Портрет слушателя
Любители говорить об избранности и своеобразности российского пути зачастую не понимают, зачем менеджеру, работающему в России, учиться управлять по западному стандарту. Но даже среди тех, кто осознает ценность западных практик, формализовавших опыт многих поколений управленцев, есть те, кто не видит смысла в получении этого опыта из вторых рук, задавая вопрос о том, зачем менеджерам получать степень MBA в российских школах. Мол, и опыта за рубежом больше, да и учат у нас за деньги ради красивого диплома. С этими заблуждениями стоит побороться.
BG предложил представителям ведущих бизнес-школ города и представителям организаций, работающих в тесном контакте с ними, прокомментировать следующую гипотезу: "Есть мнение, что сейчас бизнес-образование в России даже в лучших своих формах сильно отличается от западных стандартов, а потребители — это менеджеры, получающие степень MBA ради статуса, так как к качественным западным программам из-за незнания языка доступа они не имеют. Молодые специалисты стараются получать степени за рубежом — из-за чего средний возраст слушателей на российских программах MBA постепенно растет. Предугадывая развитие этой тенденции можно сказать, что с течением времени на долю российского бизнес-образования будет приходиться все меньше слушателей". Понятно, что лежащая в основе такой гипотезы мысль, что "российское бизнес-образование — это сплошная показуха", представителям бизнес-школ по нраву не пришлась. В целом они уверенно говорят о том, что возраст слушателей на программах MBA зачастую снижается, а значит, "вымирание" клиентов нашим бизнес-школам в скором времени не грозит.
ИГОРЬ БАРАНОВ, и.о. декана Высшей школы менеджмента СПбГУ
Утверждение, что средний возраст слушателей на программах MBA постепенно растет, не соответствует действительности в случае ВШМ СПбГУ. У нас средний возраст слушателей программ Executive MBA остается на уровне 35 лет. Средний возраст слушателей на программах EMBA сопоставим с тем, что мы можем наблюдать за рубежом, на мировом рынке бизнес-образования в целом, и этот показатель отражает цикл роста менеджеров в компаниях, а не только их личностные характеристики.
Мнение, что менеджеры получают степень EMBA ради статуса, не имея доступа к качественным западным программам из-за незнания языка, не является корректным.
Спрос на англоязычную программу Executive MBA, реализуемую СПбГУ совместно с Высшей коммерческой школой Парижа — HEC Paris (номер один среди европейских бизнес-школ в рейтинге Financial Times в 2006-2009 годах) из года в год только растет.
Поколение топ-менеджеров в России меняется, и языковой барьер перестает быть препятствием на пути к получению качественного бизнес-образования. Это очевидно еще и потому, что наша школа на сегодняшний день далеко не единственная в России, реализующая программы на английском языке. Даже на развитых рынках Германии, Франции и стран Скандинавии можно видеть примеры реализации программ MBA как на национальном, так и английском языках. И выбор языка общения зависит не от степени владения им, а от того, какую карьеру видит для себя поступающий на программу. Если он строит карьеру в международной компании, то, безусловно, он выберет англоязычную программу. Если он пришел из собственного бизнеса, что, кстати, типично для слушателей программ MBA в российских бизнес-школах, и его интересует работа на национальном рынке, то он предпочтет программу на национальном языке в силу специфики материала, который там изучается.
СЕРГЕЙ МЯСОЕДОВ, вице-президент РАБО, ректор Института бизнеса и делового администрирования АНХ при правительстве РФ
Первые 6-8 российских школ бизнеса сегодня по уровню качества программ МВА могли бы войти в число 50-60 лучших бизнес-школ мира по качеству знаний. Это подтверждено международными аккредитациями их программ МВА. А сравнительная "сила" связей и бренда определяется тем, где вы хотите работать после окончания. Если в России, то вам нужны российские связи и российская программа МВА. Эти связи начнут работать сразу. И, скажем, бренд программы МВА Академии народного хозяйства однозначно звучит в регионах России лучше, чем бренды большинства зарубежных школ бизнеса.
Месяц назад я был с визитом на КАМАЗе. Сегодня 19 (!) топ-руководителей этой крупнейшей компании страны, включая трех заместителей генерального директора, имеют дипломы МВА и ЕМВА ИБДА АНХ. Всего же в Академии народного хозяйства на программах МВА обучалось свыше 40 руководителей высшего и среднего эшелона управления. И этот пример отнюдь не исключение.
Мнение, что средний возраст российских слушателей программ МВА растет, по статистике ИБДА не подтверждается. Напротив, программа МВА ИБДА АНХ, на которую в прошлом году мы приняли более 250 человек, помолодела на 3-4 года. До кризиса средний возраст был 30-32 года. А сейчас — 27-29 лет. А российская программа ЕМВА, рассчитанная исключительно на первых лиц компаний и их заместителей, куда мы на основе жесткого конкурса приняли в прошлом году около 100 человек, не изменила свой возраст. Он остался в среднем на уровне 40 лет.
На российской программе МВА ИБДА представлены все отрасли экономики страны. Но если 5-10 лет назад до 70% составляли выпускники престижных российских технических вузов, то сегодня пропорции изменились. Средняя зарплата слушателей — $3-6 тыс. в месяц. Гуманитарии и технари составляют примерно по 50%. Из обучающихся 35-40% владеют английским языком в достаточной мере, чтобы обучаться на зарубежных программах МВА, но сознательно выбирают российскую.
Что же касается программ на английском языке, то на такие программы в первую очередь идут люди, работающие в зарубежных компаниях или экспортных отделах ведущих российских компаний. Для них обучение на английском языке и по англоязычным учебникам имеет прямой смысл.
По статистике приема на русско- и англоязычные программы МВА и ЕМВА ИБДА, спрос на них изменялся в период подъема, кризиса и оживления примерно одинаково. Мы можем предположить возрастание интереса вузовской молодежи к бакалаврским и магистерским программам на английском языке в ближайшее десятилетие. Именно поэтому ИБДА АНХ предлагает на рынке такие программы. Что же касается обучения взрослых менеджеров с опытом работы от 5-6 лет и выше, то мы предполагаем, что в обозримой перспективе ближайших 10-15 лет сегмент спроса на англоязычные программы будет составлять 7-15% от общей доли рынка программ МВА. Угроза оттока клиентов программ МВА на учебу за рубеж — это популярная "страшилка", которой российские школы после дефолта 1998 года пугают на регулярной основе. Однако отъезд на два года, связанный с обучением на очной форме МВА за рубежом, зачастую не оправдывается соответствующим карьерным скачком. Оставшиеся в стране за это время достигают большего.
ОЛЬГА ГОЗМАН, генеральный директор компании Begin Group
Мнение, что средний возраст слушателей на программах MBA в России постепенно растет, не находит подтверждения. Наблюдается обратная ситуация, в бизнес-школы подают заявки вчерашние выпускники, еще не имеющие достаточного для обучения опыта работы.
Также неправильно было бы утверждать, что в России получают бизнес-образование люди более старшего возраста, не имеющие возможности учиться на Западе из-за незнания языка. Это разные группы людей, отличающиеся не только и не столько по возрасту. Существует множество других причин, по которым делается выбор.
Вряд ли количество слушателей на российских программах МВА резко изменится в ту или иную сторону, количество слушателей останется примерно на прежнем уровне. Не секрет, что в России степень МВА не является обязательной для карьеры, поэтому количество людей, получающих бизнес-образование именно с этой целью, действительно в определенный момент сильно снизилось. Но есть и другие причины, по которым люди продолжают поступать в бизнес-школы, например, систематизация имеющихся знаний, новые связи.
Также в России традиционно ценится хорошее образование, поэтому при определенном уровне материальной обеспеченности люди не перестанут тратить часть своего дохода именно на эти цели.
ИГОРЬ ДЮКОВ, директор дипломного проектирования Стокгольмской школы экономики в России.
С первой частью утверждения трудно не согласиться, так как отличия до сих пор существенные. Вторая часть утверждения, касающаяся статуса, является спорной. Очень многие менеджеры, на наш взгляд, их больше половины приходят на программу EMBA за знаниями, а не за статусом.
Существует два сегмента слушателей MBA — знающие и не знающие иностранный язык; соответственно, можно разделить и бизнес-школы в России на те, которые предлагают обучение на английском, и те, которые обучают своих слушателей только на русском. В зависимости от сегмента можно говорить и о среднем возрасте участников. Например, на англоязычных программах Executive MBA, по нашим данным, средний возраст не увеличивается. Вообще бизнес-образование в глобальном масштабе молодеет. И это можно отнести и к слушателям англоязычных программам Стокгольмской школы экономики в России, где средний возраст участника программы EMBA General Management 33 года, этот показатель достаточно стабильный.
Что касается русскоязычных программ, то здесь действительно можно сказать, что средний возраст слушателей увеличивается. Следует отметить, что на эти программы идут именно за знаниями, так как диплом MBA имеет большую ценность в основном в иностранных компаниях, сотрудники которых идут на англоязычные программы.
На программы MBA на русском языке приходят менеджеры с большим управленческим опытом, которые хотят этот опыт формализовать, и им действительно недоступны западные школы в силу незнания языка.
Также отметим, что средний возраст действующих лиц в бизнесе уменьшается, то есть бизнес молодеет, а значит, более молодые потенциальные слушатели имеют возможность либо поступить на англоязычные программы MBA в России, либо уехать учиться за рубеж.
Рынок российского бизнес-образования развивается достаточно медленно. Если мы сравним его с рынком бизнес-образования в странах БРИК, то увидим, что в Китае 10 лет назад не было ни одной бизнес-школы, ситуация была примерно такая же, как в России 10 лет назад. А сейчас в Китае работают несколько ведущих и известных бизнес-школ, которые были открыты либо при поддержке, либо в качестве филиалов широкоизвестных западных бизнес-школ. Аналогичная ситуация в Индии и в Бразилии. То есть в вопросах бизнес-образования Россия отстает не только от США, но и от стран БРИК, так как в России за последние несколько лет не открыто ни одной известной бизнес-школы.
СЕРГЕЙ МОРДОВИН, ректор ИМИСП
Стоит отметить, что рынок бизнес-образования это не только и не столько программы МВА. Полагаю, что в деньгах программы МВА в России составляют не более 10% рынка бизнес-образования. Да и сам термин "стандарты МВА" для западных программ просто некорректен. Там у "них", в отличие от "нас", так называемых стандартов либо просто нет, либо они носят очень рамочный рекомендательный характер. Хотя некоторые отечественные "гуру" активно утверждают обратное, внедряя в практику отечественного бизнес-образования академические подходы и ГОСы "времен Очаковских и покоренья Крыма".
Поэтому доля отечественных провайдеров бизнес-образования (программ МВА, переподготовки, повышения квалификации, тренингов, специальных кастомизированных программ для компаний...) объективно падать не будет. Скорее наоборот, и именно за счет тотального разочарования работодателей в мире вообще и в России в частности в практической полезности знаний, полученных слушателями даже в лучших западных бизнес-школах. Следует, кстати, учесть, что подавляющее число упомянутых "молодых специалистов" из России обучается за рубежом на "мусорных" программах MBA в никому не известных школах бизнеса.
Следует признать, что качество российских МВА в среднем действительно существенно ниже лучших западных аналогов — и с академической, и методической точки зрения. Здесь, думаю, не более трех-пяти российских школ могут более или менее на равных конкурировать с "гарвардами". А вот практичность, полезность знаний, полученных в российских школах, с точки зрения отечественного работодателя, у нас, безусловно, выше.
Отчетливо прослеживаются в этой связи еще несколько тенденций как в России, так и в мире. Программы МВА не без активного участия государства все более "скатываются" в академизм, фактически дрейфуя в сторону магистратуры по менеджменту. Интерес работодателя к неспециализированным программам МВА существенно снизился. Резко сократилось число программ формата МВА. Подавляющее большинство провайдеров предлагают сегодня ЕМВА как по содержанию, так и по формату. Отсюда — большие сложности для непросвещенных клиентов в понимании продукта.
И, наконец, про возможности. Чтобы не потерять рынок, надо удовлетворять постоянно меняющиеся потребности клиента. Не сомневаюсь, что совсем в недалеком будущем в России будут процветать только те школы бизнеса, которые смогут предложить заказчикам то, что им действительно нужно. К сожалению, исходя из оценки сегодняшнего состояния ресурсов отечественных школ бизнеса, задача для большинства из них просто нереальная. Стало быть, большинство из сегодняшних игроков на российском рынке бизнес-образования вернутся, увы, к истокам — в лоно вузов с их академическим видением проблем реального бизнеса. Удержавшиеся же на рынке победители получат все!