В прокат выходит фильм Дэвида Финчера "Социальная сеть", посвященный истории Марка Цукерберга, создателя сети Facebook и самого молодого миллиардера в мире: по данным журнала Forbes, состояние 26-летнего Цукерберга в сентябре 2010 года составило $6,9 млрд. Михаил Трофименков попытался взломать культурные коды фильма.
Композиция "Социальной сети" передразнивает, скорее всего намеренно, композицию эталонного голливудского байопика 1939 года — фильма Джона Форда "Молодой мистер Линкольн". Хотя, казалось бы, что общего между великим президентом, победителем в Гражданской войне, освободителем рабов, и курчавым гарвардским студентом, как-то спьяну выложившим в университетской сети фотографии студенток, дабы составить рейтинг их сексуальной притягательности (с этой выходки и начался Facebook).
В прологе фильма Финчера самоуверенная Эрика дает Марку Цукербергу (Джесси Эйзенберг) от ворот поворот, вследствие чего он и мстит столь оригинальным образом всем гарвардским телкам. У Форда провиденциальный путь будущему президенту (Генри Фонда) указывает его первая, деревенская любовь Энн Рутледж, заметно превосходящая Эйба Линкольна по интеллекту. В финале "Социальной сети" Эрика, естественно не лично, глаза в глаза, а путем электронной переписки, просится к Марку во френды, признавая его победу и свое недомыслие. В финале "Линкольна" возмужавший и завоевавший политическую репутацию Линкольн приходит погрустить на могилу прожившей всего 22 года Энн.
Энн мертва, Эрика оцифрована — в принципе большой разницы между этими состояниями нет. И Линкольн, и Цукерберг, если верить Голливуду, стали теми, кем они стали, повинуясь любви ли, сексуальной ли фрустрации, но, во всяком случае, благодаря женщинам. При этом сходство между ними гораздо глубже.
Линкольн, воплощение здравого смысла, апостол американской мечты, уравнял в правах белых и черных, разрушив существовавшую социальную и расовую иерархию. Цукерберг разрушил старомодную, пародийно викторианскую, но успешно просуществовавшую в университетской среде вплоть до начала XXI века иерархию. Прежде всего иерархию закрытых студенческих клубов, куда ему страстно хотелось попасть, но никак не получалось. И носом не вышел, и аристократической греблей не занимался, как братья-близнецы Кэмерон и Тайлер Уинкливоссы, туповатые блондины из хорошей семьи, ставшие первыми спонсорами Цукерберга и первыми же кинутыми им компаньонами. В утешение, как издевательски сообщают финальные титры, близнецы заняли шестое место в соревнованиях по академической гребле на пекинской Олимпиаде. Впрочем, $65 млн от Цукерберга им таки удалось получить — не доводя дело до суда, путем полюбовного соглашения.
Цукерберга можно, наверное, как и Линкольна, назвать революционером в своей области. Но похоже, что революция Цукерберга оказалась гораздо радикальнее, чем революция Линкольна. Расовые противоречия до сих пор не изжиты, а Facebook сделал всех своих пользователей реально равноправными. Невольно хочется приложить к этому сетевому феномену давнюю поговорку Дикого Запада: "Бог создал людей, а полковник Кольт сделал их равными".
То, что именно Финчер взялся за фильм о Цукерберге, неудивительно. Финчера интересует стихийная самоорганизация общества по сетевому принципу. Элементы такой организации в зачаточном виде содержались уже и в "Семи", и в "Игре". "Социальная сеть" — софт-версия "Бойцовского клуба": фрустрация героя приводит его к созданию собственной версии мира. В "Бойцовском клубе" идет речь о некой версии тогда еще не прогремевшей на весь мир "Аль-Каиды", сетевой террористической организации, в "Социальной сети" — о социальной сети: не все ли равно.
Любой миф о творении предполагает существование дьявола. В "Бойцовском клубе" провокатор и диверсант Тайлер (Брэд Питт) оказывался порождением расщепленного сознания рассказчика (Эдвард Нортон). В "Социальной сети" совратитель Цукерберга — Шон Паркер (Джастин Тимберлейк), создатель системы Napster, слишком прагматично и романтично одновременно растративший свой реальный и символический капитал. Кокаин и девочки приводят его, пусть ненадолго, за решетку. Идеалист-бессребреник Цукерберг каким-то чудом — а по версии его недоброжелателей, вполне расчетливо — избежал вечеринки в честь миллионного пользователя Facebook, на которой Паркера как раз и замели. Если, конечно, не он сам привлек внимание копов к празднику Паркера. Хотя, возможно, справедливее было бы назвать Паркера не совратителем, а алиби Цукерберга. Это все он, кокаинист отмороженный, вышиб из проекта первого соратника и финансового директора Эдуарда Саверина, пополнившего вслед за братьями Уинкливосс список жалобщиков, подавших на Цукерберга в суд.
Безусловно, Финчер прибавил экранному Цукербергу аутической инфернальности. Если посмотреть на фотографии реального Марка — ничего особенного: ну обычный обаятельный, совсем не аскетичный еврейский вундеркинд, каких в любом классе любой — советской ли, американской ли — школы навалом. Фильм же не оставляет в нем почти ничего человечного. Джесси Эйзенберг порой очень напоминает Бенедикта Камбербэтча в новой английской телеверсии "Шерлока Холмса": такой же шагающий компьютер, пренебрегающий правилами хорошего тона и сексуально амбивалентный. Недаром же в самом начале Эрика заявляет, что встречаться с ним все равно что трахаться с тренажером.
Цукерберг, по Финчеру, этакий альтернативный клон петербургского математика Григория Перельмана. Все отказывался да отказывался от своего условного миллиона — еще до создания Facebook Цукерберг отказался продать Microsoft придуманную им систему Synapse, которую в итоге выложил в сети бесплатно,— а потом вдруг стал самым молодым в мире миллиардером.
На первый взгляд идея сделать героем фильма и символом времени не просто живущего, но столь юного, как Цукерберг, человека вполне революционна. Тем более что история успеха героя сочетается с историей морального краха. Да, приобрел 500 млн френдов, но друзей по дороге как-то растерял. Сетевой френд все-таки не совсем друг, именно что френд. Финчер верен традиционной морали Голливуда, неизменно напоминающего об экзистенциальной цене успеха. Раньше живым миллионерам и миллиардерам Голливуд такие проповеди еще не читал, только посмертно.
На самом же деле Цукерберг пополнил уже существующую галерею "героев нашего времени", которым при жизни посвящены экранные жизнеописания. Но галерея эта весьма специфична.
Лидируют в ней торговцы наркотиками. Столь же юный, как Цукерберг, кокаиновый гений Джордж Юнг, сыгранный Джонни Деппом в "Кокаине" Теда Демми. Героиновый король Нью-Йорка 1970-х годов Фрэнк Лукас, которому посвящен "Гангстер" Ридли Скотта. К этому ряду можно прибавить и невезучего любителя гашиша Билли Хейса, о судьбе которого снял "Полуночный экспресс" Алан Паркер.
На втором месте — увековеченные при жизни торговцы сексом. Милош Форман по той же формуле "история успеха — история морального краха", что и Финчер о Цукерберге, снял фильм о создателе журнала Hustler "Народ против Ларри Флинта". Героиней экрана успела стать при жизни и пионерка садомазохистской фотографии 1950-х годов Бэтти Пейдж, которой Мэрри Хэррон посвятила "Непристойную Бэтти Пейдж".
Наконец, на почетном третьем месте — прославленные параноики и шизофреники. Нобелевский лауреат математик Джон Форбс Нэш-младший, убегающий от несуществующих агентов КГБ, в "Играх разума" Рона Ховарда. Телеведущий Чак Бэррис, заявивший в книге своих мемуаров о том, что долгие годы в свободное от основной работы время подрабатывал киллером ЦРУ. Мистификация ли это или сенсационные разоблачения кровавой госбезопасности, так и осталось невыясненным, но Джордж Клуни снял на основе книги Бэрриса "Признания опасного человека".
Да, конечно, есть и прижизненная биография Мохаммеда Али ("Али"), снятая Майклом Манном, и гимн Стивена Содерберга домохозяйке Эрин Брокович ("Эрин Брокович"), вступившей в судебное противоборство с химической корпорацией-отравительницей, но, как ни странно, Али и Брокович в отличие от Флинта или Лукаса не тянут на статус культурных героев своего времени — так в этнографии определяют мифологических персонажей, сотворивших или открывших для людей нечто новое. Прометей, например, принес людям огонь. Ларри Флинт добился признания порнографии не преступлением, а феноменом, подпадающим под конституционные гарантии свободы слова. Фрэнк Лукас открыл гениальный канал импорта героина в Америку — в цинковых гробах с погибшими во Вьетнаме солдатами. Марк Цукерберг придумал Facebook.
В конце концов, не все ли равно, чем торговать: наркотиками, порнографией или сетевой дружбой — все это торговля иллюзиями.