С практической точки зрения иск Грузии к России в Международном суде ООН в Гааге выглядит затеей бессмысленной. По той простой причине, что у Москвы есть достаточно средств, чтобы, опираясь на нормы международного права, без особого труда парировать предъявленные ей обвинения в попустительстве этническим чисткам и нарушении конвенции по расовой дискриминации.
Однако это обстоятельство, похоже, нисколько не смущает грузинскую дипломатию, исходящую из собственного понимания цены вопроса. В Тбилиси представляют неоконченный спор об августовской войне как затяжное внешнеполитическое многоборье с Москвой, в разных эстафетах которого необходимо завоевать максимум пропагандистских очков и как можно больше сочувственных международных откликов.
Примечательно, что слушания в Гааге начинаются спустя считанные дни после того, как Генассамблея ООН в Нью-Йорке вынесла резолюцию, призывающую вернуть в Абхазию и Южную Осетию всех грузинских беженцев и временно перемещенных лиц. То, что эта не имеющая юридической силы резолюция ООН в практическом плане так же бессмысленна для Тбилиси, как суд в Гааге, грузинскую сторону не останавливает. В ближайшие месяцы она намерена развивать свое дипломатическое наступление на еще одной международной площадке — ОБСЕ, уже сегодня предлагая включить в повестку декабрьского саммита ОБСЕ в Астане проблемы Абхазии и Южной Осетии.
Возникает вопрос: что означает наблюдаемый всплеск дипломатической активности Тбилиси, пытающегося изо всех сил звонить во все колокола, если в споре с Москвой эта активность принципиально ничего изменить не может?
Действуя подобным образом, грузинское руководство пытается решить несколько задач. Первая задача обусловлена внутриполитической ситуацией в Грузии. Президенту Саакашвили, чьи позиции сегодня далеко не так прочны, необходимо продемонстрировать согражданам, что он не отказывается от реализации комплексной внешнеполитической стратегии по отношению к Абхазии и Южной Осетии. Спустя два года после августовской войны реинтеграция Абхазии и Южной Осетии возводится в национальную догму как главная миссия правления команды Саакашвили.
Вторая задача сводится к тому, чтобы добиться сохранения неизменной позиции Запада относительно бывших грузинских территорий. При этом первая и вторая задачи тесно взаимосвязаны — мировая поддержка немедленно интерпретируется грузинской властью как доказательство ее успеха на пути возвращения потерянных территорий. Более того, она призвана стать психологической компенсацией за проигрыш в войне и безвозвратную утрату территорий.