«Мы совершали много такого, что не должно было получаться в принципе»

Вместе с первым губернатором Нижегородской области Борисом Немцовым Владимир Бессараб стоял у истоков возрождения Нижегородской ярмарки.
О риске, интуиции, Маргарет Тэтчер и прин­ципах успешной работы региональной выставочной площадки господин Бессараб рассказал Ъ-Review.

— Владимир Владимирович, в начале 90-х годов вы ставили перед собой амбициозные цели побороться с московским «Экспоцентром» за звание самой престижной выставочной площадки в России. Как на первом этапе шла реализация этой идеи?

— Московский «Экспоцентр» и питер­ский «Ленэкспо» представляли в то время 99% всего выставочного движения России, но были построены как организации, которым сложно перестраивать свою деятельность оперативно, улавливать новые тенденции и следовать им незамедлительно.

В основу же Нижегородской ярмарки было положено быстрое реагирование на все, что происходит в России. Наши действия были нестандартными. Если мы проводили выставку, то это была не просто выставка, а именно та, которая нужна сегодня. Например, возникла в стране ситуация с приватизацией, ярмарка мгновенно становилась центром приватизации. Ярмарка развивалась как холдинг — у нее был свой банк, страховая компания, торговый и аукционные дома. Ни «Экспоцентр», ни «Лен­экспо» не могли этого делать по своей сути. Мы совершали очень много такого, что не должно было получаться в принципе, но получалось из-за той агрессивной и необычной политики, которая проводилась.

— А помимо этого как привлекали внимание к ярмарке?

— Сергей Лисовский, на тот момент контролирующий почти 100% российского рекламного рынка, очень нам помог с PR-кампанией. Мы поехали к нему в Москву и заключили соглашение, что он рекламирует ярмарку по первому каналу, а взамен, в перспективе, получает 10% ее акций. Тогда и возник настрой на ярмарку — было крайне важно мощно о себе заявить, поскольку выставочные комплексы зарождались и в Омске, и в Ростове и других крупных городах. Также не стоит забывать, что мы очень много времени проводили в Москве, нам здорово помогал Борис Немцов. Всех гостей он непременно приглашал на ярмарку. А их было очень много: все стремились в Нижний Новгород, чтобы посмотреть на молодого реформатора Немцова. Так что у нас побывали почти все — от потомков Романовых до первых лиц крупных государств.

— А какие-то забавные ситуации с зарубежными гостями на ярмарке происходили?

— С Маргарет Тэтчер был курьезный момент. Приехала она на ярмарку, сидим на конференции. Сами понимаете, какие гости вместе с ней приехали и сколько журналистов со всего мира. И вдруг я чув­ствую едкий запах гари. Все, думаю, горим, а тут и Тэтчер, и СМИ — в общем, ситуация критическая. Начинаю медленно сползать по стенке и готовиться к расстрелу. Но в итоге все обошлось — выяснилось, что один из наших сотрудников в суматохе забыл выключить самовар электрический, который и стал источником этого неприятного запаха.

— Как родилась идея проводить форум «Россия единая»?

— 15 лет назад все думали о суверенитете. Каждый губернатор стремился быть эдаким королем в своем регионе, независимым от центра. Мы же решили, что стране нужно какое-то глобальное объединяющее мероприятие. Так и появилась идея форума «Россия единая». К тому же Борис Ельцин выделил нам мощное финансирование — 14 млрд руб. на реконструкцию здания ярмарки. На эти деньги были восстановлены старые ярмарочные здания, построен первый павильон. Да и региональные власти очень нам помогали. Борис Немцов, мэр Иван Скляров, начальник Горьковской железной дороги Омари Шарадзе. Они почти заставляли отдельные организации ставить на территории ярмарки свои павильоны. И я видел, как сопротивлялись директора, но давление было колоссальным. Административный ресурс тогда сыграл значительную положительную роль в развитии ярмарки. Все, что было связано с ярмаркой, с форумом «Россия единая», было национальной идеей Нижегородской области.

— Самые яркие проекты свои помните?

— У нас всегда был интересный материал. Мы постоянно модернизировали программу. Например, выставка «Кардиология», которая проходила у нас в 1997 году. Я подумал, что нужно предложить участникам конгресса что-то совсем необычное. Придумали сделать операцию на сердце в прямом эфире. Причем без остановки самого сердца. Тогда в России этого не делали. Прихожу в кардиоцентр к главврачу Владимиру Соколову, рассказываю свою идею. Он отвечает: «Интересно, но невозможно. Иностранных хирургов я к себе приглашу, но как это можно показать участникам конференции?». В итоге я пошел к тогдашнему главе «Волгателекома» Владимиру Люлину, объяснил ему ситуацию, он загорелся идеей, и мы протянули оптоволокно от кардио­центра до ярмарки. И когда мы показали операцию в онлайн-режиме в зале, где сидели 400 хирургов, то произвели фурор. Подобное повторили затем в Лондоне и Москве, но спустя несколько лет после нас.

— Как сейчас оцениваете деятельность ярмарки?

— Я не был там восемь лет. Думаю, что у них теперь несколько иные задачи стоят. Мне кажется, что ярмарку сейчас воспринимают как место, где можно собрать большое количество людей и провести совещание или конференцию. Но я считаю, что ее потенциал гораздо выше. Не нужно бояться рисковать.

— А в чем залог успеха региональных выставочных площадок, на ваш взгляд?

— В регионе лучше проводить одну, максимум две крупные выставки в год. Но они должны быть очень статусными. Например, в Ганновере проходит промышленная выставка, в Барселоне — телекоммуникационная, и об этом знает весь мир. В целом же нужно улавливать тенденции, чувствовать то, что будет интересно участникам завтра.

Беседовала Елизавета Зубакина