Американский кинематограф пытается осмыслить новые формы семьи и понять, как живут дети в лесбийских семьях и какие проблемы подстерегают родителей, усыновивших малышей
Самой жаркой недавней политической баталией в штате Калифорния была попытка конституционно узаконить однополые браки. Соответствующая конституционная поправка, так называемая "Пропозиция 8", была при голосовании забаллотирована избирателями.
И это в Калифорнии, считающейся едва ли не самым прогрессивным штатом Америки, часто находящемся в авангарде новых социальных идей и перемены образа жизни американцев!
При этом зрители на обоих берегах Америки толпами устремились на новый малобюджетный фильм "Дети в порядке" (The Kids Are All Right), выпущенный поначалу в ограниченный прокат, но с каждой неделей сотнями наращивающий количество кинозалов, в которых он демонстрируется.
Семейные ценности в порядке
Картина стала, пожалуй, одним из первых, если не самым первым фильмом года, о котором идут разговоры как о кандидате на многие "Оскары". О чем же фильм? О том, что взрослеющие дети, растущие в семье, где нет папы, зато есть две мамы-лесбиянки (актрисы Аннетт Бенинг и Джулианна Мур), решают найти донора спермы, который является их биологическим отцом. И находят его (актер Марк Раффало). Далее события развиваются в комедийно-драматическом ключе. Но значение этой картины, написанной Лизой Холоденко и Стюартом Блумбергом и поставленной Лизой Холоденко ("Лорел Каньон"), не только в ее развлекательности, а в том, что она благодаря своей доступности и юмору ненавязчиво встраивается в дискуссию о семейных ценностях. О том, что же такое семья на современном этапе человеческой цивилизации.
Вывод из фильма довольно простой: динамика однополого брака и семьи, где две мамы (или два папы или ни одного папы) в общем-то точно такая же, как и в традиционной семье. Отношения между двумя мамами в картине (замени их на маму и папу, мало что изменится) настолько похожи на "нормальные", что зритель быстро забывает о том, что это даже не то чтобы запрещенный в Калифорнии однополый брак, а вообще не брак.
Фильм скорее о разных видах и аспектах любви и ее сложностях. И, как ни странно, что бы ни говорили закостенелые американские консерваторы, картина по своему духу скорее консервативна, нежели либеральна. Она в духе американского традиционализма провозглашает, что нет высшей ценности, чем семья. Если фильм доплывет до берегов российского проката, то он, несомненно, вызовет интерес и дискуссию. Ведь все, что не укладывается в привычные представления, вызывает неприятие до того, как становится привычным. В Америке толерантность к геям и однополым бракам за последние годы существенно выросла, хотя и не стала нормой.
Голливуд, в принципе, не принимает ничью сторону в острых дебатах по этому предмету. Он просто отражает проблемы и тенденции общества, а иногда и хирургически вскрывает застарелые нарывы умолчания, как это было в случае нашумевшей в свое время картины "Горбатая гора" (2005) — о еще одной разновидности нестандартной любви. Кстати, сама Лиза Холоденко говорит, что она не видит себя участницей политической дискуссии. Она считает поднимаемые ею вопросы "проблемой прав человека". Холоденко не отрицает, что права человека — тоже политическое явление, но пытается внести свой вклад в дискуссию с позиции творческого, художественного осмысления.
Конец великой тайны
Но сейчас давайте поговорим о другой, "стандартной", если ее так можно назвать, любви. Материнской. И тоже на примере голливудского фильма с говорящим названием "Мать и дитя" (Mother and Child). Эта картина, кстати, недавно вышла в российский прокат.
Ее автор — давно работающий в США режиссер и сценарист Родриго Гарсия, сын знаменитого латиноамериканского писателя Габриэля Гарсия Маркеса.
Это история трех женщин, которые тем или иным образом затронуты проблемой усыновления. Эта проблема не нова в мире, но в последние годы приобрела мировую огласку и остроту. Раньше усыновления практически во всех странах совершались втайне от детей. И многие взрослые ныне люди даже не знают, что были усыновлены или удочерены. А сейчас в Америке стало просто хорошим тоном объявлять приемным детям о том, что они приемыши, как только их разум становится способным воспринять такую информацию.
Во многих случаях это и невозможно скрыть. Все больше белых семей по примеру кинозвезды Анджелины Джоли или поп-идола Мадонны обзаводятся детьми другого цвета кожи или расы: детишек берут в бедных странах Латинской Америки или в Африке (реже). Многие предрассудки еще довольно сильны, и крайне редко происходит усыновление белыми американцами местных чернокожих детей. И наоборот. Любопытно, что нередко от межрасового усыновления пары отговаривают сами социальные работники, отвечающие за процедуру.
Я нередко видел в аэропортах целые группы американцев, возвращающихся из Китая, Кореи или Вьетнама с азиатскими и на вид очень милыми детишками. Но все же множество пар стремится усыновить ребенка, который не слишком отличается от них по виду. Проще говоря — белого, европейского. И с падением железного занавеса их чаяния стали более реализуемыми. Много усыновлений делается из Румынии. И, конечно, тысячи детей-сирот из России были усыновлены американцами. В подавляющем большинстве случаев — это взаимная радость обретшего хороший дом ребенка и его приемных родителей. Многие из американских родителей делают все, что в их силах, чтобы русские дети не теряли связи со своим языком и культурой.
Естественно, что россияне озабочены судьбой своих сирот, принимаемых в американские семьи. Понятно, что на слуху несколько печальных, но статистически далеко не типичных случаев гибели российских детей в американской семье. Или преподлейшая отправка без сопровождения американкой своего русского сына в Россию.
Но я знаю и о других историях. Недавно смотрел видеосюжет о том, как удочеренная из России девочка измотала семью американцев итальянского происхождения своим неадекватным поведением, пока не произошло чудо и она не превратилась в милейшего, очаровательного подростка. Девочка участвует в жизни церковной общины, занимается спортом, радует приемных родителей и их родных детей.
Как лучше?
Но вернемся к фильму "Мать и дитя". Карен (снова в главной роли Аннетт Бенинг) под давлением матери отдала девочку, которую она родила в 14 лет, на удочерение. И это преследует ее все последующую жизнь. Элизабет (Наоми Уоттс) была удочерена и никогда не знала своей матери. Элизабет — успешный адвокат, но травма оставленного ребенка делает ее странной в личной жизни, в отношениях с мужчинами. Чернокожая женщина Люси (Кэрри Вашингтон), не способная к деторождению, мечтает о приемном ребенке, но ее традиционно мыслящий муж не готов принять "чужую кровь". Судьбы этих трех женщин рукой автора будут переплетены в один нервный узел. Родриго Гарсия так объясняет свой замысел: "В фильме нет ничего из моего личного опыта. Но, полагаю, картина рождена из страха каждого родителя быть разделенным со своим ребенком болезнью или несчастным случаем".
Картина следует евангельской заповеди: "Не суди, да не судим будешь". Фильм отражает не столько экстремальные аспекты усыновления, вроде межрасового. Скорее картина исследует скромными, но адекватными средствами более традиционные аспекты этой проблемы, существующей в реальной американской жизни, в которой добрая половина семей состоит из матери и ребенка. У чернокожих американцев это соотношение еще печальнее — едва ли не большинство чернокожих женщин растят детей в одиночку. Это тоже к вопросу о динамике современной американской семьи: что лучше — одна мама без папы или две мамы (тоже без папы). Или двое пап без мамы? Вопрос серьезный и тут не до шуток!
Но и здесь социальная динамика прогрессирует в сторону терпимости. Мало кто в сегодняшней Америке отважится осудить женщину, которая завела ребенка без мужа. Естественным путем, с помощью искусственного оплодотворения или усыновления. А кассовый успех картины "Дети в порядке" позволяет предположить, что, если еще не все в Америке в порядке в плане толерантности к инакости, то сдвиги все же есть.