На минувшей неделе Россию посетил его королевское высочество английский принц МАЙКЛ КЕНТСКИЙ. Главной темой поездки стало углубление экономических, культурных и образовательных связей между двумя странами. Принц нанес визит в Саратовский технический университет, а также открыл в Московской финансово-промышленной академии Британский образовательный центр. О том, почему российские студенты давно оккупировали аудитории ведущих британских университетов, а обратной тенденции до сих пор не наблюдается и что мешает развитию двусторонних экономических отношений, член британской королевской семьи рассказал корреспонденту "Ъ" ПАВЛУ ТАРАСЕНКО.
Принц Майкл Кентский (родился в 1948 году). Внук короля Великобритании Георга V и королевы Марии, двоюродный брат королевы Елизаветы II. Внучатый племянник императора России Николая II. Был назван в честь великого князя Михаила Александровича — младшего брата последнего российского императора. Глава благотворительного фонда принца Майкла Кентского, патрон Российско-британской торговой палаты, кавалер российского ордена Дружбы.
— В России вы известны в первую очередь своей благотворительной деятельностью. Какими из своих проектов вы особенно гордитесь?
— Благотворительный фонд был создан мною около шести лет назад. Работа ведется нами по четырем основным направлениям: культура, реставрация старых зданий, помощь детям, в первую очередь страдающим серьезными заболеваниями, и последнее по счету, но не по значимости — развитие образовательных связей. В частности, мы спонсировали обучение российских студентов в бизнес-школе университета Оксфорда, где они получили ученые степени докторов философии и магистров. Это лишь один из конкретных примеров кооперации, которую мы смогли наладить.
— А что пока не удалось сделать?
— Россияне давно ездят учиться в Британию, однако я очень хочу найти средства на то, чтобы люди из нашей страны участвовали в подобных образовательных программах у вас. В Британии есть желание лучше узнать Россию, но нужно придать импульс этому процессу. Кроме того, думаю, британские студенты могут научиться у своих российских коллег гораздо большему, чем те в Британии.
— Почему?
— Уровень образования в вашей стране всегда был очень высоким. При этом в России гораздо более широкое образование. Мы же, возможно, слишком рано начинаем специализироваться на определенных предметах.
— А что еще, кроме денег, мешает устранить эту диспропорцию?
— Язык. В то время как большинство ваших студентов хорошо говорят на английском, русский знают далеко не все британцы. Вместе с тем посмотрите на карту — ваша страна занимает огромную территорию, и столь же важен ваш язык. Я очень люблю говорить на нем и делал это не только во время своих путешествий по России, но и в необычных местах, например в Африке или Париже.
— Перейдем к другой сфере вашей деятельности. Вы являетесь патроном Российско-британской торговой палаты...
— Действительно, это еще один великолепный путь развития кооперации между нашими странами. Главная функция торговой палаты — помочь людям из двух стран встретиться. Наши центры есть в Москве, Санкт-Петербурге и Екатеринбурге. Сегодня членами палаты являются примерно 600 компаний, при этом две трети из них — британские. Каждый раз, когда приезжаю сюда, я стремлюсь влить в эту организацию новую кровь. Это жизненно необходимо. И, отмечу, этот процесс должен быть улицей с двусторонним движением.
— А с какими барьерами сталкиваются британские компании, интересующиеся выходом на российские рынки?
— Если двигаться вперед, то барьеры неизбежны. Самый большой из них — это бюрократия, причем с обеих сторон. В Британии я создал фонд поддержки малого бизнеса, полемизирую с правительством о необходимости снижения уровня бюрократии, оказания британским компаниям консультаций по вопросам европейского законодательства и так далее. У вас точно такие же проблемы. Малому бизнесу нужно помогать. И здесь я в том числе и для этого.
— В числе сфер вашей деятельности вы назвали реставрацию памятников архитектуры. В Москве нередки конфликты между городскими властями и защитниками старины. Достижим ли консенсус в этом вопросе?
— Эта проблема не сугубо российская, а общемировая. Вместе с тем я уверен, что все разногласия можно преодолеть. Самое главное — спорить, обсуждать, вести диалог.