Юрию Бочарову отвечает главный архитектор Москвы Александр Кузьмин. Проектирование Москвы на городском уровне он считает главной заслугой генплана.
— По мнению противников генплана, он страдает муниципальной ограниченностью кругозора и ущемляет интересы федеральных властей. Вы согласны?
— Это преувеличение. На сегодняшний день в федеральном подчинении находится каждый двадцатый метр московской земли. Это могут быть собственно правительственные структуры, министерства, учреждения, воинские части или даже поля (у Тимирязевской академии), или резервные земли — например, на Юго-Западе. На наш взгляд, у федералов вполне достаточно земли в городе, и если к ней относиться бережно, правильно ее использовать, им надолго хватит.
— Речь идет не о земле, но о правительственном центре. Генплан не предполагает новых комплексов федерального значения.
— Боюсь, что вы просто не понимаете, что такое генплан. Это не реестр того, что будет построено в генеральном, так сказать, смысле. Это совсем другой документ. Я попробую провести такую аналогию. Генплан — это не план парковки конкретных машин конкретных хозяев. Это правила дорожного движения, которые одинаковы для всех.
Мы специально не поднимали вопрос, какие земли будут федеральные, а какие городские. Главное не в том, кому они принадлежат, а в том, какова их функция, какой строительный режим, какое отношение к ландшафту.
— То есть правительственный центр — не вопрос генплана?
— Если угодно, да. Но это не значит, что мы этой проблемой не занимаемся. Мы сделали несколько предложений. Пожалуйста, дорогие федералы, если вам нужно здание для Совета федерации, то почему бы вам не взять Воспитательный дом, где сидит Ракетная академия имени Петра I? Лучше придумать варианта нельзя. Москва-река, эффектная архитектура, памятник. Они отказались. Есть другой вариант: резервы, закрепленные за федеральными властями в районе метро "Университет". Несколько гектаров земли — пожалуйста, стройте. Они тоже отказались. Будем готовить другие варианты. Может быть, Лефортово. Можно вывести оттуда другую военную академию — найдем для нее другое место, если она необходима в Москве. Хотя я думаю, что академия могла бы украсить жизнь какого-нибудь тихого подмосковного города.
— Вернемся к нашим правилам движения. Не кажется ли вам, что основа правил очень сложна, чтобы не сказать намеренно запутанна?
— Градостроительный кодекс Парижа — это 1000 страниц. А для инвесторов, жителей, неспециалистов сделаны упрощенные схемы. Это окончательная наша задача. Для москвичей, не для архитекторов, мы создадим другую систему — более простую. Но упрекать сегодня генплан в том, что он слишком сложен по устройству — это как упрекать производителей телевизора, что в нем слишком сложная начинка.
— Однако в телевизоре нет встроенных в него чиновников.
— Разумеется. Любые градостроительные идеи работают только тогда, когда мы, действующие чиновники Москомархитектуры, превращаем их в реальные правила. Если ты хочешь работать в городской системе — пройди курсы повышения квалификации. Будь ты супрефект, префект — ты должен пройти курсы, где тебе объяснят, что такое функциональное зонирование, что такое ландшафтное зонирование и почему оно такое сложное на первый взгляд.
— Коррупция — не вопрос образованности чиновника, а вопрос сложности системы правил. Чем правила сложнее, тем шире поле для коррупции.
— Я хочу объяснить последовательность наших действий в рамках генплана. Мы сейчас застолбили самый общий план города в космическом 25-тысячном масштабе. В одном сантиметре — 25 километров. То есть зонирование отвечает на принципиальные вопросы — где будет промышленность, где наука, где образование и т. д. Следующий шаг, который должны сделать в этом году,— это 10-тысячный масштаб зонирования. Он уже проще для пользователя, он больше расскажет о территории. А следующая наша задача — 2-тысячный масштаб. Это чрезвычайно сложно, отдельная проблема, как мы это организуем. Но вот когда появится система такого масштаба, поле для произвола чиновников сократится донельзя.
— Приходится слышать, что в основе вашего плана лежит пагубная политика изоляция столицы от области и от всей России. В результате Москва не выполнит своих функций в экономических реформах и это будет способствовать дезинтеграции страны.
— Вы знаете, самый верный способ провалить работу над генпланом — это попытаться вместить в генплан всю современную политику. А самый верный способ критиковать генплан — это объявить его выражением политики мэра, а потом критиковать политику и мэра. Мое личное мнение таково: оглядываться в градостроительстве на политику — значит погубить город.