Наступил март. Это значит, что скоро начнется распродажа активов Токобанка — двух зданий в Москве и кредитного портфеля размером $700 млн. Токобанк — первый крупный российский банк, банкротство которого было доведено до конца. За этим процессом внимательно следил специальный корреспондент "Ъ" Глеб Пьяных. Потому что это не банкротство. Это непрерывная череда скандалов.
Токобанк умирает почти год. Вкратце история его мук такова: в мае 1998-го Центробанк ввел в нем временную администрацию; в начале сентября, в самый разгар российского финансового кризиса, отозвал у банка лицензию. После этого один из должников Токобанка подал в суд — и началась процедура банкротства.
Эти события широко освещались в прессе. В большинстве публикаций утверждалось, что Токобанк "разворован". Однако тема настоящей статьи иная. Ее тема — банкротство.
Банкротство Токобанка тем более интересно, что он располагал отличными активами. Значительная их часть (см. справку) — это кредиты, полученные крупнейшими российскими сырьевыми предприятиями. О таких должниках мечтает любой банк. Это компании с оборотом в миллиарды долларов в год. Даже если они сами откажутся платить, их долги можно без проблем переуступить тем компаниям, которые с ними сотрудничают.
Посмотрим же, как шло банкротство Токобанка и как оно отразилось на его активах.
Теория
Но сперва немного теории.
Согласно закону, банкротство состоит из трех этапов.
Этап первый. Арбитражный суд по иску кредитора назначает банкроту временного управляющего. Его задача — досконально разобраться в делах подсудимого. Ведь на поверку может выйти, что никакой он не банкрот, поскольку способен самостоятельно заработать деньги и рассчитаться с кредиторами.
Второй этап — отчет временного управляющего перед собранием кредиторов. На собрании по итогам доклада принимается решение, что же делать с должником — банкротить или нет. Если нет, то назначается внешний управляющий, задача которого — заработать денег для расчета с кредиторами.
Если же собрание решает банкротить должника, то наступает третий этап — распродажа имущества. Этим занимается конкурсный управляющий, также назначаемый собранием кредиторов. Он должен учесть активы, недвижимость и прочее и подготовить их к продаже.
Даже невооруженным взглядом видно, что во всей этой процедуре голос кредиторов — решающий. И это правильно. Банкротство ведь для того и проводится, чтобы кредиторы могли вернуть свои деньги. А временный управляющий, конкурсный управляющий и прочие арбитражные управляющие — это лишь наемные работники, которые действуют в интересах кредиторов.
Так обстоят дела в теории. А вот как эта теория претворялась в жизнь.
Цифры
В Токобанке все начиналось в полном соответствии с законодательством. 1 сентября 1998 года арбитражный суд назначил временным управляющим банка Владимира Лимонова. Начался первый этап банкротства.
Лимонов привел с собой команду арбитражных управляющих, которые приступили к изучению финансового положения банка. Изучение прошло на удивление быстро. Уже 19 октября временный управляющий поставил свою подпись под отчетом о делах банка.
Ъ располагает этим отчетом. Ключевых цифр в нем всего две: долги банка — 6,9 млрд рублей, активы — лишь 3,4 млрд рублей. Значит, надо банкротить.
Однако интересно понять, откуда взялись эти цифры. Содержательная часть отчета — анализ кредитов, выданных Токобанком крупнейшим заемщикам. И почти все эти кредиты признаны безнадежными. Аргументы в пользу такого решения приводятся, например, такие: "Финансовое положение ЮКОСа оценить трудно". ЮКОС, отметим, должен Токобанку $30 млн (не считая процентов). Очевидно, что долг ЮКОСа в нашей стране кое-чего стоит. Но Лимонов по каким-то своим причинам считает его безнадежным.
Но даже не это главное. Главное другое. Сам Лимонов в отчете признается, что проанализировал лишь половину кредитного портфеля банка. А принадлежащую Токобанку недвижимость (это два здания) и вовсе не оценивал. Поэтому, например, Токо-тауэр на Краснопресненской набережной в активы банка не попал.
Таким образом, Лимонов фактически признает, что его оценка стоимости активов банка, мягко говоря, неточна. Следовательно, на ее основе нельзя делать вывод о состоятельности или несостоятельности Токобанка. Тем не менее временный управляющий такой вывод сделал.
Судороги
Второй этап банкротства Токобанка начался 19 октября. В этот день на собрании кредиторов Лимонов зачитал свой доклад и предложил кредиторам начать конкурсное управление, то есть распродать активы Токобанка. Собрание поступило в полном соответствии с пожеланиями Лимонова. Токобанк было решено банкротить. Его "могильщиком", или конкурсным управляющим, был назначен некто Андрей Федотов. О Федотове позже, а пока о том, как проходило собрание кредиторов Токобанка. Вот что рассказывают его участники.
— На собрании творился настоящий беспредел,— считает Валерий Герман, гендиректор фирмы ИНТЕЛС, потерявшей в Токобанке $620 тыс.— Меня туда даже не пустили. Я пролез сам благодаря старым связям в Хаммеровском центре, где разыгрывался этот спектакль. Нам быстренько зачитали доклад временного управляющего о том, что банк плохой и его надо банкротить. Но позвольте, как могли мы на слух вникнуть в доклад временного управляющего, наполненный цифрами? Тем не менее нам сразу предложили голосовать. Решать судьбу своих денег. Мы, конечно, проголосовали, но затем результаты были подтасованы. Подтасованы командой временного управляющего.
Сейчас уже невозможно определить, была ли в действительности подтасовка результатов голосования. Ведь бюллетени, которыми голосовали, уничтожены: закон о банкротстве не обязывает их хранить.
Впрочем, и подтасовка — не самое страшное. Страшнее другое — после собрания оказалось, что на нем наряду с настоящими кредиторами были и фальшивые. Как это часто бывает, они маскировались под иностранцев. Дело в том, что на иностранных кредиторов приходится более $300 млн из долгов банка, официально оцениваемых в $620 млн. Иностранцы голосовали единым пакетом. Следовательно, они должны были располагать примерно 50% голосов. Однако счетная комиссия на собрании объявила, что иностранцы имеют лишь 37% голосов.
Разумеется, встал вопрос, куда делись около 13% голосов. И выяснилось, что накануне собрания в реестре кредиторов банка появились пять кипрских фирм, которым Токобанк якобы должен $201 млн. Эта крупная сумма оттянула на себя очень много голосов. Фактически именно они и предопределили исход собрания.
Пересуды
Между вторым и третьим этапами банкротства возмущенные кредиторы решили судиться. Дрезднер-банк, потерявший в Токобанке $60 млн, подал иск о признании недействительным итогов собрания кредиторов.
Суд признал очевидное: лжекредиторы — это лжекредиторы. И исключил кипрские фирмы из реестра кредиторов банка. Однако суд не изменил самого главного — он оставил в силе решения собрания кредиторов, мотивировав это так: "У временного управляющего были основания занести кипрские фирмы в реестр кредиторов".
Руководитель рабочей группы временного управляющего Токобанка Андрей Бортич объяснил мне эти основания:
— Представляете себе работу временного управляющего? Ежедневно валятся горы писем с претензиями от кредиторов. Нет времени проверять все бумаги досконально. Если бумаги выглядят убедительно, мы заносим фирму в реестр кредиторов.
— Бортич лукавит,— уверен Евгений Краснов, гендиректор ОАО "Архангельский лесопромышленный комбинат", потерявшего в Токобанке $2,6 млн.— Может быть, мелочевку он и не должен проверять, но пять фирм с громадными претензиями в $201 млн не могли пройти мимо его внимания. А знаете, как они появились в реестре кредиторов? Накануне собрания, в субботу, временный управляющий устроил рабочий день в банке, но позвал только своих людей. В этот день и родились лжекредиторы.
— Арбитражный суд Москвы ничем не прошибешь,— жалуется кредитор Герман.— Я был на многих процессах. Я смотрел в пустые глаза судей и видел, что они давно уже все решили. И никакие факты их мнения не изменят. Очень жаль — ведь без нормального банкротства не бывает нормального капитализма.
В чем же причина всех этих неурядиц?
— С самого начала процедуры банкротства Лимонов не пытался всерьез разбираться в делах банка, а сразу взял курс на банкротство,— утверждает кредитор Герман.— А все потому, что эта банда — временный управляющий Лимонов и его люди — действовала в интересах только одного кредитора — группы металлургических компаний МИКОМ. Мы поздно разобрались, что МИКОМ хочет не только вернуть свои деньги, но еще и заработать на торговле активами Токобанка.
Эти эмоциональные слова подтверждаются фактами. Группа МИКОМ в самом деле приложила значительные усилия для банкротства Токобанка. Ее следы видны повсюду, на всех этапах процедуры банкротства. В частности, иск о банкротстве Токобанка подала одна из фирм группы — АО "Трелл". Это АО, в свою очередь, является 100-процентной дочерней компанией кипрской Alkomet Trading Ltd.— одной из тех пяти лжекредиторов, что объявились перед собранием. А конкурсный управляющий Андрей Федотов, назначенный собранием кредиторов,— бывший сотрудник одной из фирм группы МИКОМ. А трое из семи избранных членов комитета кредиторов Токобанка — представители фирм группы МИКОМ.
Ну как тут не сделать вывод, что банкротство Токобанка осуществляется в интересах группы МИКОМ?
Напрашивается предположение, что курс на окончательное банкротство был взят еще с самого первого этапа. Во всяком случае, бывший президент банка Павел Нефидов сопротивлялся банкротству. Нефидов утверждает, что Токобанк был и до сих пор остается состоятельным, а его проблемы в 1998 году были созданы искусственно (подробно об этом он говорит в своем интервью Ъ).
После прихода в Токобанк арбитражных управляющих Нефидов продолжал настаивать на своем мнении и предлагал принять план санации банка, который позволил бы банку заработать. Арбитражные управляющие не согласились и уволили Нефидова и его команду. Тогда уволенные оспорили в суде свое увольнение, решение Центробанка об отзыве лицензии у Токобанка и многое другое.
Однако пока они не выиграли ни одного дела. Таким образом, банкротство банка протекает под контролем тех сил, которые его и инициировали.
Торг
29 декабря прошлого года арбитражный суд Москвы утвердил итоги собрания кредиторов. И начался третий этап смерти банка — подготовка к распродаже активов. Конкурсный управляющий Федотов стал готовить ликвидационный баланс.
Кредиторы, в интересах которых должен осуществляться этот процесс, никак повлиять на него не могут. Между тем сотрудники Токобанка рассказали мне, что ликвидационный баланс готовится в спешке, при этом кредитный портфель тает на глазах — многие кредитные дела просто исчезают. Причем это признают обе стороны конфликта — и команда Нефидова, и команда конкурсного управляющего. Кредитор Герман считает, что "уничтожение подлинника кредитного дела — самый простой способ выведения активов". Федотов оправдывается: мол, кредитные дела пропали еще при президенте Нефидове, за что того, в частности, и уволили.
С января за работой Федотова наблюдали немецкие банки, которые имели трех представителей в комитете кредиторов. Но затем они решили дистанцироваться от работы конкурсного управляющего и вышли из комитета кредиторов. Юрист одного из немецких банков, пожелавший остаться неназванным, сообщил мне, что их руководство в Германии возмущено беззаконием в России и решило выйти на высший политический уровень, чтобы защитить свои инвестиции в России.
Немецкие банкиры даже договорились с канцлером Шредером, что на встрече с Примаковым он укажет российскому премьеру на необходимость защиты иностранных инвестиций в России и при возможности приведет в пример беззаконие в Токобанке. Возможно, что Шредер с Примаковым обсуждали дело Токобанка. Однако на процессе банкротства это пока никак не отразилось.
А кредиторы Токобанка продолжают судиться. Так, 4 марта арбитражный суд Москвы рассмотрит очередной иск одного из них, АО "СС-Вайт", о признании незаконным назначения конкурсного управляющего Андрея Федотова. Но этот суд, как и все предыдущие, вряд ли что-то изменит. А значит, скоро начнется распродажа активов Токобанка. Это будет последний этап в смерти первого крупного российского банка, доведенного до банкротства.
--------------------------------------------------------
Несмотря на полугодовой процесс банкротства Токобанка, у него еще остались активы примерно на $500 млн
Банкротство Токобанка осуществляется в интересах только одного кредитора — группы компаний МИКОМ
--------------------------------------------------------
Крупнейшие активы Токобанка (данные из отчета временного управляющего, подготовленного 19 октября 1998 года)
| Должник | Сумма задолженности (без процентов) |
|---|---|
| ОАО КамАЗ | $35 млн |
| ОАО "Лебединский ГОК" | $30 млн |
| НК ЮКОС | $29,9 млн |
| АО "Стинс Коман Корп" | $19 млн |
| ОАО "Магнитогорский | $16 млн |
| металлургический комбинат" | |
| ОАО "Нижневартовскнефтегаз" | $27 млн |
| ЗАО "Волхвы" | $14 млн |
| ОАО "Новосибирский оловянный | $12,8 млн |
| комбинат" |
Президент группы компаний МИКОМ Михаил Живило: в Токобанке меня обманули
— Я совершил ошибку, вложившись в Токобанк. Президент Павел Нефидов обманул меня, убедив в благополучии банка. На самом деле Токобанк разворовали его акционеры. Уже в 1997 году они набрали массу кредитов в своем банке и совершенно не собирались их отдавать. В течение всего 1998 года ЮКОС оспаривал свой долг перед Токобанком во всех судах. В итоге проиграл во всех инстанциях, но денег так и не заплатил. Также и другие кредиторы вовсе не собираются возвращать деньги в проблемный банк.
Процесс банкротства Токобанка — это образцово-показательное банкротство. Его контролировали вовсе не мои люди, как говорит Нефидов. Суд принимал все решения очень корректно. В итоге процесса банкротства группа компаний МИКОМ надеется вернуть от $100 млн (пессимистичный вариант) до $150 млн (оптимистичный). Хотя в целом банк нам должен гораздо больше.
Бывший президент Токобанка Павел Нефидов: это было заказное банкротство
— Проблемы с текущей ликвидностью возникли у Токобанка в конце 1997 года. Их помогли решить кредиты Сбербанка России, который владеет 5% акций Токобанка. Кроме того, в начале 1998 года по рекомендации из Сбербанка к нам пришел крупный новый клиент — группа компаний МИКОМ. Ее президент Михаил Живило внимательно ознакомился с делами Токобанка и изъявил желание стать не только клиентом, но и акционером. В феврале 1998 года его АО "Трелл" купило акции банка. Это решило значительную часть наших проблем с ликвидностью.
Вместе с банком SBC Warburg мы подготовили проект размещения в Европе наших euro-commercial papers — 9-месячных облигаций на сумму $200 млн. И даже подписали меморандум о запуске проекта. Однако в конце марта вышла публикация в "Московском комсомольце" с рассказами о воровстве в Токобанке. Вскоре зампред Центробанка Андрей Козлов в интервью Wall Street Journal заявил, что в Токобанке "poor managment". SBC Warburg приостановил проект размещения облигаций в Европе. А 8 мая Центробанк ввел временную администрацию в Токобанк.
10 мая на совет Токобанка приехал сам зампред ЦБ Сергей Алексашенко. Он заявил акционерам: "Теперь ваша задача — подписать документ о том, что вы продаете 51% акций банка за $1. А задача Центробанка — найти на него покупателя". "А что такое случилось с Токобанком? — удивились акционеры.— Нет никаких актов проверки, свидетельствующих о тяжелом положении банка". "Будут",— усмехнулся Алексашенко.
В течение нескольких месяцев акционеры торговались с Центробанком. Была масса желающих прибрать Токобанк к рукам. Главные из них — СБС-АГРО и МЕНАТЕП. Но потом разразилось 17 августа, и всем стало не до Токобанка.
До 17 августа Михаил Живило был такой же жертвой, как и другие акционеры и кредиторы банка. У него "застряли" в Токобанке большие деньги — $90 млн. Поэтому Живило перехватил инициативу и запустил процесс банкротства. Он контролирует его до сих пор.