"Память хранит все события: и хорошие, и плохие"

Новый глава Украинского института национальной памяти (УИНП) ВАЛЕРИЙ СОЛДАТЕНКО критически оценивает работу института в предыдущие годы, в частности, присвоение звания Героя Украины Роману Шухевичу и Степану Бандере. В интервью корреспонденту Ъ ЮЛИИ РЯБЧУН он сообщил, что пока не нашел документов, которые бы могли стать основанием для этих награждений.

— Честно скажу, я не представлял себя на этой должности. Мое назначение произошло сравнительно быстро. Разговор начался в академических кругах, после чего был перенесен в Кабинет министров. Какое-то время я не соглашался возглавить УИНП, потому что мне было комфортно в той роли, которую я играл до этого: я привык заниматься наукой и 40 лет только то и делал, что работал в НИИ и преподавал. Роль директора любого учреждения — это роль администратора, а я с этим в своей жизни не сталкивался и от этих проблем дистанцировался. Кроме того, я имел довольно опосредованное представление о том, что представляет собой институт, и не все, что происходило в его стенах, воспринималось научной общественностью положительно — были серьезные замечания. Но в итоге мы очень быстро нашли общий язык с руководством Кабинета министров, сойдясь на том, что работа института должна быть более научной и содержательной. Были веские основания считать, что характер деятельности института ограничивался конъюнктурой и политическим заказом. Поскольку ранее я не был заподозрен в конъюнктурной деятельности и имею в этом смысле определенное реноме, думаю, это и сыграло определенную роль при выборе моей кандидатуры: на меня смотрят, как на человека неангажированного, который своими научными работами постоянно доказывает свою состоятельность.

— Никаких особенных задач, поверьте, передо мной не ставилось. Мне было сказано: "У вас есть определенный опыт работы в науке, большой исследовательский багаж, отношение к изданным документальным материалам. Используйте все это, чтобы поставить институт на более прочные, серьезные научные рельсы". Все.

— Среди результатов работы института — признание Романа Шухевича Героем Украины, объявление 2009 года годом Степана Бандеры, возведение Мемориала памяти жертв голодомора. Как вы оцениваете недолгую историю института?

— До моего прихода УИНП занимался только историей ХХ века. Но разве можно строить всю национальную память только на периоде с 1917 по 1991 год, который официально называли "периодом несвободы". Тогда что, остальные периоды в истории Украины — это "периоды свободы"? Национальную память не надо ограничивать только 70 годами. И формировать ее должны не только воспоминания о выборочных трагических процессах, как, например, репрессии 1935 года. Разве национальное освободительное движение начала ХХ века, связанное с именами Николая Михновского, Михаила Грушевского, Владимира Винниченко, заслуживает меньшего внимания с точки зрения влияния на формирование национальной памяти? За свою четырехлетнюю историю УИНП сделал лишь первые шаги на пути своего становления, укрепления статуса государственного. Задача заключается в том, чтобы идти дальше.

— Как после вашего прихода будут освещаться спорные исторические вопросы: голодомор, деятельность ОУН-УПА, события Второй мировой войны?

— Изменения в нашей жизни происходят не только со сменой руководства страны, института. Жизнь идет вперед, возникают новые задачи, новые проблемы. Надо откликаться на запросы времени, и эти объективные процессы будут подсказывать мне, как новому руководителю, в каком направлении двигаться дальше. Я не собираюсь нигилистически относиться к прежним наработкам института. Другое дело, как эффективно и качественно выполнять задачи, объективно встающие перед институтом? Думаю, делать это надо будет размеренно и разумно, так, чтобы не вызывать негативных эмоций у населения. Кстати, мне, например, неизвестно (может быть, пока — всех публикаций я не изучил), что в распоряжении сотрудников Института национальной памяти есть документы, скажем, из рассекреченных архивов фондов СБУ, которые могли бы послужить убедительным основанием для кардинального пересмотра оценок деятельности воинов ОУН-УПА, их беспрекословной героизации.

— Насколько справедливым, в таком случае, было присвоение звания Героя Украины Роману Шухевичу и Степану Бандере?

— Я считаю, что это была большая ошибка — этого не стоило делать, потому что человек, который носил воинское звание государства-агрессора, воевавшего не только против Советского Союза, но и против половины Европы, не может быть героем Украины. Шухевич носил звание офицера вермахта. Присвоение же ему высочайшего звания Героя — это из разряда вседозволенности, мол, вот мы что хотим, то и делаем. Но никаких научных оснований присуждать звание не было. В научных, академических кругах это решение считали необоснованным. Этим решением преследовались политические цели, но отнюдь не научные. Присвоение звания Героя Бандере и Шухевичу далеко не лучшим образом характеризует украинскую политику и политиков.

— Какова ваша личная позиция по голодомору? Это был геноцид украинского народа?

— Я занялся проблемой голодомора еще в 1989 году, гораздо раньше многих. В то время я готовил для ЦК Компартии Украины постановление о голоде 1932-1933 годов и публикации связанных с ним архивных документов. Голодомор — это трагедия, результат преступной деятельности Сталина и его окружения: Молотова, Кагановича, Косиора, Чубаря. Перед нами не стоит задача оправдать преступные методы коллективизации и методы хлебозаготовок, которые привели к таким последствиям, но надо учитывать, в каком геополитическом положении находилась страна в то время, какие процессы с неизбежностью вели к новой мировой войне. Голод не был этноцидом украинского народа. Никто, сидя на троне, не принимал решения о том, "как бы мне уморить голодом украинскую нацию". Так не бывает, история — это переплетение объективных и субъективных моментов. Но у нас, в современной Украине, на определенном этапе становления государства возникло искушение сказать, что у нас плохие соседи, которые нас взяли, наказали, голодом морили. Это утверждение не подтверждено документально. Просто Украина — жертва, давайте поплачем все вместе.

— Планирует ли УИНП провести какие-то мероприятия по случаю годовщины голодомора? Будет ли очередная годовщина отмечаться на высоком государственном уровне?

— Безусловно, в этом году запланированы мероприятия, в которых предполагается широкое участие граждан страны, в том числе государственных деятелей различных рангов вплоть до самого высокого. Программа была разработана еще до моего прихода в институт, и, надеюсь, она будет выполнена. Обойти тему голода 1932-1933 годов невозможно — настолько она важна, серьезна, и к ней надо относиться трепетно. С другой стороны, нельзя использовать такие события для политических манипуляций, которые приводят к настоящей истерии. В интернете после моего назначения в УИНП начали появляться такие отзывы, мол, все, конец, никто теперь голодомором заниматься не будет, пришел тот, кто закроет эту тему... Я не понимаю, на каком основании делаются такие выводы? Жизнь нам не даст забыть и "закрыть" подобные события. Следует попробовать уравновесить подход к прошлому опыту. Вот, например, 20 ноября будет годовщина провозглашения Украинской Народной Республики в 1917 году. Вы помните, чтобы в последние годы реагировали на эту дату? Нет! Думаю, это происходило потому, что еще совсем недавно целью было привлечение внимания только к трагическим страницам нашей истории. Конструктивнее же планировать свои акции и мероприятия так, чтобы они были сбалансированными и разносторонними, ведь память хранит все события: и хорошие, и плохие — иначе просто не бывает.

— Как, кстати, отреагировал на ваше назначение бывший глава УИНП Игорь Юхновский? Вы встречались с ним?

— Я отношусь к сделанному академиком Юхновским с уважением. Следует быть ему благодарным за то, что на протяжении четырех лет он делал непростые шаги по формированию национальной памяти. Даже если я с чем-то и не согласен, следует помнить, что сотрудники УИНП прежде всего выполняли свою работу, решали поставленные перед ними задачи. Они не ставили цель завести страну в идеологические дебри. Хотя объективный анализ вынуждает еще и еще раз исследовать спорные исторические вопросы и вносить необходимые коррективы.

— Изменятся ли с вашим приходом финансирование УИНП и кадровая политика в институте?

— Сейчас ситуация с финансированием неудовлетворительная. Согласно штатному расписанию, в УИНП должны работать 105 человек, а работают 45. Многие направления просто невозможно охватить при таком маленьком штате. Например, в группе, которая ведет направление голодомора, сейчас аж два человека! Можно ли всерьез говорить о том, что такая проблема объективно и серьезно изучается? Нам крайне необходимо усилить кадровый потенциал. Даже на кафедрах в вузах работает больше научных специалистов, чем здесь. В УИНП всего два доктора наук. Я очень удивился, когда узнал об этом. Формировать национальную память должны люди, способные заниматься серьезными научными проектами.

— По мнению оппозиции, являясь членом КПУ, вы можете построить работу института таким образом, что о национальных героях, о том же Бандере, говорить перестанут. Так ли это?

— Членство в Компартии никогда не мешало моей научной работе. Надеюсь, и в дальнейшем не будет мешать. Может быть, будут привнесены какие-то новые моменты, которые заставят меня поменять свои политические убеждения, но пока главными остаются мои научные представления, а производными от них — отношения с политическими силами. Я симпатизирую левой идее. И действительно считаю, что представления о справедливости, равенстве и братстве — это то, к чему люди неизбежно придут. Мои исторические познания убеждают меня в том, что это произойдет рано или поздно. Надо отметить, то, что я пишу, не всегда воспринимается на ура в КПУ, но я "воюю посередине" и стремлюсь к тому, чтобы на первом месте была правда.

— Наша работа будет иметь большое значение. Возможно, благодаря нам будут пересмотрены учебные программы по истории Украины. Возможно, появятся новые государственные праздники. До меня в институте была создана группа, разрабатывающая образовательную программу по истории. Я ознакомился с их концепцией, и она не устраивает меня своей однобокостью и односторонним взглядом на события. Это не академический подход. Концепция должна пройти обсуждения в научных кругах, среди преподавателей школ и вузов. Только так можно отобрать рациональное зерно, не качаясь, как маятник, от одной исторической крайности к другой. В учебниках для школ и вузов должна присутствовать добротная концепция истории Украины! У нас же пока она то пророссийская, то антироссийская. В основе должен быть наш украинский интерес — как то или иное решение влияло на прогресс Украины, нации, народа, государства. Мы же пока хотим вписаться в чужие системы координат. Потому у нас один — герой, другой — предатель, а завтра они меняются местами.

— В свое время вице-премьер Владимир Семиноженко говорил, что УИНП следует акцентировать внимание не на трагедиях, а на достижениях украинцев. О каких "светлых пятнах" в истории Украины институт готов будет рассказать после смены руководства?

— Сейчас в подчинении УИНП находятся три учреждения: Национальный историко-мемориальный заповедник "Быковнянские могилы", Мемориал памяти жертв голодоморов и мемориальный комплекс "Бабий Яр". Эти три объекта способны работать только на трагических нотах, и пока в сфере подчинения института нет ни одного комплекса, имеющего позитивную направленность. Одну из первых акций, которую мы хотим осуществить,— осенью в Доме учителя, где в 1917 году действовала Центральная рада, отметить годовщину провозглашения Третьим Универсалом Украинской Народной Республики. Люди должны понять и почувствовать, что в начале ХХ века в России не было в лексиконе слов "Украина", "украинец", такого понятия не было даже в географическом смысле, не говоря уже о политическом. Что произошло после принятия Универсала 20 ноября 1917 года? Возродилась украинская государственность с собственным украинским именем.

— К слову, вы написали несколько книг о Владимире Винниченко, чье 130-летие отмечалось 28 июля...

— Эта дата также является знаменательной, и ее следовало бы заметить. В этом году мы провели для сотрудников Кабинета министров выставку художественных работ Владимира Винниченко. Но хотели бы, чтобы в дальнейшем это мероприятие проводилось на более масштабном уровне. 18 сентября в Кировограде, на родине Винниченко, состоится открытие памятника. Если бы вы знали, сколько сил было потрачено на то, чтобы это произошло. Сколько пришлось преодолеть преград, чтобы привлечь внимание к этому имени... А ведь это не просто политический деятель, это выдающийся писатель, драматург, мыслитель, которого знает и почитает вся Европа! Но у нас он не в почете. Воспитывать национальную память нужно не только на негативных сторонах истории, вышибающих слезу и вызывающих скорбь, но и на положительных моментах. Соседние государства создают пантеоны, перевозят и перезахоранивают останки своих выдающихся деятелей, привлекают внимание общества к этим вопросам и тем самым тоже формируют национальную память. Пора бы и нам начать восполнять пробелы.