Жажда нефти
технологии
70% нефти на российских месторождениях остается в земле. Об этом свидетельствует коэффициент извлечения нефти (КИН), показывающий отношение добытого объема сырья к первоначально содержащемуся в пласте. Стратегическая задача — поднять КИН с 30% до 35-37%.
Коэффициент потерь
Основным способом увеличения нефтеотдачи в России было поддержание внутрипластового давления за счет закачки в пласт большого количества пресной воды из близлежащего природного источника. Это привело к тому, что сейчас практически все старые месторождения Урала и Сибири сильно обводнены и добывать нефть там трудно.
За рубежом — в США, Канаде и Норвегии — поддержание давления шло за счет внутрипластовой воды с добавлением химических реагентов или углекислоты. Кроме того, там применялся гидроразрыв пласта, горизонтальное и наклонное бурение для увеличения количества скважин. Эти методы позволили зарубежным компаниям извлекать из недр больше нефти, чем в России (КИН — 30%). Сегодня КИН на месторождениях США, Норвегии и Канады в среднем составляет 50%. Впрочем, месторождения в Канаде лежат близко к поверхности земли, поэтому изначально имеют более высокий КИН.
70% нефти на разрабатываемых отечественных месторождениях остается в земле. Для оценки масштаба потерь достаточно одного примера. За январь--июль 2010 года добыча нефти составила 292,5 млн тонн (эксперты утверждают, что нефтяники вышли на максимальный уровень за всю постсоветскую историю). Так вот более 500 млн тонн нефти (это как если бы год Россия вообще не добывала нефть) за тот же период остались в земле неизвлеченными. И так из десятилетия в десятилетие.
Если КИН на всех действующих российских месторождениях увеличить хотя бы на 1%, это будет равносильно открытию нового Самотлора (крупнейшее в России месторождение с запасами 2,7 млрд тонн).
Без новых технологий не обойтись и на новых месторождениях. Только 35% запасов российской нефти можно добывать с использованием имеющихся традиционных технологий, остальное сырье залегает в труднодоступных пластах, глубоко под землей, да к тому же его качество — это высоковязкие и битумные нефти — требует применения особых способов добычи. По мнению директора Института проблем нефти и газа РАН Анатолия Дмитриевского, КИН на многих новых месторождениях в полтора раза ниже, чем на разрабатываемых, в силу их сложного геологического строения.
По словам завкафедрой геологии нефти и газа ТюмГНГУ, члена-корреспондента РАН Ивана Нестерова, дебит скважин на месторождениях ХМАО составляет 11 тонн в сутки (для сравнения: на новых месторождениях — 40 тонн в сутки), а обводненность достигает 95%. Будущее — за добычей нефти из битуминозных глин Югры. Однако для этого нужны технологии, которых в России нет.
В советское время российскими отраслевыми НИИ разрабатывались новые методы нефтеотдачи, отечественная научная школа ничем не уступала мировой. Но в начале 1990-х годов научно-технические исследования в России не велись, и сейчас компании пожинают плоды "безвременья".
В последние годы российские нефтяные компании активно создавали собственные научно-аналитические центры для управления разработкой месторождений.
В частности, в ТНК-ВР есть Тюменский нефтяной научный центр, "Роснефть" имеет корпоративный научно-технический центр в Москве и еще десять региональных НИИ, у "Газпром нефти" свой научно-технический центр, в ЛУКОЙЛе разработкой месторождений занимается тюменское ООО "КогалымНИПИнефть". Кроме того, действует несколько независимых научных центров, существующих на базе советских НИИ. Но этого недостаточно, а массовое применение зарубежных технологий сдерживает их высокая цена.
Тем более что российские компании во время кризиса 2008 года существенно сократили расходы на научные исследования.
База роста
В Энергетической стратегии России заложен целевой ориентир повышения КИН с текущих 30% до 35-37% (в СССР КИН составлял 41%) к 2030 году. "Ухудшение ресурсной базы обусловливает комплексный подход к разработке месторождений. Индивидуальный подбор технологий с учетом истории месторождения, его особенностей позволит достичь лучшего результата разработки",— считает вице-премьер правительства Игорь Сечин.
Нефтяные компании предлагают правительству поддержать их в применении дорогих технологий для повышения нефтеотдачи. Господдержка становится особенно актуальной в связи с тем, что на повестке дня стоит разработка мелких месторождений и месторождений сверхвязкой нефти, рентабельность которых ниже действующих проектов. Эксперты предлагают установить дифференцированные ставки налога на добычу полезных ископаемых при разработке мелких месторождений с учетом объема извлекаемых запасов нефти и установить нулевую ставку вывозной таможенной пошлины на сверхвязкую нефть. Кроме того, необходимо разработать государственный механизм регулирования объема извлечения нефти из скважин, который бы нормативно закрепил минимальный уровень КИН.
В Министерстве природных ресурсов в принципе согласны с такой позицией. В прошлом году ведомство даже направляло в Минфин расчеты и предложения по снижению ставки НДПИ для месторождений с запасами менее 3 млн тонн. Однако поддержки там не получило. Сейчас Минприроды совместно с Минэнерго и Минфином подготовило законопроект, предусматривающий введение понижающего коэффициента к базовой ставке НДПИ для месторождений с извлекаемыми запасами менее 5 млн тонн. Это позволит дополнительно вовлечь в разработку более 46% мелких месторождений нефти, которые сейчас разрабатывать нерентабельно.
Хотя отдельные примеры роста КИН в российском ТЭКе свидетельствуют именно об экономической эффективности применения новых технологий нефтеотдачи.
Рост среднесуточной добычи с начала текущего года на 3% (составив чуть больше 1 млн тонн) продемонстрировала "Газпром нефть". Заместитель генерального директора "Газпром нефти" по разведке и добыче Борис Зильберминц говорит, что роста удалось достичь в основном за счет эффективного проведения геолого-технических мероприятий.
Идеальный пример — это, конечно, компания "Башнефть" (впервые вошедшая в текущем году в тройку лидеров российского рейтинга инвестиционной привлекательности), которая за год увеличила добычу почти на 20% — до 284 тыс. бар в сутки. "Высокий результат был обеспечен благодаря инвестициям в технологии нефтеотдачи и гидроразрыва пластов",— утверждают аналитики ФК "Уралсиб".
Небольшие нефтяные компании (МНК и СНК) увеличили среднесуточную добычу в июле на 45% по сравнению с июлем прошлого года. И это связано прежде всего с освоением и внедрением новых технологий нефтеотдачи.
Добыча нефти в РФ
|
"Просто у компании грамотный бизнес-план"
В Башкирии продолжается рост добычи нефти. И это несмотря на то, что регион был одним из основных источников отечественной нефтедобычи более полувека назад, отмечает в беседе с "Ъ" вице-премьер правительства Республики Башкортостан ЮРИЙ ПУСТОВГАРОВ.
— Как вы можете объяснить "башкирское нефтяное чудо"? Компания "Башнефть" вновь стала лидером рейтинга российского ТЭКа.
— Наша сырьевая база сейчас такова, что главная проблема у нас на данный момент не в том, чтобы остановить потоки нефти, а в том, чтобы она, напротив, пошла. В Урало-Поволжье, где нефтедобыча начиналась в 1930-х годах, фонтанов нефти сейчас нет. Основную ее массу забрали из недр в 1940-1960-х, выкачав за все годы более 1,64 млрд тонн нефти. Поэтому никакой угрозы окружающей среде от работы, в частности, главной добывающей компании в регионе "Башнефти" я сегодня не вижу. Она и ее "дочки" ООО "Зирган", "Башминерал" и "Геонефть" владеют сейчас лицензиями на разработку 177 месторождений, промышленно эксплуатируют 162. У них другая проблема: нефть осталась высокосернистая, очень сильно обводненная, а потому, чтобы соблюдать на промыслах все экологические требования, приходится нести повышенные затраты. Но даже при этом, несмотря на кризис, надо признать, в 2009 году, со сменой собственника "Башнефти", в ее деятельности наступил переломный момент: объемы добычи превысили обычные для последних лет 11-12 млн тонн в год, на 2010-й поставлена задача добыть 13,9 млн тонн, а к 2013 году ставится планка в 15,1 млн тонн. Конечно, это нельзя назвать "башкирским чудом", просто у компании появилась стратегическая корпоративная задача, грамотный бизнес-план, техническая и ресурсная возможности для его реализации. Никакими налоговыми и прочими льготами компания при этом в республике не пользуется. Сегодняшняя политика местных властей — не вмешиваться, дать крупному бизнесу развиваться и полноценно пополнять местный бюджет.
— На ваш взгляд, могут ли Башкирии грозить происшествия, аналогичные разливу нефти в Мексиканском заливе?
— У нас нет Мексиканского залива и добыча идет полностью "сухопутная".
— Есть ли у регионов надежные рычаги контроля над чрезвычайными ситуациями?
— Простой механизм контроля за соблюдением правил добычи — лицензионная система. Лицензии на разработку и добычу углеводородного сырья, условия к лицензионным соглашениям выдает управление по недропользованию РФ по РБ, оно же контролирует и отчеты компаний о выполнении лицензионных соглашений. Угроза отзыва лицензий в случае нарушения экологических норм — мера действенная, дисциплинирующая компании.
— Помните историю с Сахалином, когда иностранные компании, создавшие консорциум для добычи нефти, были изгнаны с промыслов не в последнюю очередь именно за нанесенный экологии вред? Думаю, угроза отзыва лицензии все же самая действенная мера, существующая на сегодняшний день.
— Самим компаниям крайне невыгодно оказывается нарушать порядок. У той же "Башнефти" десятки тысяч скважин, даже если возникают какие-то вопросы, то они решаются внутри компании и до нашего уровня не доходят, и не потому, что они что-то там прячут. Компании сами мониторят себя. Согласно ФЗ "О промышленной безопасности на опасных производственных объектах", в республике разработана Декларация промышленной безопасности на таких объектах в РБ. На случай возможных аварийных разливов нефти и нефтепродуктов в "Башнефти" давно разработаны планы по их предупреждению и ликвидации. Сценарии ЧП постоянно отрабатываются, внутри компании объекты жестко охраняются. В Главное управление МЧС РФ по РБ компания представила паспорта безопасности всех опасных объектов, как того требует законодательство РФ, в них особо выделены мероприятия по охране от несанкционированного проникновения посторонних лиц и внедрению технических средств для предотвращения терактов. Компанией, знаю, разработаны схемы оповещения и взаимодействия с территориальными подразделениями МВД, ФСБ, МЧС РФ по РБ. Объекты компании в круглосуточном режиме патрулируются специальными мобильными группами. Это уже внутренняя задача самой компании. Только на охранные мероприятия, на их инженерную техническую защищенность она выделила за последнее время, по имеющимся данным, более 215 млн рублей.
— В целом законодательная база, регулирующая сферу экологических угроз, на ваш взгляд, сейчас достаточно разработана или необходимы изменения?
— Для начала надо научиться использовать тот инструментарий, что уже есть в руках. Так, в соответствии с постановлением правительства РФ от 31 марта 2009 года объекты нефтегазодобычи подлежат федеральному экологическому госоконтролю, который на территории РБ осуществляет прежде всего управление Росприроднадзора РФ по РБ. МВД по РБ постоянно обследует объекты нефтяных компаний, дислоцирующихся на территории Башкирии, согласно ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов".
— Сколько нефтеразливов было зафиксировано за последние десять лет в Башкирии?
— Не слышал о таких при нефтедобыче. Больше беспокоят, признаюсь, техногенные инциденты, связанные с транспортировкой нефти, нефтепродуктов и газа по продуктопроводам. Вот они действительно не часто, но время от времени происходят, ведь через республику по федеральным транспортным сетям "Транснефти" и "Транснефтепродукта" — магистральным продуктопроводам — перекачивается треть российских потоков нефти и нефтепродуктов, пятая часть газа. Но в последние годы контроль в регионе ужесточен и в транспортной системе.