Премьера\ классика
В Национальной филармонии Ансамбль классической музыки имени Бориса Лятошинского и дирижер Игорь Андриевский впервые в Украине исполнили "Сцены из 'Фауста' Гете" Роберта Шумана. Самая, должно быть, грандиозная оратория знаменитого немецкого композитора заставила ЛЮБОВЬ МОРОЗОВУ по-новому взглянуть на его творчество.
Юбилей Шумана — 200 лет со дня рождения — у нас отмечают не широко, но громко. Известного в первую очередь своими фортепианными и романсовыми сборниками композитора нечасто упоминают в связи с произведениями крупных масштабов и совсем уж редко — как автора монументальных ораторий. У нас последние до недавнего времени не звучали вовсе, но в этом году Игорь Андриевский и Ансамбль классической музыки имени Бориса Лятошинского исполняют их одну за другой.
Нынешний концерт — уже шестой в цикле премьер "Шуман-фест" и первый, для которого местом звучания избрали не Национальный дом органной и камерной музыки, традиционную площадку этого коллектива, а зал Национальной филармонии. Для премьеры, конечно, лучшего места не сыскать, но все же "Сцены из 'Фауста' Гете" обязательно следует повторить и в Николаевском костеле — для Шумана они были трудом мистическим и мистериальным. Он писал их лет десять, начав с конца — райской картины, в которой торжество благодетели экстатично воспевается ангелами и святыми на все лады на протяжении минут пятидесяти. Спустя несколько лет музыкальное воплощение получили Сцена встречи Фауста и Гретхен в саду, а также молитва Гретхен у иконы Богородицы — один из лучших номеров оратории.
Минуя более выигрышные для драматического воплощения сцены знакомства Фауста с Мефистофелем и любовных свиданий с Гретхен, Шуман сосредоточился на монологах, молитвах и моралите, выводящих в качестве действующих лиц Нужду, Тесноту, Заботу, Беду, злых и добрых духов и прочих героев, населяющих мир средневековых драм. Последняя сцена, за которую взялся уже душевнобольной композитор, прежде чем окончательно погрузиться в мир безумия,— смерть Фауста. Шуман словно оттягивал момент, когда и ему придется произнести сакраментальную фразу "Остановись, мгновенье, ты прекрасно!", и сделал это очень впечатляюще, превратив сцену ослепления и гибели Фауста в лучший эпизод оратории.
"Сцены из 'Фауста' Гете" до сих пор считаются непростой партитурой. Известных записей до недавнего времени было всего две: бриттеновская постановка 1972 года на фестивале в Олдборо и исполнение с Клаудио Аббадо и Брином Терфелем в роли Фауста 1994 года. Похоже, что Игорь Андриевский, приступая к работе над ораторией, вовсе не ориентировался ни на одну из них, самостоятельно выстраивая форму нескладно скроенного из разрозненных сцен цикла и в результате умудрившись-таки обнажить перед слушателями его скрытые музыкальные связи.
Все 20 сольных партий оратории вручили семи вокалистам, причем большинство из них досталось пятерым ведущим солистам ансамбля: тенору Вадиму Солодкому, сопрано Елене Шиналь, меццо-сопрано Нине Харченко, баритону Михаилу Гуменному-Петровскому и басу Олегу Чернощекову. При этом женским голосам довелось попеременно озвучивать то земных Марту и Гретхен, то аллегорических Нужду и Заботу, то небесных Марию Египетскую и Юного ангела — благодаря этому жанр произведения в целом еще больше отдалился от драмы, приблизившись к полной условностей и символизма оратории. Ее музыканты исполнили с усердием и верой, устроив в филармоническом зале едва ли не литургическое действо.