисте матч среди сильнейших компьютерных программ? С компьютерщиками мы также ведем переговоры по спонсорству.

— Идея включить шахматы в олимпийскую программу уже забыта?

— Почему? Мы все время над этим работаем, сотрудничаем с МОК. Сейчас шахматы включены во все региональные Игры — Африканские игры, Азиатские… Более чем в 100 странах шахматные федерации вошли в национальные олимпийские комитеты.

— А зачем вы с таким упорством пробиваетесь на Олимпиады?

— Это вопрос финансирования. Олимпийские виды спорта получают дотации от государства. Для шахматных федераций это важно. Интерес чисто практический.

— Часто вы общаетесь с ведущими шахматистами? Вас ведь упрекали, в частности, в том, что вы не учитываете их мнение.

— Постоянно общаюсь. С Карповым, Шировым, Василием Иванчуком. Да со многими.

— Вы не боитесь, что из Карлсена получится новый Каспаров. В том смысле, что норвежец, выйдя из серии Гран-при, уже продемонстрировал, что готов к демаршам, если его что-то не устраивает в стратегии FIDE?

— Я бы хотел, чтобы он играл в турнирах, привлекал внимание. Я вообще против того, чтобы кто-то устраивал демарши. Но даже если они будут, это не сломает созданную систему. Она четко работает: Гран-при, Кубок мира, кандидатский турнир… Хочешь выскочить из нее — выскакивай. Но твое место займет кто-то другой. Это раньше Бобби Фишер мог условия FIDE ставить: не то кресло привезли, призовой фонд маленький. Сегодня такое невозможно.

— А почему российские шахматы в последнее время сдали? Звания чемпиона мира у России уже нет, крупные турниры отечественные шахматисты редко выигрывают.

— Я не считаю, что они сдали позиции. Титула чемпиона мира у России нет в мужских шахматах. В женских — он у Александры Костенюк. Многие регионы активно начали проводить шахматные мероприятия. Посмотрите на географию турниров — Нальчик, Астрахань, Ханты-Мансийск, который раньше только с биатлоном ассоциировался, другие города… Просто другие страны тоже начали подниматься, конкуренция растет. И еще один момент. Если на Западе появляется звездочка — вроде Карлсена, ее тут же принимаются раскручивать по полной программе. У нас же к раскрутке талантов как-то спокойнее относятся. А они есть. Санан Сюгиров, например, на олимпиаде в Ханты-Мансийске разнес Карлсена в пух и прах.

— Вот вы сказали, что ваше основное достижение на посту президента FIDE заключается в том, что шахматный мир снова обрел единство и сохранил его. Вы уверены, что это надолго?

— Конгресс в Ханты-Мансийске убедительно доказал, что шахматный мир единый, провокациями его не расколоть. Помните итоги голосования — 95 на 55 в мою пользу? Так вот, на самом деле еще шесть бюллетеней были признаны недействительными. Просто там, где надо было ставить галочку напротив моей фамилии, люди ставили другие знаки. Писали, например, victory. Мы решили такие бюллетени не считать. Ко мне потом приезжал в гости глава Центризбиркома Владимир Чуров. Я рассказал ему об этом. А он ответил, что российский Центризбирком такие бюллетени обязательно признал бы действительными. То есть позицию FIDE разделяют подавляющее большинство шахматных руководителей. Будем продолжать трудиться, чтобы так было и впредь.

Интервью взял Алексей Доспехов