Слава этого фильма идет впереди него: за то время, что "Океаны" не показали в России, но показали во всем мире, они прекрасно успели собрать свои внушительные для документалки $75 млн. Успех был практически неотвратимым. Фильм делали те же Жак Клузо с Жаком Перреном, которые до этого сняли "Микрокосмос", "Генезис" и "Птиц", номинировавшихся на "Оскара". Это зрелищное, медитативное и ни к чему не обязывающее кино с достаточно ненавязчивым экологическим посылом. Цифры тоже завлекают: два года подготовки, три года съемки, более 50 мест съемок во всех океанах планеты. И все это, чтобы режиссер Жак Перрен сумел ответить своему ребенку на вопрос "Что такое океан?"
Жак Перрен в свое время был молодым лицом французского кино: снимался у Марселя Карне, Клода Шаброля, Анри-Жоржа Клузо, дважды получал на Венецианском кинофестивале приз за лучшую мужскую роль, в 27 лет организовал собственную кинокомпанию. Он далеко не последний человек во французском кинематографе и в документальное кино пришел с немаленьким кинобагажом. В дикой природе для него главное — сюжеты и характеры. Жан-Люк Годар говорил, что любой фильм будет документальным фильмов об актерах, в нем снимавшихся. У Перрена наоборот — кино из документального становится художественным. В любом документальном фильме о подводной жизни главным героем всегда была камера. Перрену хотелось снять так, как будто камеры нет.
Поэтому все два года досъемочного периода были потрачены на изобретение Ионы: подводной камеры-торпеды, которая могла бы угнаться за стаями дельфинов или сардин и одновременно быть незаметной для подводных жителей, одной из них, словно "Наутилус" капитана Немо. Понятно, что большая часть отснятого отправилась в корзину, из остального был скомпилирован океанический портрет. Именно что скомпилирован: плывущий в гордом одиночестве осьминог сменяется стаей голубых марлинов, а истерично прыгающие под взрывающиеся льдины тюлени — кадром одинокого пингвина, не менее истерично мчащегося куда-то по снегу на фоне огромной красной луны.
Кадр из документального фильма «Океаны»
В длящихся около двух часов "Океанах" почти нет человека. В фильме был задуман сюжет с защитником дикой природы, спасающим акул и дельфинов из рыбацких сетей, но им пришлось пожертвовать, потому что даже без него кино длится мучительные для документалки два часа. Все эти два часа океан движется и жрет. Рыбы, черепахи и моллюски похожи на героев мультфильмов Хаяо Миядзаки. Они так же равнодушны к внешнему миру, пока не требуется что-то поглотить. В лучшем эпизоде фильма поглощение превращается в целый балет: на стаю сардин сначала припрыгивает стая дельфинов, затем сверху пикирует стая водоплавающих птиц, потом приплывают акулы и под конец — кит. Все это бурлит и движется с восхитительной симметрией и точно так же восхитительно снято — одновременно сверху и под водой. Не менее пронзительные кадры — проклюнувшиеся из песка черепашата, которые изо всех сил бегут к воде, а с воздуха на них стремятся хищные чайки. На этом эффекте построены почти все фильмы про дикую природу: сначала кто-то красиво скачет на фоне заката, а потом лев охотится за антилопой, и зритель не знает, на чьей он стороне: льва, потому что жрать — это закон природы, или антилопы, потому что быть сожранным, собственно, все равно никому не хочется. Есть ли в "Океанах" что-нибудь больше этого, ну, кроме красивой съемки? Конечно, нет, да и быть не может. Это просто возможность чуть дольше посмотреть на океан, к тому же — на большом экране. Океаны, они ведь тоже не маленькие.
В прокате с 9 сентября