Нынешний Венский фестиваль проходит под слоганом "Все, что может быть". Амбициозный международный театральный проект "Отель Европа", премьера которого состоялась в Вене, без натяжек уложился в эту демократическую концепцию. Спектакль, созданный усилиями режиссеров и актеров из семи восточноевропейских стран, должен был открыть Западной Европе окно в Европу Восточную. Предполагается, что за лето передвижной "Отель" побывает еще на фестивалях в Авиньоне, Бонне, Стокгольме и Болонье. На Венском фестивале побывал РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ.
В Вене действительно есть отель "Европа". Звезд у него, кажется, четыре, а может, даже пять, расположен он в самом центре, недалеко от Венской оперы, и никакой Восточной Европой около него не пахнет. А чтобы попасть в театральный "Отель Европа", приходится с пересадками ехать на индустриальную окраину, к зданию недавно закрытой по причине банкротства кабельной фабрики. Но публика охотно отправляется за тридевять земель: фестивальный буклет сулит встречу с Диким Востоком, его комплексами, надеждами, страхами, то есть со всем тем, что цивилизованный Запад не то опять пугает, не то по-прежнему волнует, они еще сами не решили. Кроме того, встреча организована силами самого же Востока.
Прежде чем начать представление, 200 зрителей делятся на шесть групп. Для каждой из них разработан свой маршрут, но всем предстоит одно то же: почти три часа блуждать по лестницам, коридорам и комнатам бывшей фабрики, превращенной в отель. Восточноевропейцы тут в гостях: каждой из шести стран-участниц выделено по одной комнате и по 15 минут, чтобы сыграть свое мини-представление. Вместо антракта посреди спектакля всех зрителей рассаживают в большом зале, где разыгрывается еще одна сценка, болгарская. Про "нового болгарина", который разбогател, решил жениться, но в конце концов был застрелен. Болгары играют на болгарском, громко, истово, на полном мелодраматическом серьезе, видимо, пародируя мыльные оперы. Зрители потягивают кока-колу, дергают за веревочки упершиеся в потолок воздушные шарики и смеются над болгарским кабаре. Потом — опять в путь.
По замыслу автора пьесы македонца Горана Стефановского и продюсера шведа Криса Торча, выбранные для проекта молодые режиссеры должны были вместе с двумя-тремя актерами отрепетировать на родине свои куски, а в Вене предполагалось свести их вместе, в единый "отель". Причем "подводку" к визиту в каждую из комнат — перед дверью какой-нибудь служащий отеля рассказывает что-то о своих фобиях или просто несет чушь — осуществляют местные актеры, видимо, для лучшего контакта с публикой. В Бонне "обслугой" станут немцы, в Авиньоне подготовят французов и т. д. Зрители всем этим путешествием несколько озадачены, но и позабавлены: все-таки не засидишься, не заснешь. В самом принципе симультанных действий никакого открытия нет, театральный авангард освоил его еще в 70-е. Однако расчет ясен. Если один эпизод кажется скучным, он скоро кончится и покажут что-нибудь новенькое. Но обязательно сквозь призму западно-восточной проблематики.
В хореографическом этюде, представляющем Словению, Одиссея настырно искушают две цирцеи — очевидно, они символизируют соблазны свободного мира. Выглядит вполне среднеевропейски. Кажется, у Словении с Западом проблем нет.
Литовский "номер" предоставлен молодым человеком и проституткой: она замещает ему родину, потому что он патриот. Ясно, что в этой же комнате останавливался еще и венский шарлатан, но подробнее разбираться некогда. Литовцы хотя бы говорят на ломаном английском, так что примерно понятно, о чем идет речь. Латыши играют в оперетту, тоже про патриотизм, но выглядят попестрее и поживее своих соседей. В общем, в обеих балтийских комнатах изживают комплекс малых стран.
Македонцы ставят сюжет про кровную месть, впрочем, не решаясь выйти за границы приличий бытового театра. Но тут венцам все понятно: где Балканы — там иррациональные сюжеты.
Хороший этюд получился у поляка Петра Чепляка — про женщину, решившую свести счеты с жизнью, но увидевшую ангела. Мужественный красавец ангел появляется из большого шкафа, в задней стенке которого они в конце концов вместе исчезают. Слов почти нет, но напряжение пластического диалога не спадает. Сразу чувствуется школа польского театра, традиционно сильного метафорическим режиссерским мышлением.
В русской комнате Андрей Мерзликин и Ульяна Саранчук по-русски играют молодоженов, вырвавшихся сразу после свадьбы в свободный мир. Они хотят зачать western baby, который не знал бы о прошлой восточной судьбе своих родителей. Если я правильно понял стремительный диалог с разнообразными намеками, то в конце концов они все-таки решают вернуться на Родину и детей воспитывать там. Кажется, ни в одном из сюжетов "Отеля" идея возвращения из Европы домой не высказана так определенно. Впрочем, оформление "русского номера", сделанное режиссером Иваном Поповским, оригинальнее сюжетного вывода. Кровать, на которой молодожены выясняют отношения, окружена двумя ярусами кабинок с окошками, через которые можно наблюдать за русской парой. Очень напоминает антураж пип-шоу. Поповский рассказал, что для пущей хлесткости он даже предлагал снабдить каждую кабинку пластиковой урной и рулоном туалетной бумаги. Его отговорили. Все-таки указывать западноевропейским зрителям на то, что они по отношению к восточноевропейцам просто вуайеристы,— это уже слишком.
Не знаю, что нового уяснили для себя про Европу венцы. Дело, естественно, не в сладострастном любопытстве "сытых западников" к "странным русским" (литовцам, македонцам — нужное вписать). И не в том дело, что вся затея с театром-отелем выродилась в довольно вялую череду эпизодов, в необязательное скучное развлечение. В конце концов, амбициозные политкорректные проекты, спекулирующие на всяких там "объединенных Европах", в театре и должны по логике вещей заканчиваться ничем. Разбросанные возле комнат светящиеся неоном буквы сложить в финале в слово EUROPA — проще простого. И даже страны Востока и Запада, наверное, возможно будет когда-нибудь сблизить, отменить все визы, научить всех хорошему английскому, окунуть в общее евро и жить-поживать, добра наживать, а до тех пор можно пожить и не в отеле "Европа", а в "Отеле Европа".