Уголовное дело о падении 14 сентября в Перми Boeing-737, следовавшего рейсом Москва — Пермь, снова прекращено. В первый раз постановление о прекращении уголовного дела ГСУ СКП выносило 27 февраля 2010 года. Следователь Николай Ущаповский посчитал, что в катастрофе виноват нетрезвый командир экипажа Родион Медведев, потерявший ориентацию в пространстве. По требованию потерпевших, оно было отменено руководителем ГСУ для производства дополнительных следственных действий — проверки работы должностных лиц, допустивших самолет и экипаж к вылету. Но в ходе допрасследования состава преступления в их действиях господин Ущаповский не обнаружил. Представитель потерпевших Игорь Трунов с выводами следствия не согласен и вновь намерен обжаловать постановление.
Вчера стало известно, что главное следственное управление СКП РФ в очередной раз прекратило производство по уголовному делу о падении самолета Boeing-737 авиакомпании «Аэрофлот-Норд» в 2008 году в Перми. По факту авиакатастрофы, жертвами которой стали 88 человек, следственными органами было возбуждено уголовное дело по части 3 статьи 263 УК РФ (нарушение правил эксплуатации воздушного транспорта, повлекшее смерть двух и более человек). Постановление о его прекращении следователь по особо важным делам Николай Ущаповский вынес еще 6 сентября. Любопытно, что 14 сентября во вторую годовщину падения самолета, представители СКП заявляли, что расследование продолжается. Напомним, первое постановление о прекращении производства по уголовному делу было вынесено 27 февраля этого года. Выводы следствия повторили отчет МАК, согласно которому непосредственной причиной катастрофы стала потеря экипажем, прежде всего командиром воздушного судна Родионом Медведевым, пространственной ориентации. Однако родственники погибших с постановлением следователя не согласились и потребовали его отменить. 21 апреля 2010 года уголовное дело было возобновлено. Следователю были даны указания дать правовую оценку действиям лиц, допустивших командира воздушного судна (КВС) к управлению самолетом, а также медработников, проводивших предполетный осмотр экипажа.
В постановлении от 6 сентября также указывается, что причиной падения самолета стала потеря пространственной ориентировки КВС. Он, «осуществляя активное пилотирование самолета на заключительном этапе полета, на фоне психически неуравновешенного состояния, которое было обусловлено наличием алкоголя в крови, своими действиями привел к перевороту самолета через левое крыло, его вводу в интенсивное снижение и столкновению с землей», — говорится в постановлении Николая Ущаповского.
По словам адвоката Игоря Трунова, представляющего интересы части потерпевших по делу, он намерен обжаловать постановление следователя. По его словам, следствие не выполнило основную массу требований, содержащихся в указаниях об отмене первого постановления о прекращении производства по делу. «Опять все переложили на КВС, — удивляется Игорь Трунов, — за ним, конечно, есть вина, но отвечать должны все. В распоряжении об отмене первого постановления по делу были даны четкие указания дать правовую оценку действиям должностных лиц, которые выпустили экипаж и борт в полет. Ведь известно, что самолет ушел в рейс с отложенными неисправностями, а в крови командира был обнаружен алкоголь. Но эти требования, мы считаем, следователь не выполнил».
Между тем в постановлении Николая Ущаповского указывается, что в рамках расследования уголовного дела была допрошена фельдшер Логинова, которая 13 сентября 2008 года проводила медосмотр экипажа. Она показала, что ни у одного из его членов признаков алкогольного опьянения не было. Соответствующую запись фельдшер внесла в журнал медосмотров в 23 часа 37 минут по московскому времени. Таким образом, господин Ущаповский делает вывод, что в ее действиях отсутствует состав преступления, предусмотренный статьей 293 УК РФ (халатность).
Отдельно в постановлении говорится о техническом состоянии самолета. Согласно заключению экспертизы, самолет имел две неисправности: нефункционирующий автомат управления тяги двигателей (на некоторых режимах это приводило к проявлению разнотяга двигателей), а также бортовой системы предупреждения столкновений. «В соответствии с перечнем допустимых отказов, данные неисправности являлись основанием для прекращения полетов, а решение о вылете должен принимать командир экипажа воздушного судна», — отмечает Николай Ущаповский. Допрошенные им пилоты авиакомпании, летавшие на разбившемся самолете, пояснили, что при полетах на некоторых режимах действительно наблюдали разнотяг двигателей. Однако данный факт они не рассматривали как неисправность и руководству о ней не докладывали.
Также правовые оценки были даны и действиям служб управления воздушным движением аэропорта Большое Савино. В ходе расследования было установлено, что диспетчер допустил ряд незначительных отклонений в технологии радиообмена, однако они не находятся в причинно-следственной связи с катастрофой.
Тем не менее, Игорь Трунов говорит, что в ходе расследования обстоятельств происшествия комиссией МАК было указано на несоблюдение режима труда и отдыха экипажей авиакомпании, что тоже может быть фактором, повлиявшим на поведение КВС в стрессовой ситуации. Но должного внимания этому со стороны следствия уделено не было. «Что касается медосмотра, то до сих пор непонятно, как пьяный пилот попал в самолет», — удивляется господин Трунов.