Презентацию своей четвертой книги цикла "Намедни", посвященной событиям 1991-2000 годов, журналист Леонид Парфенов провел в студии прямого эфира телеканала "Дождь". Событие поставило в неловкое положение тех из героев девяностых, которые сохранили деньги, власть и влияние и в следующее десятилетие.
В какой тональности будет проходить обсуждение четвертого книги Леонида Парфенова из серии "Намедни" стало ясно в тот момент, когда ведущий (в этой роли выступал член совета директоров ИД "Коммерсантъ" Андрей Васильев) прочитал вслух "очень сухой", по его мнению, фрагмент текста "Намедни", посвященный Владимиру Путину: "Похожий на многоликого актера Брандауэра, шустрый, деловитый, невысокого росточка, белобрысый и белобровый"... Эти слова заставили занервничать тех приглашенных, кто не считает себя героями ушедшей эпохи. Заместитель главы Роспечати Владимир Григорьев, например, дал понять, что шел на закрытую вечеринку, а не на прямой телеэфир, а уполномоченный по правам ребенка в РФ Павел Астахов и вовсе покинул мероприятие досрочно, после того как ему пришлось оправдываться по поводу своего участия в защите Владимира Гусинского во время пребывания последнего в Бутырке в 2000 году. Это, наверное, был самый драматичный момент всей презентации — когда собравшимся показали фотографию 2000 года, на которой рядом с Владимиром Гусинским стоял еще не госслужащий, а вполне олигархический адвокат Павел Астахов. Господин Астахов стал объяснять, что в те времена он работал адвокатом только пять лет, к "делу Гусинского" его привлек Генри Резник, а он "не мог отказать своему учителю", и вообще даже разговаривал он с Владимиром Гусинским всего один раз — в общем, выглядел господин Астахов в этот момент вполне жалко.
Замминистра экономического развития Станислав Воскресенский вообще старался не попадать в кадр, стоя сбоку от основного пространства съемочной площадки. Из тех героев девяностых, которые остались героями и в последующие годы, не оправдывался, кажется, только президент Альфа-банка Петр Авен. Вначале, рассказывая о "семибанкирщине", он высказался в том духе, что это Борис Березовский в каком-то из своих интервью сказал, что страной управляют семеро бизнесменов, "хотя на самом деле страной управлял он один". По поводу того, как Альфа-банку удалось пережить кризис 1998 года, господин Авен объяснил, что он и его коллеги "просто меньше верили государству, чем Смоленский и Виноградов" (главы не переживших 1998 год "СБС-Агро" и Инкомбанка). Только когда Андрей Васильев решил уточнить, сохранился ли этот принцип до сих пор, ведь у банка по-прежнему все в порядке, господин Авен вместо ответа повернулся к господину Григорьеву, который уже спрашивал, имеют ли они право здесь находиться.
В остальном все не выходило за рамки ожидаемого большинством гостей вечера воспоминаний о "лихих девяностых", на отрицании которых в последующее десятилетие строилась официальная пропаганда и которые сами герои, судя по их воспоминаниям, считают благословенными. Воспоминаний было много — о группе "Белый орел" Владимир Григорьев вспоминал, как ее солист, совладелец рекламного агентства "Премьер-СВ" Владимир Жечков, показывал ему свои новые песни: "Он, как и положено рекламному магнату, ездил с мигалкой. Становился на Пушкинской площади, включал громкоговоритель — послушай, я новую песню записал. При гаишниках, при прохожих". В начале девяностых структуры господина Жечкова продюсировали программы Леонида Парфенова, и от этих времен осталась присказка "я тоже дох... где учился", которой господин Жечков, живущий ныне в Париже, начинал свои монологи о том, что он чего-то не знает. Александр Руцкой, в 1991-1993 годах вице-президент России, делился с собравшимися своими воспоминаниями о политической карьере. Когда господин Парфенов спросил господина Руцкого, не казалось ли ему, что Борис Ельцин его использовал, господин Руцкой с достоинством отвечал: "Не использовал, а применил в качестве одноразового изделия".
Телеведущий Владимир Познер, который в 1991 году уехал в США, как ему казалось навсегда, а в 1997 году вернулся, потому что программу, которую он делал с Филом Донахью на американском телевидении, "закрыли по политическим мотивам", казалось, обидел этим воспоминанием Леонида Парфенова. Он перебил господина Познера: "И вы вернулись сюда, здесь свободы больше, никаких политических мотивов, гуляй да пой, станичник". Временами казалось, что собравшиеся в студии люди спорят о чем-то крайне важном и злободневном, и хотя Леонид Парфенов и сказал в какой-то момент, что "между девяностыми и нулевыми разница огромная — это огромная разница в ценах на нефть", имея в виду, что принципиальных различий между двумя десятилетиями нет, ностальгически-реваншистская тональность обсуждения наглядно демонстрировала, что девяностые закончились навсегда. А когда закончилось и обсуждение и в студии остались только сотрудники канала, неожиданно вошла певица Жанна Агузарова — она опоздала на два часа, поэтому ее новая песня, посвященная людям, пережившим этим летом лесные пожары, прозвучала уже в пустой студии.